В омуте блаженства

– Ты не сказал мне, что уезжаешь, – решилась Джессика упрекнуть его.

– Все утро я был занят. Я хотел сказать, когда мы останемся наедине.

– А ну, конечно. Я принесла бумаги, если хочешь подписать их до отъезда.

– Конечно. – Коул подошел к ней. Он просмотрел документы, положил их на ночной столик и подписал, оставив себе копию.

– Хочешь получить чек сейчас же! – поддразнил он ее.

– Прямо сейчас.

– Боишься, что поезд потерпит аварию и ты не получишь с меня денег?

– Нет. Я просто не доверяю вам, сэр, – улыбнулась она в ответ.

Он усмехнулся и достал чековую книжку, заполнил чек и подал ей.

– У тебя есть документы для этого? На его губах появилась легкая улыбка, в глазах забегали искорки:

– Какие документы вы предпочтете, мэм?

– Хотя бы водительские права. Коул достал свои права и подал ей, игриво улыбаясь. Она изучила его фотографию и кивнула:

– Для такой суммы нужно еще что-нибудь.

– А как насчет этого? – Он обхватил ее плечи и поцеловал. Джессика задохнулась от удивления.

– Не надо! – Она толкнула его в грудь. Чек смялся в ее руке.

– Почему?

– Ты играешь со мной.

– Да нет же!

– Ты уезжаешь. Попрощайся и оставь все это.

– Джесс, что я сказал тебе вчера...

– Ты сказал, чтобы я оставила тебя в покое. Джессика смотрела на него, торопливо смахивая со щек слезы. Неожиданно перед ней встал образ Козимо с его советом быть искренней, не бояться рисковать, требуя чего-то для себя. У нее оставался последний шанс быть понятой Коулом. Она не должна отпускать его не объяснившись. Джессика не повторит ошибки Джованны.

– Разве ты не видишь, Коул? Все эти годы... – Она решила признаться в своих чувствах. – Все эти годы я была влюблена в тебя.

– Что?

– Я любила тебя с детства! Просто любила... Так, она сказала ему. Теперь, когда Коул уезжает, он наконец узнал правду. Но тут Джессика, к своей досаде, расплакалась. Она отвернулась от него и быстро пошла к двери.

– Джесс! – Коул бросился за ней, схватил ее за руку и повернул к себе лицом. – Ах, Джесс, – произнес он молитвенным голосом.

Она безнадежно старалась не плакать.

– А теперь уходи. Ты никогда не хотел меня.

– Никогда не хотел тебя?! – Его пальцы переплелись с ее. – Дьявол. Я не хотел!?

Он стер ее слова с губ неожиданным поцелуем, и сердце Джессики подпрыгнуло. Его руки обвились вокруг нее, прижимая ее тело, как будто он хотел взлететь вместе с ней на небо.

– Коул... – Джессика повисла у него на шее, а он старался языком разжать ее губы. Она чувствовала, что что-то у нее внутри оторвалось и она стала свободной, избавившись от страхов, гордости и этой проклятой стены между ними. Со вздохом радости она открыла ему навстречу рот с жадностью дикого животного. Она провела руками по его шее, лицу и погрузила их в его блестящие волосы.

Их поцелуй был ядерным взрывом, облаком страсти. Она прижала свою грудь к его, а его пальцы скользили по всем изгибам ее тела. Его руки обращались с ней как с мягкой глиной. Джессика подняла ногу и обвила ею его бедро. Коул задохнулся и прижал ее еще сильнее.

– Джессика, – выдохнул он, – я люблю тебя тоже. О, Боже, как я люблю тебя!

Она откинула голову, а Коул ласкал ее белую шею, одновременно бормоча ее имя. Она закрыла глаза, а Коул ласкал ее груди. Этого она ждала всю жизнь: подчиниться Коулу, чувствовать его прекрасное тело на своем, чувствовать его сильные умелые руки на своем теле. Ни один мужчина не трогал ее так, как он, ни один не делал ее такой одержимой, потому что никто из них никогда не трогал ее сердца.

Он уложил ее на кровать и встал над ней на колени, он не мог больше сдерживать свое желание.

– Значит, ты разрешаешь, мать-настоятельница, – прошептал он, прижимаясь к ее губам. – Ты не знаешь, какой я отчаянный!

