Значимый Четверг (СИ)

- Здесь явно давно никто не проводил влажной уборки, - заметила соседка, стоя на моих плечах. Из-за предсвадебных суматох и напряженного рабочего графика я свел свои занятия в тренажерном зале до минимума, поэтому плечи очень быстро отреагировали на полуцентнеровую тушку, стоящую на них, - Я ничерта здесь не вижу. Окно можно было и пошире открыть, - заорала она в пустоту лифтовой шахты. Я снова усомнился в психическом здоровье своей спутницы, но решил промолчать, дабы не навлечь на себя кару всех лемуров на свете. Думаю, помереть от руки маленькой плюшевой мимимишности – самая позорная смерть.

- Там окно открыто? - спросил я, отгоняя образ своих конечностей покусанных маленькими челюстями.

- Думаю, это выход на чердак, - она попыталась подтянуться, но получилось у нее это просто отвратительно. Если я посещаю тренажерку раз в неделю, то эта девушка, видимо, проходит мимо и идет прямиком в кондитерскую.

- Я попробуй подпрыгнуть, - сказал я и дал ей пару секунд на размышление. Я сосчитал примерно до пяти, потом попросил Господа о спасении и подпрыгнул вместе с Катастрофой. Она, естественно, завизжала, начала терять ориентацию в пространстве и падать, но я был непростым орешком. Каким-то потрясающим образом, я помог удержать одной курице равновесие и практически закинул ее в отверстие лифта. Черти ликовали. Я ликовал. Соседка ругала меня, моих родственников и весь остальной мир так, как не должна ругать приличная леди в компании молодого человека. Я пожелал всем своим родственникам счастья и окрикнул Катастрофу.

- Я тебя ненавижу, - ответила она, - Ты просто отлично умеешь находить общий язык с людьми

- Я – душа компании.

- Ты яркий пример безрассудного идиотизма!

- Ты само очарование.

- Ты кусок коровьей какашки.

- Какашка здесь только одна.

- Черта с два я еще что-нибудь расскажу, - ответила соседка и ее маленькая голова исчезла. Я снова ее окрикнул, но она не выглянула. Черт, я ее обидел.

- Эй, - крикнул я в потолок, - Я, кажется, немного перегнул палку, – тишина, - Ну, правда, мне жаль, - снова тишина, - Я знаю, что я круглый дурак, но на убогих нельзя обижаться… - громкий визг, похожий на поросячий, разразился в тишине. Мое сердце упало куда-то в область пятки, а мозг отказался воспринимать действительность и начал ярко рисовать образы Катастрофы в самых жутких жизненных условиях. За секунду, я успел придумать массу новых сюжетов для Эдгара По и Стивена Кинга с участием милого кареглазого существа с шевелюрой барашка на голове. И это, черт возьми, прибавило мне около десятка седых волос. Во мне точно проснулся Человек Паук, потому что уже во вторую секунду я взлетел, словно канарейка и вылетел в люк, как пробка от шампанского. Я стоял на крыше лифта, в доме, куда я забрел по велению своего внутреннего «Я» и смотрел на отверстие в стене, где красноречиво висела маленькая фигурка, и впервые за сегодняшний день я понял, что действительно нуждаюсь в психологической помощи. Да, я чертов псих.

- Что ты там делаешь? – спокойным голосом спросил я.

- Отдыхаю, - огрызнулась соседка.

- И как отдыхается?

- О, просто замечательно.

- Я очень рад за тебя, - сказал я и начал залезать обратно в люк.

- Стой, - я замер и стал прислушиваться. Хитрющая улыбка готова расползтись по моему лицу в любую секунду, но я же кремень, я мощь, я сила, - Помоги мне слезть, - вздохнула она, - Пожалуйста, - тут сдерживаться я уже не смог, поэтому я медленно и очень эффектно поднялся на ноги и поднял голову. О да, в моих глазах светился дьявольский огонь, а выражение лица было многообещающим.

- Я ведь ненормальный, да и к тому же с прогрессирующим кретинизмом и вообще похож на коровье…

- Ладно, прости.

- Что? – переспросил я.

