Свет во тьме (СИ)

Взгляд зацепился за острые края белых листов, торчащих из папки, оставленной на диване. Он присел, перевернул несколько страниц, бегло просматривая напечатанные строки, полные его глубоких мыслей и чувств. Его собственный голос за кадром, взгляд сверху, со стороны. То, что он любил, что помогало через ровные буквы громко бесстрашно говорить, безмолвно кричать. Мир, принадлежащий ему.

Его взгляд на Бетти. Светлая. Справедливая. Бесстрашная. Самая красивая. Её глаза, губы, их первый поцелуй и первое острое чувство, беспощадно пронзившее его насквозь, при взгляде на её смущенную улыбку. Притягательная. Заботливая. Понимающая. Невидимый ток от её неловких прикосновений, посылающий разряд в самое сердце. Люблю. Гладкая фарфоровая кожа, горячие поцелуи и сладкие стоны. Моя.

Красной ниточкой через каждую строчку любовь к Элизабет Купер, наполняющая смыслом короткие предложения, абзацы, всю его жизнь. Последнее слово оборвалось так же резко, как весь чертов мир, когда она исчезла. Жирная точка.

Джагхед колебался секунду, а затем встал, открыл комод отца, в котором хранил его вещи, и за складом рубашек нашёл свой старый пыльный ноутбук. Невольно усмехнулся, вспоминая тёмные вечера за столиком в любимом кафе, в компании крепкого кофе без сахара, парочки бургеров и этого старого компьютера, купленного отцом давным давно. Под удары пальцев по клавишам погружался в свой собственный мир, сбегая от проблем и забот, окутанный волшебной аурой своих мыслей.

Ноутбук громко загудел, когда Джонс подключил его к зарядке и поставил на журнальный стол. Экран загорелся. Джагхед прикурил сигарету, устроился на диване и положил компьютер на колени, закрывая глаза и впервые за долгие годы позволяя своей фантазии унести его разум далеко за горизонт. Первая затяжка, первое неуверенное прикосновение к клавише, первое слово. Удар за ударом, предложение за предложением. Джаг думал о Бетти и быстро писал, безразлично стряхивая пепел прямо на ковёр.

«Однажды мы снова встретимся. Возможно, в одну дождливую среду. На Брайтон-Бич, у театра балета. Я буду ждать, даже, если ты не придёшь.»

Многоточие.

Комментарий к Глава 26. Многоточие

Вот и хэппи энд для Лот, отдельно от Джага. Она улетела к своей мечте…

Следующая глава последняя. Финал!

Какие впечатления?))

========== Глава 27. Свет во тьме ==========

Год спустя.

Бетти бежала вниз по улице, укрываясь от дождя толстой папкой с бумагами. Лёгкое пальто промокло насквозь, ноги скользили по сырому асфальту в туфлях на высоких шпильках, а тяжёлый пакет с продуктами ручками резал ладонь. Она никак не могла поймать такси. Огромная пробка в несколько километров, поток людей, снующих туда-сюда после очередного рабочего дня. Эта оживленная часть города отличалась суетой и отсутствием свободных машин такси. Бетти успела сотню раз пожалеть, что сорвалась на эту встречу, которая, ко всему прочему, оказалась напрасной. Писатель, покоривший сердца миллионов своим противоречивым бестселлером, оказался запойным агрессивным алкоголиком, и Купер впустую потратила три часа, пытаясь добиться от него ответов на поставленные вопросы. В конечном итоге он попросту заснул, на том кресле, в котором сидел во время их неудачного интервью, и Бетти поспешила улизнуть из его огромной, но ужасно захламлённой квартиры.

Ей пришлось пройти ещё километр под холодным ливнем прежде, чем удалось найти единственную свободную машину. В кровь стертые ноги гудели, влажное фиалковое платье липло к телу, а с волос стекала вода.

— Сумасшедший день, мисс? — вежливо поинтересовался таксист, сочувственно улыбаясь ей через зеркало заднего вида.

— Просто безумный, — ответила Бетти, расчёсывая спутанные волосы пальцами и рассматривая своё отражение в стекле. Тушь потекла.

— Там улицу перекрыли. Можем объехать по дворам.

— Буду очень вам признательна. Ужас как хочется в горячую ванну.

