Гордость и профессионализм (ЛП)

Эдвард же принялся, разглядывать мои детские фотографии на каминной полке.

– Симпатичный ребенок, да? – спросил Чарли, пытаясь завязать разговор. Эдвард улыбнулся в ответ.

– Очень даже, – сказал он, указывая на снимок, где я была с хвостиками и на велосипеде.

Двое главных мужчин моей жизни были не слишком разговорчивы, папа сидел в своем кресле, Эдвард со мной на диване. Они, однако, внимательно смотрели игру, комментируя действия игроков. Я решила отправиться на кухню и заняться приготовлением куриной запеканки. Прежде чем встать, я успокоительно погладила ногу Эдварда, чем вызвала любопытный взгляд папы.

– Болеешь за Хаски, Эдвард? – услышала я голос папы из кухни.

– Э-э, да не очень. Не то чтобы мне команда не нравилась, но Хаски – это больше по части моего брата. Он в нашей семье спортом увлекается.

– Ага.

Мамочка!

– Где ты учился? – спросил Чарли с любопытством.

– Я окончил Университет Чикаго в 2000 году. Но затем пошел на юрфак Школы права Вашингтонского Университета, поэтому, наверное, я должен болеть за Хаски… Просто я, никогда не увлекался спортом.

– Так ты и есть босс Беллы? – прямо спросил Чарли.

Я выглянула из-за двери, так, чтобы Чарли мог видеть меня, и одарила его таким взглядом. Он только пожал плечами, как бы спрашивая «что?»

– Хм, да, сэр, Белла работает в юридической фирме, где я партнер, все правильно.

– Ну, по крайней мере, ты честен со мной, – сказал Чарли Эдварду, хотя смотрел на меня в дверном проеме, пытаясь подчеркнуть слово честность.

Ужас просто, я ведь никогда не врала Чарли. Эта тема просто не всплывала в разговоре.

Я смотрела игру с ребятами, пока готовилась запеканка, а примерно через час мы сидели за обеденным столом и наслаждались ужином, по-прежнему мало разговаривая. Чего я и ожидала? Вдруг Чарли заговорил.

– Господи, что произошло с твоей шеей, Эдвард?

Вот блин. Я даже жевать перестала.

Кусая его во время дикого секса у валуна в прошлые выходные, я не подумала, что волосы Эдварда не такие уж длинные, да и воротник будет прикрывать недостаточно.

– О … это было … несчастный случай на охоте.

Глаза Чарли загорелись после слова охота. Эдварду стоило лучше подготовиться к возможным допросам.

– На что охотишься? Куда ездишь?

– Э-э … на водоплавающих птиц. У отца есть владения неподалеку Сейку.

– Неплохо. Какое оружие используешь?

– Браунинг, десятый калибр, автоматический. Если честно, принадлежит отцу. Я использовал его оружие и не был готов к мощной отдаче - отсюда синяк. Эдвард усмехнулся совершенно искренне, но я знала, что он знал, что расслабляться ему пока рано.

Он включил свое мышление адвоката, я же будто на теннисный матч попала – отец засыпал Эдварда вопросами, а он тут же парировал.

Я слегка кашлянула, намекая отцу, что он уж слишком увлекся, он поблагодарил за ужин и встал, убирая тарелку со стола. Прежде, чем уйти на кухню, Чарли повернулся к Эдварду и кивнул.

– Может быть, э-э… Я не знаю, может быть, мы сможем порыбачить вместе как-то. У меня есть лодка, – пробормотал он, почесывая затылок.

– Конечно, – сказал Эдвард ему вслед, немного застигнутый врасплох этим предложением. Ничего себе. Чарли с Эдвардом на рыбалке. Вот это было бы зрелище.

Эдвард пытался помочь мне с посудой, но я отказалась, отправив его в гостиную к Чарли. Я вымыла все и спрятала остатки еды: будет Чарли на завтрак.

Когда я вошла в гостиную, Эдвард вел себя чуть более непринужденно рядом с моим отцом, но не расслабился окончательно. Мы, наконец, попрощались с Чарли и направились к своей машине по холодному ночному воздуху. Папа, действительно, пожал ему руку без каких-либо признаков раздражения.

– Ну, было интересно, – прокомментировал Эдвард, когда мы выехали на дорогу, в этот раз за рулем был он. – Я и не знал, что твой папа так любит природу, – он практически издевался. Я засмеялась, но он выглядел раздраженным.