- Простииии… - захныкала она, - Я немного обиделась, - я кивнул, - Решила сама вылезть на крышу, - я снова кивнул, - А потом вдруг вспомнила, что боюсь высоты, - я кивнул в третий раз. Катастрофа стояла на металлическом выступе, который, наверно, служит лестницей. Архитектор этого лимонного недоразумения просто за секунду превратился в моего самого любимого человека на планете. А тот, кто не закрыл створки, ведущие на чердак, и вообще превратился в любимого человека всей чертовой Вселенной, - Помоги слезть.

- Ладно, - ответил я, не забыв поставить галочку себе в уме, чтобы потом потребовать у нее что-нибудь за героическое спасение. Вы разве еще не привыкли к тому, что я козел? Я довольно таки быстро миновал 16 этаж и добрался до Катастрофы. С нижней ступеньки мне открывался потрясающий вид на ее задницу, обтянутую джинсами. Но полюбоваться творением природы мне не дали, так как я был застигнут за очень непристойным для джентльмена занятием.

- Ты невыносим, - вздохнула она, - Что делать то?

- Лезь наверх, - ответил я.

- Ты с ума сошел? – зашипела соседка, - Ты думаешь, я до этого без тебя не могла додуматься? Тебе же ясно сказано, Я БОЮСЬ ВЫСОТЫ!

- Ты не боишься высоты.

- А почему я тогда не лезу наверх?!

- Потому что ты слабая. Ты все время придумываешь оправдания своей слабости. Ты сидишь здесь, в десятках метров от земли, в лифтовой шахте, где полно пауков, где темно и сыро, где воняет, словно в канализации уже несколько минут и придумываешь себе новый страх… - она зыркнула на меня убийственным взглядом и поползла наверх. Думаю, она обиделась еще сильнее, но, по крайней мере, нам больше не придется сидеть здесь. Вот так, совершенно бесплатно, а главное быстро, я разделался со страхом высоты, просто взяв ее «на слабо».

Я полез следом. Через минуту она уже вылезала в проем, что ведет на чердак, а я решил взглянуть вниз. Черт, падать здесь было прилично. Тут же внутри меня заползали червяки совести и сожаления. Она вполне могла бояться свалиться от сюда. Я снова чувствую себя козлом.

- Ты решил пустить там корни? – раздался голос сверху. Я поднял голову и увидел раздраженное лицо Катастрофы, - Вылезай скорее, - она исчезла, а я полез вверх по лестнице, стараясь не думать о горах, телефонных вышках и вообще обо всем, что было выше пары метров.

Чердак лимонного недоразумения выглядел, как обычно выглядят чердаки в домах. Серый пол, стены, выкрашенные безобразно синей краской, характерный запах мочи и разрисованные фломастерами стены. В каждом первом таком «граффити» присутствовал мужской половой орган, в каждом втором произведении русского авангардного рисунка присутствовал мат, в каждом третьем какая-нибудь Маша. То есть член, Маша и собственно, что делает эта самая Маша с этим самым органом. Куда смотрят мамы этих «художников»?

- Решил оставить отпечаток в истории? – спросила у меня соседка. Я покачал головой.

- У меня нет с собой даже ручки, - ответил я.

- Так ты кровью, - фыркнула она.

- Прости меня.

- Эм… что?

- Прости меня, - повторил я громче и посмотрел на Катастрофу, - Там ведь на самом деле высоко.

- А.. – пробубнила она, - Да все в порядке, про кровь я так-то тоже пошутила…

- Да, я понял, - я подошел поближе и протянул ей руку, - Мир? – соседка улыбнулась и вложила свою руку в мою.

- Лезем на крышу? – предложила она, немного, покраснев. Наверно, ей было страшно, не иначе, ведь здесь было не жарко, чтобы краснеть из-за чего-то другого. На крышу вела очередная лестница, что, естественно, была намного короче, чем та, что простилалась в шахте, но имела длину не меньше двух метров. Я кивнул, и мы подошли к чугунной лестнице вплотную. Она вносила полный диссонанс в пространство этого маленького помещения, так как была выкрашена в красный цвет. Желтый дом, с бордовым лифтом, синим подъездом и красной лестницей. Чувствую, тот чувак был под травкой, когда придумывал цветовое решение для этого Недоразумения, - Что мы будем делать, когда выберемся на крышу?

- Искать подъезд с открытым проходом, - ответил я.

- Ты думаешь, он тут есть? – она посмотрела на запертую дверь, что вела на лестничную клетку шестнадцатого этажа.