Благосклонные судьбы

— Да? Сомневаюсь! Хоть я и мало что помню, но, по-моему, на Олимпе цензору пришлось бы засучить рукава!

Александр расхохотался.

— Вчера вечером с распущенными волосами вы были наядой — серебристо-зеленой нимфой ручьев и потоков. А теперь…

— Кто же я теперь?

— Теперь вы дочь морского царя Нерея. У вас волосы цвета солнца, живете вы в океанских глубинах и лишь изредка поднимаетесь на поверхность, чтобы на гребнях волн порезвиться с тритонами…

— Боже, в таком случае, в Лондоне мне едва ли представится возможность в этом попрактиковаться, — задорно отпарировала Пру. — Там не слишком-то много волн — да и тритонов, если уж на то пошло, тоже!

Александр рассмеялся и вслед за ней выбрался по каменистым ступенькам на террасу.

— Вы меня удивляете! Я-то думал, что они вокруг вас дюжинами вьются! — Размашистым шагом он подошел к стене и открыл дверцу искусно замаскированного в ней шкафа. — Вот, возьмите полотенце и вытритесь насухо. Я не хочу, чтобы вы сгорели на солнце.

— О, спасибо…

— Вы захватили с собой какой-нибудь крем от ожогов?

— Н-нет. Боюсь, он остался в гостинице.

— Ну что ж, посмотрим, что здесь можно найти.

Он бросил свое полотенце и указал ей на надувной матрас.

— Присядьте пока здесь, а я сейчас что-нибудь придумаю.

Несмотря на все ее протесты, Александр принялся рыться в шкафу и в конце концов с торжествующим видом извлек из него початый флакон «Амбрэ Солар». Пру с виноватым видом сидела на надувном матрасе и всерьез переживала, что вновь доставляет ему лишние хлопоты.

— Поскольку столь светлокожие гости в моем доме редкость, этой жидкостью здесь почти никогда не пользуются. А теперь ложитесь, я смажу вам спину. Кстати, она уже немного порозовела.

На этот раз Пру не осмелилась пререкаться, тем более что из всех споров Александр неизменно выходил победителем, так что особого смысла в этом не было. Он лег рядом с ней на матрас, подперев голову рукой, и Пру послушно растянулась на животе. Холодная струйка из флакона, точно прикосновение ледяного пальца, заставила ее вздрогнуть, но она тут же расслабилась, как только Александр умелыми движениями принялся растирать жидкость у нее по спине.

— Ну что, будем считать, что мы договорились? Голос его звучал нежно и вкрадчиво. — Больше никаких глупостей насчет того, будто вы мне чем-то обязаны. До тех пор, пока паром не увезет вас на Кос, вы — моя гостья, хорошо?

— Вы так добры. Вынуждена признать, что мне ничего не остается, как принять ваше предложение, — Вот именно. Тем более что я несу перед вами определенную ответственность: ведь в беду вы попали по милости моего сводного братца, так что моя помощь вам вполне естественна. Да, я обязательно пошлю кого-нибудь за вашим паспортом и деньгами, но только не сейчас. Думаю, что Деметриу лучше не знать, где вы, — во всяком случае, до тех пор, пока этого можно избежать.

— Вы считаете, что он захочет отомстить или?..

Александр пожал плечами.

— Кто знает? Конечно, он на это способен. Но пока вы здесь, ему это не удастся, можете мне поверить.

— Вы очень добры.

Он перестал растирать ей спину и укоризненно шлепнул ее ладонью.

— А теперь я хочу рассказать вам, почему вчера вечером вы показались мне подозрительны.

— Не стоит. Честно говоря, я и сама понимаю, насколько странно все это должно было выглядеть. Единственное, что меня извиняет, — так это то, что там внизу я действительно думала найти деревню.

Александр сел и задумчиво поглядел в сияющую морскую даль.

— И все-таки я хотел бы вам кое-что объяснить. Вы были в моем кабинете и знаете, что многие вещи в нем имеют огромную ценность. Я бы даже сказал: они бесценны.

Пру кивнула.

— Они защищены сложнейшей системой сигнализации и находятся в максимальной безопасности, которую я только мог обеспечить, не превращая своего дома в музей. И все-таки эти вещи не должны храниться в частном доме. Поэтому я и строю здесь, на Каленосе, музей, где они были бы в сохранности и где каждый, кто хочет, мог бы их увидеть.

