Фрося. Часть 4 (СИ)

Фрося неожиданно осознала, что ей, а особенно Аглае, здесь тоже делать больше нечего.

Они сполна получили заряд бодрости от моря, солнца и хорошей компании, а просто бездарно валяться на пляже и думать, куда девать себя вечером совсем не хотелось и она обратилась к притихшей подруге:

— Аглашенька, а поедем на вокзал за билетами, что-то я по Москве соскучилась, а купаться мы с тобой можем и в пруду возле моей дачи.

Фрося прочитала в глазах подруги безмерную благодарность, за то, что тонко поймала её настроение и желание.

— Фроська, я сама хотела просить тебя об этом, но ты меня чувствуешь лучше, чем градусник температуру.

Перед отъездом Аглая, уложив свои вещи в чемодан, ничего не говоря Фросе о цели своей отлучки, выскользнула из их комнаты, заверив подругу, что вернётся вовремя.

Фрося вслед только покачала головой — это же надо, такая в прошлом верная мужу, никогда не помышлявшая о других мужиках и довольствующаяся семейным бытом Аглашка, вдруг втюрилась, как девчонка-старшеклассница.

Нет, она её не осуждала и более того, отлично понимала, в таком возрасте найти родственную душу удаётся далеко не многим, а тут явно тот случай.

Да, она и не ханжа, и не будет осуждать подругу в легкомыслии, и в предательстве памяти мужа, с которым прожила душа в душу более тридцати лет, и со дня похорон которого не прошло ещё и пол года.

Боже мой, только бы она не обожглась на этом, иначе всё может закончится не только затяжным запоем.

Аглая, как и обещала, вернулась без опоздания, но в сопровождении расторопного ухажёра.

Тот подхватил чемоданы женщин и вынес их за ворота, где уже поджидало вызванное Женей такси.

Фрося ненадолго задержалась в фойе главного корпуса турбазы.

Она зашла в кабинет Натальи Ивановны, в жизни всё бывает, кто его знает, может когда-нибудь опять захочется приехать на отдых в Одессу, а место это очень хорошее и удобное, поэтому Фрося решила уделить парочку минут пышногрудой заведующей, зайдя в кабинет, сердечно с ней распрощалась.

Та, расплывшись в широкой улыбке, получив очередную красненькую, заверила, что в будущем всегда готова оказать услугу таким покладистым постояльцам с размещением на их турбазе.

Боцман Женчик скинув со своего лица обычную сонливость и равнодушие, неожиданно резво поднялся из своего любимого кресла и облапил Фросю:

— Эх, крутая ты бабёнка, под стать нашим одесским, вот бы мне такую тёщу.

— Женечка, я бы тоже от такого зятя не отказалась, но у меня только одна дочь и та замужем.

Чмокнув Женю в щёку, Фрося вышла за ворота турбазы, где её глазам предстала печальная картина — возле такси, держась за руки, стояли с понурым видом двое не молодых людей, не в силах взглядом и сердцами оторваться друг от друга.

Этому надо было, как можно быстрей положить конец, а иначе последуют такие слёзы и сопли, что до Москвы их не остановишь:

— Пётр Филипович, до скорого свидания, Аглашка прыгай в машину, а то водитель скоро нас испепелит взглядом.

Ничего, я его сейчас лишним рубчиком успокою, а вы уже целуйтесь и прощайтесь с мыслю о встрече.

И на этом их одесская эпопея закончилась.

Глава 63

Дорога из Одессы в Москву не была разукрашена серой печалью Аглаи от разлуки с полюбившемся мужчиной, а совсем наоборот, та была неожиданно разговорчивой и не донимала Фросю просьбой достать в вагоне-ресторане заветную поллитровочку и в обед ограничилась одной только бутылочкой пива.

Аглая без конца начинала рассказывать историю жизни Петра Филипповича, сбиваясь в своём повествовании постоянно на то, насколько он хороший человек и, что она совсем не против в будущем связать с ним свою жизнь.

Фрося не перебивая слушала подругу, ещё не прояснив для себя, как на это следует реагировать.

Пытаться сдерживать радость Аглаи, посчитав её преждевременной, но та может легко это принять за зависть, а безоговорочно поддержать, так неизвестно чем эта встреча в будущем завершится.

