Разведены и непредсказуемы

– А ты не хотел бы все изменить?

– Полагаю, у тебя уже есть готовый план?

– Обижаешь! Стал бы я иначе тебя беспокоить!

– Так озвучь его, братец, изволь! — Серафим поудобнее уселся в качалке, приготовившись слушать.

– Объявим мы нашим детишкам, что ты у нас лежишь при смерти, по поводу чего виллу нашу загородную не покидаешь и к делам не способен. Это мы с тобой знаем, что у тебя всего лишь первый звоночек прозвенел, ну а им это ни к чему, пусть поволнуются маленько, им полезно.

– А с Анфисой как быть?

– Женушка твоя всегда паникершей была, так что ее обмануть ничего не стоит, — отмахнулся Егор. — Опять же ей с больным мужем сидеть не с руки, у нее светская жизнь ключом бьет, так что тебе она надоедать не станет. Заедет на полчасика, покудахчет, да и обратно лыжи навострит.

– И кто же тогда со мной сидеть будет, ежели я весь такой больной?

– Я, — подмигнул Егор, поощряя брата продолжать.

– А фирму мы на кого оставим?

– На мальчишек. Пусть привыкают к ответственности да зубки точат. Пора им уже матереть, и так уже загулялись без меры. А мы пока, суд да дело, за ними понаблюдаем со стороны, да и подстрахуем маленько, а то мало ли что! А потом и выберем, кто лучше с работой справляется, кому из них управляющим быть.

– Ох, боязно мне что-то, Егорушка, — поежился Серафим. — Они ж друг с другом не ладят, не то что мы с тобой, всю жизнь рука в руку идем! Да еще и Анфиса воду мутит, Виктора против твоего парня настраивает. Мол, ты у нас законный наследник, не то что байстрюк Никита. Пусть рот на наш каравай не разевает — и так далее. Боюсь, будут они грызться, как кошка с собакой, завалят дело, тем все и закончится.

– А я уже все продумал. Виктор твой кто по образованию? Экономист! Вот и будет пока что временно исполняющим твои обязанности.

– А Никиту куда же пристроишь? В замы к Виктору?

– Никита у меня журналист, по профилю и будет работать. Помнишь, ты обмолвился как-то, что пора бы нам свое корпоративное издание заиметь? Ну, так я вчера провел переговоры, да и прикупил один журнальчик по дизайну. Туда мы Никиту и определим, пускай поднимает его да нашу продукцию рекламирует. Сам же говорил, что иметь собственный печатный орган — крайне престижно!

– Но ведь экономика и журналистика — это совершенно разные отрасли! Как можно сравнивать успехи мальчишек, если им придется делать разную работу?

– Сима, ты сам ведь прекрасно знаешь: если у человека есть талант организатора, ему по большому счету все равно, чем руководить. Много ли мы сами с тобой знали, когда решили заниматься мебелью? Ничего, научились ведь. Где-то ошибались, где-то рисковали. Нашим сыновьям в этом плане проще, у них есть мы, они не одиноки.

– Слушай, а может, сразу отдать нашу компанию Никите? Ну не доверяю я Витьке, хоть он мне и сын! Анфиса его вконец распустила, у него на уме одни лишь бабы да гулянки! Он уж, поди, позабывал все, чему его в университете учили, вся экономика собственным бумажником начинается и заканчивается. Как бы потом не пришлось нам с тобой, высунув языки, разгребать то, что он понаворочает!

– Не пойдет, — покачал головой Егор. — Во-первых, Никита на такое и сам не согласится. Во-вторых, представь, какой хай поднимет твоя жена, когда узнает, что ее драгоценного Витюшу обошли на повороте. А нам только войны внутри семьи не хватало, нас и так пресса на всех углах полощет конкурентам на радость! И, в-третьих, мне кажется, будет честнее, если мы все-таки дадим шанс каждому из них. Кто знает, чем черт не шутит? Авось и из Витьки толк выйдет? В конце концов, парень он не глупый, хотя и рохля изрядный. Но ничего, пообвыкнется, освоится, глядишь — и пошла писать губерния!

– А что будет, если кто-то из мальчишек завалит наше поручение?

– Второй получит полный контроль над фирмой, только и всего, — пожал плечами Егор.

– А если оба справятся?