– Ты хорошо справился! – сказала я, пытаясь его успокоить.

– Конечно. Кстати, вот двадцатка, которую твой отец подсунул мне. – Эдвард вынул двадцать долларов из кармана и помахал ими передо мной.

– За что?

– За продукты к ужину. Он сказал, что ты не взяла бы их.

– Он прав. Не взяла бы. После всего, что этот человек сделал для меня. Так или иначе, Эдвард, ты сегодня был молодцом. Я впечатлена, – говорила я, кивая головой.

– Да, но мне не нравилось врать ему, Белла. Хотя, на самом деле, единственной ложью было то, что я охотился в прошлые выходные – все остальное, правда.

– Эй, здесь ты как бы не можешь признаться ему, чем на самом деле занимался, – заверила его я.

– Особенно после того как он показал мне свою коллекцию оружия, пока ты убиралась на кухне!

Я просто не смогла подавить усмешку, ведь Чарли на самом деле немного напугал Эдварда, и это меня еще как веселило. Интересно, со сколькими папочками довелось встречаться Эдварду во взрослом возрасте? Готова поспорить, что ни с одним.

– Эдвард? Он просто вел себя, как отец. Он никогда всерьез не погнался бы за кем-либо с оружием, возможно только, если бы меня убили или что-то такое. Остынь.

Он усмехнулся после слова «остынь», но прислушался к моему совету. Мы смеялись и подтрунивали друг над другом, напевая разные песенки. «…потому что я свободен, словно птица… и эту птицу ты не можешь изменить…» – во весь голос пела я старую песню Линирд Скинирд.

– Готов поклясться, Белла, что у тебя припрятана коллекция футболок со Стиви Никс. Ты должна была бы покрасить волосы “перьями” и выкуривать не менее пачки сигарет в день, с такими-то музыкальными вкусами. – Я закатила глаза и продолжила петь одну из любимых песен, пусть он и насмехался над моими выдающимися вокальными данными.

По размытому темному шоссе, мы практически неслись навстречу яркой россыпи звезд, сияющих над нами.

***

Остаток уик-энда был просто волшебным. Эдвард подарил мне восхитительный массаж всего тела, а потом приготовил ужин, и мне на самом деле хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить - сплю ли я.

Огоньки свечей все еще мерцали на обеденном столе, вечер воскресения я провела в объятиях Эдварда на его диване.

– Ты всегда мечтал стать адвокатом, Эдвард? – он тихо рассмеялся, поглаживая мою руку, и поцеловал макушку.

– Что? – спросила я, не понимая, что в этом было смешного.

– Ничего, малышка, я просто люблю искренность твоих вопросов, то, как ты произносишь мое имя, это просто… ммм.

Я улыбнулась в ответ на его «ммм», когда он обвил меня руками. Мы растворялись друг в друге, нам было невероятно уютно и тепло.

– Так что? Кем ты мечтал стать в детстве?

– Я хотел стать врачом, как отец… или руководить империей. Еще я мечтал иметь собственный бизнес. Столько всего я мог бы реализовать.

– Ты и правда любишь быть властным, – чуть подколола его я. – Адвокат – очень уважаемая профессия.

– Правда, но мой отец всегда насмехался над моей мечтой. Он всегда качал головой и говорил, что я просто люблю спорить. Я никогда не думал об этом, как о возможности спорить. Мы ведь просто пытаемся понять чью-то точку зрения. Как бы я ни любил своих родителей, я всегда чувствовал, что являюсь разочарованием для них.

– Я просто не понимаю, Эдвард … как они могут…

– Это трудно понять, наверное. Со стороны все кажется идеальным миром… идеальным существованием.

Впервые, я на самом деле увидела неуверенность Эдварда… и проблема на самом-то деле была надуманной. Наверное. Так я думала.

Вот и наступил следующий день, после Дня благодарения, – самый горячий день для предрождественских покупок. Вся Америка с первыми лучами солнца направлялась покорять супермаркеты. Я же рано утром отправилась из дома своего отца в Порт Анджелес, чтобы приготовиться к нашей с Эдвардом поездке в Сиэтл, к его семье.

Я уже договорилась с Роуз, что меня, вероятно, не будет в пятницу. День Благодарения и следующий день были выходными на нашей фирме.