Гордость и профессионализм (ЛП)

Я могла лишь выдавить небольшую улыбку.

– Эй, – сказал он, нежно подняв пальцем мой подбородок,– она простит. Ты лишь пыталась защитить ее.

Он нежно смахнул слезу, катившуюся по моей щеке.

– Я предала ее доверие, это ужасно, – фыркнула я, подавляя рыдания. Мы посмотрели в сторону Эммета и Роуз: она положила голову ему на плечо, он же гладил ее длинные светлые волосы. Эммет, казалось, вот-вот заплачет. Я поднесла бокал к губам и вдруг замерла. Что если …

Глоток был небольшим, напиток лишь немного согрел мое горло, но это все, что я могла позволить себе.

– Белла, Розали повезло с такой подругой, как ты. Пожалуйста, не переживай так…

– Спасибо за заботу, и за то, что не кричишь и не крушишь здесь все, будто пещерный человек…

– Не за что, – сказал он и снова засмеялся. – Так, на самом деле, намного лучше, – сказал он более серьезным голосом, – казалось, он глубоко задумался. – Знаешь… быть открытым с тобой. Делимся мыслями, не осуждая…

– Но я все еще люблю иногда …

– Иногда что? – спросил он.

– Когда ты ведешь себя, будто пещерный человек, – сказала я, улыбнувшись с намеком. Его лицо вспыхнуло желанием, а затем он наклонился и поцеловал меня.

– Ты уже на таблетках?

– Записалась на прием в понедельник. Кстати, ты должен будешь отпустить меня к доктору после обеда.

– Не проблема. Думаю, сегодня мы получили наглядный пример необходимости предохранения, – заявил он, как ни в чем не бывало, а затем взял меня за руку, предлагая уйти, несмотря на мой едва отпитый стакан с виски.

Эрик провел нас. Он убрался в баре и предложил подбить чеки вместо Роуз.

Приятно было чувствовать Эдварда рядом. В наших отношениях наметился прогресс, хотя события в начале вечера казались мне катастрофическими. Вместо того чтобы прибегать к поспешным выводам и психовать, он превзошел себя – оставался спокойным, и на самом деле выслушал.

На стоянке он подарил мне прощальный поцелуй: теплый, влажный, страстный поцелуй. Я чуть не затащила его в свою машину, чтобы почувствовать его вес на себе и его каменную плоть в себе. Он не просился ко мне, да я и не приглашала. Думаю, он чувствовал, что сегодня была не лучшая ночь для этого.

– Позвони, если что понадобится, – сказал он.

– Спасибо, малыш Эдди. – Он подарил мне притворно интимный взгляд и улыбнулся, прежде чем сесть в свою машину.

Суббота.

Эдвард приехал днем, а затем мы смотрели фильм, какую-то комедию по телевизору.

Примерно на середине я поняла, что он не касается меня, поэтому сама принялась гладить его шею, массируя мышцы. Он немного расслабился, но этого было недостаточно, поэтому я наклонилась и слегка прикусила мочку его уха.

– Мм-м, Белла. – Он притянул меня к себе, и я оседлала его, продолжив исследовать его шею, целуя ее, смакуя ее, пока он тихо стонал от удовольствия.

Он схватил меня и бросил на диван, разместившись между моих ног, я даже завизжала из-за его внезапного прилива страсти, казалось, мы были парой подростков, жаждущих друг друга, ну, или ожидающих выпускного, чтобы пожениться. Вау … пожениться.

Его уста прильнули к моим в поцелуе, страстном поцелуе, слишком страстном.

Я чувствовала его голод.

Я провела рукой по его волосам, не разрывая поцелуй, а другой рукой скользнула к поясу, пытаясь освободить то, чего я так отчаянно хотела. Боже мой, угаснет ли это жгучее желание когда-нибудь? Я не могла насытиться. Он же крепко сжал мое запястье, поднимая его над головой.

– Мы не можем, – прошептал он мне на ухо знойным голосом. Я подняла бедра, чтобы потереться о него.

– Почему нет, малыш? Хочу тебя, – захныкала я. И другой рукой начала свой путь к его выпуклости, поглаживая ее, вызывая томные стоны столь желанными движениями… и он повторил свое движение: схватил мое запястье и присоединил его к другому.

– О, так тоже можно, – ворковала я. Он тихо зарычал.

