Не осуждайте нас (СИ)

- Пойду, одену кофту, к вечеру холодновато стало, - сказала я, потирая замерзшие руки.

- Давай, встретимся на ужине? – Спросил Вадим.

- Да.

Я и Ася встали со своих мест и направились к выходу из комнаты. Выйдя за порог, я краем глаза заметила, как нежно он схватил ее за руку, будто прося остаться с ним еще чуть-чуть. Еще хотя бы на одну минуту. Где-то в ушах послышался укол зависти, и я подумала, что Жак, верно, меня так никогда не остановит.

В коридоре свет был выключен, и я на ощупь добралась до своей комнаты. Окна в ней не выходили на оживленную дорогу, и я сразу ощутила теплоту покоя и тишины где-то внутри.

На тумбочке лежала моя красная кофта на молнии. Стоило рукам подхватить ее, как из кармана выпал какой-то листок и медленно приземлился на деревянный пол.

При взгляде на него внутри меня послышался раздосадованный смешок. Моя фотография. Фотография меня. Фотография, которую когда-то сделал он.

Детское личико с припухшими губами, смущенными щеками и широко распахнутыми глазами. Я не смогла взять то фото, где мы вместе. Точнее мне это было не нужно. Но этот снимок… я не оставляла его ни на секунду. В непростые моменты это было напоминанием того времени. Времени, когда я еще не потеряла легкость и простоту. Все это видно в каждом кусочке моего снимка. В мятом воротнике рубашки, в спутанных волосах, в недоумевающем выражении лица. Это была я до всего, что произошло зимой. Лина, Макс, исключение из школы, родители. Сейчас я понимаю, что этот ребенок и понятие не имеет о проблемах, знакомых мне.

Мысли и печальную улыбку на лице прервал скрежет шин, раздавшийся из открытого окна. Я даже не посмотрела, кто именно приехал. Я была уверена. Точно знала, что это он.

Надев, кое-как поверх майки красную кофту и засунув помятое фото в карман, я выбежала из комнаты.

Не боясь громкого топота, я почти что вприпрыжку сбежала по лестнице. На первом этаже было много народу. Все ждали ужина и суетливо метались от дивана к сидящем за небольшой барной стойкой учителям и снова к дивану. Где-то у плиты суетилась Амбр и большое помещение спешно наполнялось приятным запахом запеченной картошки и курицы.

- Софи, ты куда? – Отрываясь от беседы с остальными учителями, спросил рыжеволосый Андрей.

Я его не слышала. Добежав до двери, я быстрым движением толкнула ее вперед и тут же захлопнула за собой, ища глазами нужного человека. Ноги сбежали с каменных ступенек, и я старательно пыталась перевести сбивчивое дыхание.

Из-за угла послышались мирные шаги, и моя голова недолго думая повернулась к их источнику. «Вот он» - подумала я, при взгляде на широкие плечи, задумчивый взгляд, устремленный в экран телефона и руку, спрятанную в кармане джинс.

- Привет, - на выдохе сказала я.

Стоило ему недоуменно посмотреть на меня, как я поняла, что совершила ошибку. Сбежала с пятого этажа ради того, чтобы побыть с ним наедине лишних пять минут. «Наверное, он как всегда подумает, что я ребенок. Ладно ему не привыкать. Тем более после того проекта, что он видел, мне уже ничего не страшно».

- Привет, ты бежала? – выгнув бровь, спросил он и убрал телефон в карман.

- Немного, - я отвела свои глаза в сторону, - но это не из-за тебя.

Я заметила, как с улыбкой сдвинулись его брови, а взгляд принял скептический вид. Как всегда. Как всегда, когда я выглядела немного глупо, неловко, ну или мило.

- Ты никогда не умела врать, - сказал Жак и подошел чуть ближе ко мне на пару шагов.

Я не могла смотреть в его лицо. Мне хотелось улавливать мелочи. Длинные пальцы, воротник черного пиджака, потертость на джинсах. Мне был не нужен общий вид, я желала только самое простое и незаметное в нем.

- Просто, я не думала, что увижу тебя сегодня.

- Это плохо?

- Нет, хорошо, просто неожиданно. Мы то не видимся несколько месяцев, то два дня подряд встречаемся наедине.

- Ты права, к этому сложно привыкнуть.

