Секвойя (СИ)

Она дотронулась ладонью до его щеки, но он резко отвернулся, сбрасывая ее руку. Ее прикосновения словно были ему неприятны. Не оставляя попыток, она повернула его лицо к себе и обвила руками шею, чувствуя, как его руки легли на ее ладони. Каролина потянулась, чтобы поцеловать его, как вдруг услышала плеск льющейся воды. Она обернулась, а потом снова посмотрела на Джастина. Она не знала, что в каюте есть еще кто-то, кроме них двоих. Шум становился все более настойчивым, когда к нему прибавилось еще и какое-то тихое урчание, напоминающее звук работающего кондиционера, или увлажнителя воздуха. Каролина оглядела комнату, но ничего, подобного не обнаружила.

Джастин тревожно смотрел ей в глаза. Ее радовало, что он хотя бы обратил на нее внимание. Они уже довольно долго были здесь одни, в полной тишине. И все это время он молчал и даже не смотрел на нее. И в тот самый момент, когда она почувствовала, как он сдается, раздражающие звуки нарушили их уединение. Она почувствовала такую злость, от которой даже разболелась голова. Боль была вполне ощутимой, чтобы заставить ее поморщиться.

Она поймала обеспокоенный взгляд парня на себе, и приложила пальцы к виску, моментально ощутив онемение руки. Да и все мышцы ныли, словно требуя разминки, как будто она очень долго пролежала без движения. Она потянулась, и открыла глаза.

— Ммм, — промычала она, начиная понимать, что это всего лишь сон, и снова захлопнула глаза, не желая расставаться с ним. Но картинка была уже окутана дымкой, и Джастин становился все более расплывчатым, пока темнота не поглотила его полностью. Каролину охватила такая жуткая досада, что она ощутила жжение в глазах от подступающих слез.

Глаза все-таки пришлось открыть. Тело, и правда, затекло от долгого неподвижного лежания. От разочарования, она даже не сразу поняла, что обстановка явно не была ей знакома. Прямо перед кроватью во всю стену располагалось окно, но шторы были задернуты, а слева на стене висел кондиционер, который негромко урчал.

Для человека, который провел немалую часть своей жизни в отелях, по определенным признакам было несложно понять, что это номер отеля. Рядом с широкой кроватью, застеленной безупречно белым постельным бельем, и усыпанной многочисленными подушками, стоял двухъярусный металлический столик на колесиках, уставленный накрытыми крышками блюдами. На двух столиках в дальнем конце комнаты стояли высокие вазы с живыми цветами. Рядом была дверь, по всей видимости, ведущая в ванную, поскольку плеск воды доносился именно оттуда. На правой стене висели круглые часы, украшенные фирменным логотипом, который Каролине, впрочем, не был знаком.

С ней, вообще-то, почти никогда не случалось подобного. Просыпаться в незнакомых местах было, скорее, свойственно ее подруге, чем ей самой. Что произошло вчера? И почему она в отеле, а не дома у Габи? И где Габи? И Ноэль? Из вчерашнего вечера хорошо она помнила только разговор с Джастином, и его удаляющийся силуэт. Остальное представлялось в ее памяти неясными отрывками.

Каролина откинула одеяло, и широко раскрыв глаза, резко накинула его обратно на себя, поняв, что она в одном нижнем белье. Причем, не в самом приличном. Вчера ей пришлось одеть черный кружевной лиф, едва прикрывавший грудь, поскольку того требовало глубоко декольтированное платье. Она сосредоточенно водила взглядом по комнате, пытаясь найти свою одежду, когда шум льющейся воды вдруг затих, и за дверью в ванную послышались какие-то щелчки и шуршание.

Каролина подтянула одеяло к подбородку, и настороженно замерла. Не то, чтобы она боялась, но кто знает, что там происходит за этой дверью? А на ней даже нет одежды. Она не помнила, чем закончился вчерашний вечер, и понятия не имела, где она, и как она здесь оказалась.

Дверь в ванную открылась, и оттуда вышел парень. На нем не было одежды, только бедра были обернуты белым полотенцем, украшенным тем же самым гербом, что и часы. Каролина долго не поднимала взгляд, уставившись на полотенце, словно опасаясь, что оно сейчас упадет.

Когда она все-таки решилась взглянуть ему в лицо, она обнаружила, что этот человек ей не знаком. Парень был высоким, у него были широкие плечи и узкие бедра. Короткая аккуратная стрижка делала его похожим на классического американского солдата, вроде тех, которых печатают на бюллетенях, красочно рассказывающих о преимуществах службы в элитных войсках. Она с любопытством разглядывала его, не зная, что сказать.

Парень, который все это время пытался покрепче завязать полотенце вокруг бедер, вдруг поднял голову и заметил, что Каролина сидит на кровати, обмотавшись одеялом, и настороженно смотрит на него.

Яркие зеленые глаза и открытая широкая улыбка придавали его лицу дружелюбный вид. Он не производил устрашающего впечатления, напротив, он был весьма хорош собой, хотя это не оправдывало того, что он притащил Каролину сюда против ее воли. Ну, в самом деле, не могла ведь она напиться настолько, чтобы прийти сюда самой?

— Ну, наконец-то, ты проснулась! — воскликнул он, взмахивая руками, и направляясь к кровати.

— Стой, где стоишь! — она угрожающе выставила указательный палец вперед, другой рукой еще выше поднимая одеяло.

Он остановился.

— Ты кто такой? Это что, похищение? Я тебя засужу! — прошипела она, стараясь не сорваться на отчаянный крик. Зачем он приблизился к кровати, вынуждая ее потерять контроль над собой? Наверняка, у него не было добрых намерений.

Лицо парня исказилось удивлением, и даже опасением. Видимо, до него дошло, как это все выглядит в ее глазах. Он выставил руки вперед, словно пытаясь оправдаться:

— О, нет, нет, — воскликнул он, его глаза расширились, — ты не подумай чего. Я не похищал тебя.

Каролина оценила ситуацию: они были вдвоем в номере дорогого отеля, и он принимал душ, не позаботившись о том, чтобы нацепить на себя хотя бы что-то, кроме этого полотенца, а сама она была в очень неприличном нижнем белье.

Она смутилась:

— Ты и я… Мы, что…? — помахала она пальцем.

Он рассмеялся, что совсем привело ее в замешательство.

— Нет, ты все неправильно поняла, — скрестил он руки на груди.

— Сложно понять иначе, ситуация весьма недвусмысленная, — задумчиво произнесла она, все еще настороженно рассматривая его. — У тебя есть другая одежда? — спросила она, указывая пальцем на полотенце.

Он перевел взгляд на свои бедра и воскликнул:

— Ох, черт! Прости, — он попятился назад, — извини, я сейчас, — буркнул он, скрывшись за стеной, которая, по всей видимости, вела в гостиную.

Там послышалось шуршание, какое-то бряканье, и через минуту он снова появился в комнате, уже в темных брюках, на ходу натягивая на себя бежевый пуловер.

— Не думал, что ты проснешься, поэтому не взял в душ одежду, — извиняющимся тоном произнес он, указывая на дверь ванной. Видя ее недоумение, он пояснил, — ты спала очень долго, — он взглянул на часы, которые застегивал на руке, — сейчас уже почти три часа.

Каролина широко раскрыла глаза. Она ведь смотрела на настенные часы. Неужели она была так занята разглядыванием герба, что не заметила стрелок? Парень неподвижно стоял в дальнем конце комнаты, и, похоже, совсем не собирался ни насиловать ее, ни грабить. Хотя, о каком ограблении могла идти речь, если этот номер стоил, по меньшей мере, тысяч десять?