Жидкий пепел (ЛП)

На мгновение наши взгляды встретились, перед тем как я опустила глаза в пол. Это оказалось тяжелее, чем я думала.

— Пойдем, приготовлю тебе горячую ванну. Я дам сухую одежду.

Он развернулся и направился к ванной, пока я стояла, закутанная в полотенце, рассматривая его квартиру. Похоже, он не выходил отсюда несколько дней. Журнальный столик был завален контейнерами из-под еды, пепельница была переполненной, а на полу у дивана стояла стопка книг. Я прислушалась к текущей воде и глубоко вздохнула, решив насладиться нашей последней совместной ночью.

Когда он вернулся в гостиную со своей чистой футболкой и парой шорт, я спросила:

— Примешь ванну со мной? Похоже, она тебе не помешает.

Я взглянула на его волосы и выдавила из себя улыбку.

Брендон смотрел на меня пару секунд, споря с собой, следует ли ему так поступить или стоит попытаться взвесить все риски моего предложения, но в итоге согласился.

— Конечно.

Он пошел за мной обратно в ванную и положил одежду на раковину. Я нервничала и отчаянно желала почувствовать на себе его прикосновения. Я хотела, чтобы он смотрел на меня так же, как до того, когда реальность настигла нас.

Повернувшись к нему лицом, я удерживала его взгляд, снимая промокшую футболку через голову. Он повторил за мной, и я отвела взгляд от его глаз, посмотрев вниз на его превосходно татуированную кожу. Возможно, я никогда не увижу этого снова. Опустив руки к своим джинсовым шортам, я расстегнула их и стянула по ногам вместе с трусиками. Расстегнув затем лифчик, я бросила его на пол, оставшись перед Брендоном обнаженной.

Я стояла, а Брендон рассматривал мое тело, как и я его. Он стянул с себя тренировочные штаны, и мой взгляд опустился на его напряженный член. Я не могла сдержать удовольствие от этого зрелища.

Он все еще хотел меня.

Мы с Брендоном стояли голыми друг перед другом, поглощенные этим мгновением между нами.

Наконец он направился к ванне и зашел в нее, медленно сев, расставляя ноги и протягивая мне руки. Я последовала за ним, погрузившись в горячую воду и расслабившись в его объятиях. Мы сидели в тишине, пока он набирал руками воду и поливал ею мою холодную кожу. Я проследила кончиками пальцев линии вдоль его ног, пытаясь запомнить эти ощущения.

Это мгновение было идеальным и безмятежным — безусловная любовь.

— Мою мать убили, — произнес он, полностью поглощая мое сердце этим признанием.

У меня перехватило дыхание, и я замерла.

— Я видел… — он сделал паузу и глубоко вздохнул. — Я видел, как мой папа застрелил мою маму.

Я ахнула и прикрыла рот в попытке скрыть свой шок, но лишь подчеркнула его. Не задумываясь, я повернулась лицом к нему. Печаль в его глазах мгновенно вызвала у меня слезы. Пока я сидела, они стекали по моему лицу.

Брендон, наконец, раскрыл своих демонов, и они оказались более ужасающими, чем я могла себе представить.

Я не могла выдавить из себя ни звука, и вместо этого села к нему на колени и притянула его в свои объятия. Я обнимала этого мужчину, прижимая его голову к своей груди, чтобы он мог услышать биение моего сердца и все то, что я хотела сказать.

Спустя пару секунд он обнял меня в ответ и схватился за меня так, словно от этого зависела его жизнь.

— Я тоже люблю тебя, — произнес он, касаясь губами моей влажной кожи.

Я закрыла глаза, почувствовав, как он отстраняется. Я не хотела их открывать. Не хотела проверять, притворяется он или нет. Я хотела верить, что это правда. Хотела этого больше, чем что-либо.

— Посмотри на меня, — прошептал он, поглаживая пальцем мою нижнюю губу.

Глубоко вдохнув, я открыла глаза и выдохнула.

На меня смотрело бескрайнее голубое море, которое я видела в его глазах.

— Я люблю тебя, — повторил он.

И я поверила ему.

Наклонившись, я зажмурилась и прижалась к его губам, пытаясь ощутить вкус его слов. Я хотела удержать их внутри себя навечно. Вкус соленых слез и любви смешался, и Брендон простонал мне в рот. Мы сплелись языками, и его член дернулся подо мной. Я потерлась об него бедрами.