– Черт Белла, я тоже хочу тебя… очень, но мы должны быть осторожны, – наконец, объяснил он.

– Мы можем делать и другие вещи, – взмолилась я.

– Другие вещи могут привести к другим вещам, Белла.

Вздохнув, я смирилась. Он поцеловал меня в лоб и довольно невинно посадил к себе на колени, массажируя мои икры.

– По крайней мере, пока ты не начнешь принимать таблетки, хорошо?

– Согласна, – сказала я, кивая головой.

Отклонить.

Эдвард касался меня и целовал до самого вечера. Ушел он лишь после заката, и я снова осталась одна.

***

В воскресенье, уже после телефонного разговора с Чарли (которому я решила не говорить о случае с Полом и Лией… пока), я услышала стук в дверь. На пороге стояла Роуз. Она, казалось, не была сердита, но и не сияла радостью.

– Привет. Входи,– сказала я, шире открывая дверь. Даже если она до сих пор злилась на меня, радовал уже тот факт, что она стояла здесь, желая поговорить.

Когда я закрыла дверь и нервно замерла, она повернулась ко мне.

– Эй. Я не хочу… всех этих непоняток между нами. Все хреново сложилось в пятницу вечером, но я понимаю, ты лишь пыталась защитить меня. Так что, по крайней мере … Спасибо за это.

Она скрестила руки на груди, пялясь на собственные кроссовки.

– Не за что, Роуз. И опять же, мне так жаль.

– Я знаю, что тебе жаль, все нормально, – она подошла ко мне и нерешительно обняла, так как еще никогда не обнимала.

– Как ты? Как Эммет? – спросила я, когда мы отстранились друг от друга. Она закатила глаза, не знаю, в ответ на какой именно из вопросов, но думаю все-таки по поводу Эммета.

– Я в порядке … Я иду к доктору Голланд, ты его советовала. Эммет не собирается бросать меня. Мы идем на первое обследование, – сказала она с облегчением.

– Это прекрасная новость, Роуз! Значит, он будет с тобой?

– Думаю, да. Сначала он, кажется, просто хотел убедиться, не лгу ли я, но, думаю, ему действительно не все равно - он хочет пройти через все это со мной.

– Одно можно сказать наверняка, Роуз, ты не останешься одна.

– Да ради Бога, Белла,– сказала она, направляясь к моей кушетке. – Видела бы ты Эммета. Он ничего не позволяет поднимать мне … Я не могу даже наклониться туфли снять, чтобы он не начинал ныть об осторожности. – Она жаловалась, но я видела облегчение в ее глазах.

Мы смеялись вместе, как старые друзья, мое сердце радовалось за нее, ведь отец ее ребенка не боялся показывать свою любовь и заботу, и Розали подарит новую жизнь этому безумному миру.

Ребенка.

С крошечными пальчиками и носиком.

Я даже не могла представить Роуз с животиком, жалующуюся на распухшие ноги, пожирающую мороженое упаковками. Мы думали вслух, будут ли у нее все традиционные странности беременных. На миг, всего на короткий миг, я начала завидовать ей.

***

– Изабелла, как ты? – спросила Стефани, одетая в симпатичную фиолетовую форму. Она была медсестрой доктора Голланд с тех пор, как я пришла сюда впервые в семнадцать.

– Хорошо. – Пусть меня ужасает мысль о возможной беременности, небо сегодня голубое и сияет солнышко!

– Как вы? – Я пыталась выдавить дружескую улыбку, надеясь не выдать свою нервозность.

Мы обменялись несколькими шутками, пока она записывала мой вес. Затем она вручила мне пластиковый стаканчик и попросила заполнить его мочой.

– Стандартная процедура. Мы всегда делаем тест на беременность перед назначением подходящего препарата, – пояснила она.

Дерьмо. Момент истины вот-вот настанет.

Я кивнула и последовала ее указаниям.

Потом я сидела в ужасно холодной комнате для осмотров в ожидании доктора Голланд, совершенно голая под тоненькой тканью дурацкой накидки. Гигиеническая бумага шуршала подо мной, пока я пыталась укутаться в одеяло, которое мне дала Стефани. В довершение ко всему, свет люминесцентной лампы позволял увидеть каждый порез от бритвы на моих бледных ногах. Блин, эти визиты к врачу заставляют чувствовать себя такой уродиной. Я представляла, как Эдвард держит меня за руку в этом ужасном месте. Боже, я хотела бы этого.