Я оторвалась от пальцев его рук и все-таки подняла свой взгляд на его глаза. Он так же смотрел на меня. Как давно это было? Как давно мы так вот смотрели друг другу в глаза, не находя никаких слов. Хотелось быть рядом, а сказать нечего. Ну и пусть. Такие мгновения стоят тишины.

- Ты дрожишь, - сказал Жак, снимая свой пиджак.

- Не надо, ты же замерзнешь, - я начала протестовать, но стоило тяжелой черной ткани лечь на мои плечи, как в нос ударил его запах. Запах его духов, его тела.

- Все хорошо.

Он поправил пиджак на моих плечах и провел пальцами по его краям. Пальцы Жака задели снимок, что лежал в кармане моей собственной кофты, и он второй раз за день стремительно выпал из нее.

- Стой, нет… - Я хотела поднять снимок первой, но не успела.

Мои руки тщетно пытались отнять у него фотографию, но Жак поднял ее высоко надо мной, что и пробовать было бесполезно. Он долго всматривался в мое лицо на ней, освещенной лишь высокими уличными фонарями в этой темноте.

От стыда и смущения, я глубже зарылась в его пиджак, что казался огромным, и зажмурила глаза, боясь представить его выражение лица.

- Ты взяла его с собой?

- Да, - прошептала я.

- Столько времени прошло.

- Угу, - я кивнула и неловко разжала глаза.

Он все так же смотрел на нее, держал двумя руками и с улыбкой изучал мое лицо.

- Ты здесь совсем другая, - наконец произнес он, - ты изменилась.

- В чем именно? – спросила я и подошла чуть ближе к нему, пользуясь тем, что хочу посмотреть на фото в его руках.

- Повзрослела.

- И погрустнела, - с усмешкой добавила я.

- Грусть – это качество взрослых людей.

- Тогда я не хочу взрослеть.

Жак посмотрел на меня и печально улыбнулся.

- Ты всегда будешь хотеть повзрослеть, за это ты мне и нравишься.

Он говорил легко. Просто. «Как несложно тебе произнести - нравится» - подумала я, не сдерживая той же улыбки.

- Я думал, что это буде то фото, где мы вместе.

- Нет, - коротко ответила я, вспоминая сколько раз, отчаянно сжимала его в руках.

- Почему?

- Честно сказать, я уже смирилась. Уже давно смирилась. И тот снимок… Я столько раз на него смотрела. Иногда часами над ним сидела. Мне не хотелось ничего вспоминать и лишний раз таскать это все за собой.

Мой голос был тихим, словно я скрывала сказанное от самой себя. Мне казалось, что начни я говорить громче, внутри все тут же начнет взрываться и метаться из стороны в сторону. А мне не хотелось плакать. Не хотелось делать это в его присутствии.

- Так ты все-таки забыла, - Жак отвел глаза в сторону.

- Я сказала, что смирилась, но не забыла. Я бы никогда не смогла это забыть и никогда не забуду, - моя голова невольно коснулась его плеча, а руки белых краев его майки. - Ты – часть меня, и это важно. Действительно важно.

Его рука коснулась моей спины и это прикосновение обожгло. Пусть и через кофту в сумме с пиджаком, но все же обожгло. Я сильнее прижалась к нему, вдыхая знакомый запах. Запах города, его духов, его самого – все смешалось. Казалось так и пахнет жизнь. Вся моя жизнь того времени заключалась в нем, и я абсолютно ничего не могла с этим поделать.

Мы стояли так еще несколько минут, а затем вошли в здание общежития. Громкие голоса всех учеников, разговоры учителей и то, как Амбр звала всех к столу. Эти моменты кажутся особенно теплыми.

Сорок человек сидящих в одном помещении за разными столами. Я украдкой поглядывала со своего места на его лицо, вновь и вновь подмечая такие любимые мелочи. Вадим время от времени с усмешкой толкал меня локтем в бок, а Ася каждую минуту подтрунивала над моими взглядами, заставляя меня краснеть и смеяться то ли от счастья, то ли от того, что где-то в этой толпе раздается его голос.

Запеченная курица, вечерний Париж и он за соседним столом. «Прошу пусть секунда станет чуть дольше» - как молитву, повторяла я шесть слов.

========== Глава 58 “Плакать вдвоем”. ==========

В затруднительных ситуациях именно примитив самое лучшее. Утонченность хороша лишь в спокойные времена.