— Великолепная идея!

— На нашем острове есть множество бесценных для археолога мест. Здесь уже сделано немало находок…

— К примеру, маленький возница?

Он рассмеялся.

— Ну нет! Его-то я купил, так что это моя собственность. Но множество вещей в моем кабинете было найдено именно здесь, на острове, — и в том числе Блюдо Судеб.

— Блюдо Судеб?

— Неужели вы его забыли? — Александр бросил на нее насмешливый взгляд. — Золотое блюдо.

— А, то самое! Я просто не поняла, что у него есть название. Так оно золотое?

— О да, — сдержанно ответил он. — Более чем. Стоит, я думаю, целого состояния. Его нашли в маленьком храме, который раскопали в прошлом году на холмах за Неа-Астеа. Небольшая группа английских археологов и несколько греков обнаружили там богатейший клад. Нам всем очень повезло. Взглянуть на него приезжал даже Питер Йеу из Британского Музея. Он-то и дал блюду это название.

— А почему он так его назвал?

— Блюдо Судеб? Это связано с тем, что на нем изображено.

— Мне так и не удалось взглянуть на него поближе.

— Верно… Как-нибудь я обязательно его достану. Анжелика часто просит показать его — не говоря уже о ее приемном отце. Это блюдо украшено замечательными чеканными изображениями богинь Судьбы — по счастью, Благосклонных.

— То есть?

Вытянувшись на надувном матрасе, Александр улыбнулся ее вопросу.

— И чему только учат в английских школах молоденьких девушек вроде вас? Не классике, это очевидно. Богини Судьбы — компания достаточно разношерстная. Некоторые ученые утверждают, что они являются дочерьми Фемиды. Не исключено, что так оно и есть: маленький храм, который мы раскопали, был посвящен именно ей. Как бы там ни было, особенно выделяют троих: Клото, прядущую нить жизни, Лахесис — богиню Случая…

— Счастливого случая, вы хотите сказать?

— Хм… — Он нахмурился. — Нет, вовсе не обязательно счастливого. Просто Случая — я бы сказал, непредсказуемости. И, наконец, последней идет Атропос — неотвратимая участь человека. Что бы он ни делал и куда бы ни шел, избегнуть ее он не в силах.

Пру поежилась.

— Звучит страшновато.

— Не спорю. Но древние были реалистами и рассматривали судьбу человека именно так. В подчинении у Мойр были, конечно, низшие божества — непосредственные исполнители их воли. Керы и Эринии перерезали нить жизни человека, когда приходил его час, и карали тех, кто оскорбил богов. Но на этом блюде Судьбы не столь суровы, поскольку изображены в качестве Эвменид — Благосклонных.

— Звучит немного лучше! Но все равно это слишком сложно.

— Вы знакомы с историей Ореста?

— Вы имеете в виду Агамемнона и Троянскую войну?

— Да, но это было несколько раньше. Орест должен был отомстить за гибель своего отца Агамемнона. Но поскольку его мать Клитемнестра тоже участвовала в убийстве, по законам мести ему полагалось стать матереубийцей. Страшный выбор…

— Боже, действительно! И он убил ее?

— Да, и за это богини Судьбы стали его преследовать. Наконец его дело представили на рассмотрение самой богине Афине, и та решила его в пользу Ореста. А Судьбы в результате превратились в более снисходительные существа.

— И в этом виде они изображены на блюде?

— Совершенно верно. Это действительно уникальный экспонат; в прошлом году, когда его нашли, вокруг этого блюда было много шуму.

— Можно представить.

— Конечно, его пришлось как следует почистить. Я даже заказал для него специальный шкаф. Так что теперь оно ждет своего часа, когда будет создан музей и люди смогут наконец на него полюбоваться.

— Это и есть то здание, на которое я набрела вчера вечером? Оно почти готово?

Александр скептически пожал плечами.

— Подрядчики говорят, что осталось совсем немного. Но греки не слишком-то привычны делать работу в установленные сроки. Постоянно приходится их подгонять. Так что мне еще придется поволноваться, пока все находки не займут свое место в музее.