Таксист свернул в переулок, включил первую попавшуюся волну радио, и Элизабет расслабилась. Достала телефон из сумочки и принялась листать огромный поток сообщений. Несколько от мамы, с прикреплёнными фотографиями солнечного пляжа Калифорнии, куда она отправилась на длительные каникулы. Напоминания от помощницы, со списком дел на завтра. Десяток от Вероники, которая постепенно сходила с ума, с головой погрузившись в свадебную подготовку.

«Би, я не могу выбрать. Ленточки розовые или сиреневые?»

«Арчи сказал, розовые. Теперь я все больше склоняюсь к сиреневым»

«Ты уже выбрала платье подружки невесты?»

«Только не голубое, прошу»

«И не красное»

«Боже, Бетс, без тебя я не справлюсь. Ау»

«Я тут подумала… Может, мне ещё рано выходить замуж?»

Бетти тяжело выдохнула и быстро напечатала ответ:

«Ви, просто выдохни, ладно? Твоя свадьба чуть ли не главное событие человечества. Все будет идеально. И послушай своего будущего мужа. Розовые»

Вероника появилась в сети и прислала ещё одно сообщение:

«Рада, что ты жива. Снова завал в редакции?»

«Целая куча не разобранных статей и одно повальное интервью. Ползу домой»

«Насчёт плюс один не передумала?»

«Нет. С Бренданом покончено»

Элизабет заблокировала телефон и убрала его обратно в сумку, мысленно возвращаясь к прошлой неделе. Брендон — коллега по работе и ещё одна попытка построить отношения, вернулся к своей бывшей жене, которая, как оказалось, никогда и не была «бывшей».

После расставания с Кристофером она сторонилась мужчин. Не могу доверять. Такую отговорку она придумала для себя, что бы отказываться от свиданий с неплохими парнями. Отгораживалась от правды, хотя всегда знала правильный ответ — никто из них не похож на него.

Бетти не ломалась каждый раз, когда вспоминала о Джагхеде. Она не злилась на него, не осуждала за выбор. Больше нет. Он всегда оставался спутником её мыслей, иногда грустных и мрачных, иногда тёплых и светлых. Легкая тоска закрадывалась к ней в сердце, когда, разбирая вещи в своей новой квартире, она натыкалась на детали из прошлого, словно пропитанные им. До сих пор хранила несколько его старых футболок, открытку, подаренную на день влюблённых ещё в школе, его любимую книгу и письмо, написанное перед её отъездом в Нью-Йорк.

Бетти скучала, но больше не ждала. Любила, но перестала надеется. Она сохранила самое важное, что осталось после него — воспоминания.

Элизабет расплатилась с водителем и двинулась в сторону высокого пентхауса, где не так давно сняла большую квартиру-студию. Поднялась на свой этаж, зашла в квартиру и, не включая свет, сбросила ненавистные туфли. Услышала резвые удары когтей по паркету, она улыбнулась.

— Майки, я дома.

Свет включился по хлопку, озаряя просторное помещение. Чёрный щенок вился у её ног, тыкаясь мокрым носом в оголённые ноги.

— Соскучился, малыш? — Купер присела и погладила радостного пса, который без устали крутил хвостом и пытался лизнуть любимую хозяйку. — Я тоже. Разгребу то, что не успела на работе, и посмотрим сверхъестественное, идёт?

Элизабет быстро разобрала пакет, переоделась в тёплую домашнюю одежду, покормила Майки и налила себе бокал красного вина. Включила телевизор без звука, расположилась в кресле и открыла толстую папку, которую для неё собрала помощница. Майки устроился в ногах и задремал.

— Интересно, сколько бездарных рукописей мне придётся прочитать сегодня? — обречённо простонала Купер. Она бегло изучила оглавление, заботливо составленное Менди, и сразу отсеяла несколько второсортных статей.

По телевизору шло знаменитое кулинарное шоу, и Бетти периодически отвлекалась на темноволосую девушку, которая украшала трёхъярусный торт. На автомате разложила статьи по темам на журнальном столике и недоуменно взглянула на толстый увесистый бумажный конверт, с напечатанной надписью: «Для Элизабет Купер». Адрес её редакции и ничего больше. Она сделала несколько глотков вина и разорвала край бумаги. Белый лист. Короткая надпись в центре.

«Свет во тьме»