— Займись со мной любовью, — прошептала я.

Брендон нежно всосал мою нижнюю губу, расположив мои бедра над собой. Мы смотрели друг другу в глаза, утопая в сожалении и невысказанных чувствах, пока он медленно входил в меня; по теплой воде прошла рябь, как только мы соединились. Я впилась ногтями ему в спину и прерывисто вдохнула из-за большего количества слез, скатывающихся по щекам. Он ощущался удивительно. Мы вместе ощущались удивительно.

Наконец-то между нами ничего не было преград. Неописуемая энергия пробудила мое сердце, мечты, и самое опасное — надежду. Должно быть, он ощутил это в моем взгляде, в нефритовых глубинах моих глаз.

Он вглядывался в мое лицо, и с его губ сорвалась душераздирающая честность:

— Надеюсь, любви будет достаточно, чтобы исправить меня. Я больше не раню тебя, Пенни. Я не могу.

Слегка кивнув, я притянула его ближе, прислоняясь щекой к его голове, в попытке защитить его от боли в моих глазах.

— Я никогда не забуду тебя, — шептал он мне на ухо. — Что бы ни случилось, не забуду никогда.

У меня сбилось дыхание, когда из глаз снова потекли слезы, забирая с собой последние оставшиеся у меня капли веры. Я не думала о том, что будет в конце — все, что у меня есть, заключено в этом моменте, поэтому вместо раздумий я поцеловала его.

Я целовала его, полностью отдавая себя. Я целовала его, словно мы никогда больше не коснемся друг друга губами, словно это мой последний шанс показать ему, сколько он для меня значил.

Возможно, так и было.

Я хотела, чтобы мы остановили это мгновение во времени.

Лишь я и Брендон, и наша жидкая любовь.

Мне снились птицы — громко щебечущие, раздражающие птицы — когда Брендон разбудил меня.

— Пенелопа, проснись! Давай! Поднимайся!

Я быстро подняла голову. И распахнула глаза, когда поняла, что щебетание не прекращается.

— Нам нужно выбираться отсюда! Сейчас же! Там пожар! — прокричал Брендон, бросившись к туалетному столику, и бросил мне что-то из одежды.

Как только я поняла, что птицы — это пожарная сигнализация, мое тело мгновенно отреагировало. Я спрыгнула с кровати и натянула на себя футболку с шортами, которые передал Брендон. Он сунул ноги в ботинки, одетый в джинсы и без рубашки. Схватив телефон с тумбочки, он запихнул его в задний карман.

— Пошли, — сказал он, протягивая мне руку.

Я быстро схватилась за нее, прихватив свою сумку, пока он тащил меня за собой в гостиную. Я задохнулась, заметив дым, витавший в воздухе, и почувствовала жар, идущий из коридора.

Брендон потянулся к ручке двери и тут же отдернул руку.

— Твою мать!

Оглядевшись, он поднял с пола полотенце, оставленное нами после ванны, накрыл им ручку и повернул ее. Как только открылась дверь, воздух вытянуло из комнаты, и я уставилась в коридор на ужасающие языки пламени.

Брендон обернул вокруг меня руку, вырывая меня из шока, и быстро вытащил из квартиры, направившись к лестнице.

— Выбирайся! Сейчас же! — крикнул он, подталкивая меня.

Я быстро развернулась.

— Нет, Брендон! Что ты делаешь?

— Медди! — крикнул он, бросившись к двери в конце коридора.

Как только он добрался до нее, та распахнулась, и я увидела, как маленький силуэт прыгнул в его объятия. Я посмотрела вниз, и кроме дыма там ничего не было. Должно быть, пожар начался где-то на втором этаже.

Подбегая ко мне, Брендон прокричал:

— Вперед! Вперед! Вперед! — держа Медисон на руках.

Во мне несся адреналин, пока я изо всех сил бежала вниз по лестнице. Несколько человек выбежало из своих квартир, одетые в пижамы, все мы направлялись к главному входу здания. Когда дверь наконец-то открылась, мы вдохнули чистый воздух и начали кашлять. Вокруг здания уже собралась небольшая толпа.

Медисон подняла голову с плеча Брендона и сразу же осмотрела улицу.