– Ты готов в этом поклясться? – прошептала она с улыбкой. Закрыв глаза от удовольствия.

– Думаю, ты можешь встретить Рождество в Сент-Луисе с твоим любимым защитником.

– О, Коул! – Она обвила его шею руками. Мечта провести Рождество с Коулом становилась явью. Она уже не думала о своей работе или о полете через всю страну на каникулы. Она должна быть с Коулом, которому принадлежит, которому принадлежала всегда. Джессика сжала его изо всех сил. – О, Коул! Это будет изумительно!

– Счастливого Рождества, мать-настоятельница.

Эпилог

Джессика, стояла у окна особняка Каванетти и смотрела на то, что делается на веранде. Она держала маленькую коробочку с последним подарком для сына, который она забыла положить на стол с другими красиво перевязанными коробочками.

Она улыбалась, когда видела маленькую темную головку своего сына, скачущего вокруг стола и дующего в трубу в лицо отцу и деду. Джессика услышала, как Мария прогнала его от торта.

Джессика улыбалась. Ее сердце расцветало любовью, когда она видела своего пятилетнего сына и понимала, что у нее теперь есть прекрасная семья. Ей и присниться не могло, что она будет так счастлива. Маленький Николо перевернул всю ее жизнь.

Джессика бессознательно вертела в пальцах маленькую копию Суперкубка, которую всегда носила на цепочке. Ник подарил его Джессике в тот год, когда его вернули в команду и они выиграли серию матчей. Он сказал тогда, что этого никогда бы не случилось без Джессики. Она носила этот талисман с гордостью, и весь мир знал, что она жена Коула Николса. Но еще больше она гордилась совсем простым колечком на пальце, которое говорило всему миру, что она жена Николо Каванетти.

Джессика вышла из дома, был теплый летний вечер. Скоро созреет виноград. Она должна была сознаться, что любит все это, особенно оживленный конец лета... К ней подбежал Николо.

– Мама, что это? – спросил он.

– Кое-что для моего любимого Каванетти! – ответила она, поднимая его, чтобы поцеловать. Коул обнял ее сзади:

– А я думал, что я твой любимый Каванетти! – проговорил он, водя носом по ее волосам.

– А я думал, что это я! – подошел и сказал Майкл Каванетти.

Мария кудахтала и качала головой:

– Ну когда же придет твой отец? Разве я не говорила, что ждем его в восемь?

– Да он всегда опаздывает, – сказал Коул, потрепав Марию по щеке. – Не беспокойся.

Джессика улыбнулась, когда ее мысли перенеслись на отца. Он тоже изменился. С того дня, как полиция нашла останки его жены в том же болоте, что и Шон Каванетти. Он двадцать пять лет пил, уверенный, что жена бросила его ради другого, но она не бросала ни его, ни дочь. Ее убили.

Это потрясение излечило Роберта Ворда от алкоголизма И теперь у него была новая жена и его новая пьеса шла на Бродвее.

Временами» Джессика вспоминала о прошлом, ей хотелось вызвать Козимо, ей не хватало его мудрости. Она потеряла его. Хотя Джессика никогда ни с кем не говорила о нем, глубоко в ее сердце было укромное место, где постоянно находился Козимо. Иногда Джессике казалось, что она видит темную фигуру возле большого дерева во дворе, около дома для гостей. Но взглянув на это место еще раз, она ничего не видела, а Джессика упрекала себя за выдумки. Но иногда, когда она смотрела на своего сына...

– Мама! Мама! – звал ее Николо и тянул за руку. – Смотри, мама! Падающая звезда!

Она посмотрела туда, куда он показывал пальчиком, и увидела след от этой звезды.

– Загадай желание! – закричала Мария. – Скорее, пока она не исчезла.

Николо скорчил гримасу, закрыл глаза.

– Загадал! – закричал он, подпрыгивая. – Мое желание сбудется. Сбудется!

– Что же ты загадал, Никки? – спросил Майкл.

– Стать рыцарем. И чтобы у меня была большая-пребольшая лошадь и большой-пребольшой меч. Вот такой!

Пока все смеялись над его восторгами, Джессика задумчиво смотрела на сына, потом обняла его и крепко прижала к себе. На лице ее блуждала таинственная улыбка...