– Тогда так и останутся каждый на своем посту. Один будет деньгами руководить, другой — рекламой. Оформим соответствующие бумаги, чтоб они не вздумали друг другу палки в колеса вставлять, и все — мы с тобой свободные люди! Рыбалка, вечерний покер…

– Ты, Егорка, как был всю жизнь авантюристом, так им и остался!

– Значит ли это, что ты против? — лукаво прищурился Егор, с любовью глядя на брата. Ответ он знал заранее. 

В этот день Ника с ведома Зинаиды пришла на работу только к полудню. Вчера была сдача номера, и они с Зинаидой и Раечкой покинули офис далеко за полночь. Ничего не попишешь, рабочий аврал. Да еще и верстальщица Катя серьезную ошибку в макете допустила, а сама уехала домой, сославшись на некие срочные дела. Пришлось все переверстывать самим, благо Ника немного разбиралась в соответствующих программах. Зинаида едва Катерину премии за это не лишила, но потом вроде подобрела и к штрафным санкциям решила не прибегать, ограничившись устным внушением.

Но, как бы там ни было, ничего, справились. Теперь вот можно слегка побалбесничать.

Ника уже втянулась в свою новую работу и могла признаться себе самой, что та ей, безусловно, нравится. Со своими обязанностями она справлялась без особых хлопот, всегда была готова прийти на помощь своим коллегам, и они отвечали ей тем же, постепенно разъясняя тонкости издания узкоспециализированного журнала. Про себя Ника давно отметила, что писать про мебель и интерьеры оказалось ничуть не сложнее, чем про косметику или автомобили.

Ну а что до закрытого клуба, тут дела обстояли не столь радужно, и Ника боялась, что в скором времени это превратится для нее в проблему. Собственно, все было хорошо, пока на горизонте редакции не появлялся мужчина. После этого тут же начиналась массированная травля объекта, пока полностью дезориентированный представитель сильного пола не бежал позорно с поля битвы. Неделю назад, празднуя день рождения Раечки, дамы докатились до того, что заказали в офис стриптизера. То, что произошло потом, Ника до сих пор не могла вспоминать без омерзения. На ее взгляд, в своей ненависти к мужчинам ее коллеги зашли слишком далеко. Но активно выражать свое несогласие с их позицией Ника пока что не решалась. Она инстинктивно чувствовала, что с отступницей эти современные амазонки обойдутся ничуть не лучше, чем с презираемыми ими парнями. К чему так рисковать? В конце концов, за исключением этого момента, работа ее устраивает от и до. Зарплата достойная, авралы и те запланированные — четко за день до сдачи номера, — чего еще желать?

На пороге офиса Ника увидела мнущегося мальчишку-курьера. Понятно, до смерти боится зайти внутрь после оказанного ему в прошлые разы приема. Смилостивившись над пацаном, Ника приняла у него пакет и расписалась в ведомости. Избавившись от конвертов, паренек облегченно вздохнул и припустил по коридору так, что только пятки засверкали. Покачав головой, Ника вошла в офис, поздоровалась с коллегами и положила корреспонденцию на стол Раечки. Та споро принялась сортировать письма.

– Оба-на! — минуты через три вдруг воскликнула Раечка, пробежавшись глазами по белому листку из плотной бумаги, после чего ловко перебросила его на стол Зинаиде.

Та прочитала послание и задумалась. Ника видела, что она нервно покусывает губы, что для железной мадам было свидетельством высшей степени волнения. Затем Зинаида объявила:

– Девочки! На сегодня работа окончена. У нас произошли кое-какие изменения.

– Какие именно? — поинтересовалась вечно мрачная Нина, бильдредактор и фотокор в одном лице.

– Наш журнал теперь является собственностью компании «Воронцов и Воронцов», и нам предложено в кратчайшие сроки подготовиться к переезду в новый офис.

В офисе раздались приглушенные охи и ахи, после чего Маша задумчиво произнесла:

– Это, что ли, те самые Воронцовы, что владеют торговыми марками «Антилопа винтаж» и «Королевский отдых»?

– Ты что-то о них слышала? — оживилась Зинаида.

– Ну так, краем уха. Занимаются производством и поставками корпусной мебели, но основной упор делают на эксклюзивную мебель для очень богатых людей. Ручная работа, ограниченные партии и прочее. Я как-то раз работала на выставке, где они демонстрировали свою продукцию. Девочки, это что-то с чем-то! Меня пронять тяжело, но я едва не скончалась на месте от восторга.