И Фрося решила не мешать подруге выговориться, не выказывая особо своего отношения к предмету воздыхания.

Август встретил их в Москве удушающей жарой, которая воспринималась совсем иначе, чем в приморском городе.

Нагруженные чемоданами и огромными корзинами наполненными абрикосами, грушами и вишней, купленными по дороге, они, наконец, протиснулись в прохладу подъезда Фросиного дома.

Перед тем, как подняться в квартиру, Фрося проверила почтовый ящик, он был забит до отказа газетами, среди которых она обнаружила три письма от своих детей — Ани, Сёмки и неожиданно, даже от Андрея.

Аглая взялась разбирать чемоданы и освобождать от тесной тары фрукты, а Фрося, быстро переодевшись, уселась в любимое кресло Вальдемара и стала перебирать письма, не зная с какого начать.

В полной мере волновали все, но решила всё же открыть вначале Сёмкино, ведь это было его первое адресованное матери.

Интересно всё же узнать об его успехах, но и хочется посмотреть, как этот писака развернёт свой талант в письме, про его чудачества в сочинениях и вспоминать не хочется:

«Здравствуй мамулечка!

Не пугайся и не удивляйся моему письму, но я знаю, что тебя волнует, как складываются у меня дела на боксёрском поприще.

Я не буду долго тебе засорять мозги своими изливаниями.

Просто я знаю, что к тебе сейчас не дозвониться, а как приедешь, то сразу же сможешь узнать из письма мои последние новости.

Спешу сообщить, чемпионом Советского Союза я не стал, но пробился в финал, где проиграл по очкам в честном бою двукратному чемпиону страны и Европы Виктору Демьяненко из Казахстана.

На меня обратили внимание тренеры национальной сборной и пригласили на сборы, буду дублёром чемпиона, если с ним что-то случится, то я первый кандидат на поездку на олимпиаду в Монреаль.

Домой вернусь только к концу августа, как раз к началу занятий, даже на картошку успею съездить вместе с другими студентами.

Мамуль, я знаю, ты сейчас начнёшь бурную деятельность, как мне передать деньги на проживание и пропитание.

Так вот, ничего не предпринимай в этом направлении, мне назначили приличную государственную стипендию, которая выдаётся спортсменам попавшим в национальную сборную.

Скоро из Алма-Аты мы переберёмся в Ригу, где климат несколько соответствует Монреальскому в это время года, ведь олимпиада состоится примерно в эти же сроки.

За тренировками скучать совершенно некогда, хотя с удовольствием бы чмокнул тебя в щёчку и уселся бы на свою Яву.

С любовью, твой сын Семён.»

Фрося отложила прочитанное письмо сына в сторону, тут и перечитывать нечего, всё предельно лаконично.

Она почувствовала участившийся пульс, что не говори, а гордость за сына переполняла, это же надо, стать вторым и ни где-нибудь, а на чемпионате Советского Союза, а проиграл и достойно, не кому-нибудь, а знаменитому и титулованному чемпиону.

Пусть занимается боксом, это лучше, чем бы болтался без дела по городу и охмурял девчонок, и, похоже, он в этом деле вряд ли уступает папеньке.

Перед ней лежали не прочитанными ещё два письма и рука непроизвольно потянулась к посланию от Андрея, ведь он так редко баловал мать письмами:

«Мамань, я рад тебя поприветствовать в любое время суток, в момент, когда ты читаешь моё письмо!

Я решил написать тебе, побуждаемый несколькими причинами.

Во-первых, хочу сразу же тебе сообщить, что моё свидание в Новосибирске с женой и сыном было не долгосрочным.

Уже через пять дней Настя собрала чемодан и укатила в свой обожаемый Питер под опёку своего не менее обожаемого папашки.

Прискорбно тебе сообщать, но мы всё же решили развестись.

Я не в силах больше мириться с её холодным прагматизмом и равнодушию ко всему, что мне дорого, а оставаться марионеткой в её руках, я больше не намерен.

Очень жалею, что мой сын, как и я когда-то, останется жить рядом только с матерью и это при живом отце, который не пропал без вести, а не смог ужиться со своей женой.