Трудное время (ЛП)

— Ух ты, Энн. — Глаза Джастина были грязного орехового цвета при освещении магазина. Он казался… больше. И меньше. Больше чем он мне запомнился в двадцати двух летнем возрасте. И меньше, так как я очень привыкла к телу Эрика.

— Джастин.

С ним была девушка. Нашего возраста. Симпатичная блондинка. Немного большеголовая, но милая. Она переводила взгляд с него на меня, улыбаясь.

— Привет, — сказала я Джастину, теребя маленькие вешалки в руках.

— Давно не виделись, — сказал он, потом повернулся к своей… кем бы она ни была. — Джен, это Энн. Мы встречались в колледже, миллион лет назад.

— Привет, — сказала я, и пожала ее мягкую руку.

Джастину лениво пожелала.

— Счастливого Рождества.

— Разве здесь не безумно сегодня? — спросила Джен, слишком сильно пытаясь казаться хорошо воспитанной девушкой, которая встретила бывшую своего парня. — Но цены такие смешные. Я просто не могу пройти мимо.

— Да, — сказала я, внутри все тряслось от адреналина. — Смешные.

На ее руке висел набор пижам, и, подняв их, она произнесла:

— Я пойду примерю их. Извините меня, — добавила она с улыбкой, направляясь к примерочным.

— Вау, — сказал Джастин, когда она ушла. — Приехала навестить родителей?

— Ага. — Я развернулась обратно к стойке, притворившись, будто ищу подходящий размер из выстроившихся в ряд бюстгальтеров. Тревога нахлынула, горячая и пугающая, смешиваясь с гневом, пока не расплавила меня. Я всегда знала, что что-нибудь почувствую, снова столкнувшись с этим парнем…, но это было нечто другое. Это был вулкан. Язвительное бедствие в моем теле.

— Она кажется очень милой, — предложила я, мое алое лицо могло конкурировать с декорациями магазина.

— Да, она замечательная.

— Замечательная. Я рада… попытайся не напиться и не выбить все дерьмо из нее. — Я замерла, но содрогалась от дрожи, и мой взгляд остановился на нем. Я не знала, кто из нас был больше шокирован моими словами. Я ударила саму же себя этими словами. Вся эта ненависть, которая прорвалась сквозь меня.

Джастин уставился на меня, словно его тоже ударили.

— Боже, Энн.

Я покачала головой.

— Забудь. — Я не хотела ругаться. Просто высказаться. Выпустить уродство все то, в котором я тонула.

— Тогда я был всего лишь ребенком.

— Я тоже. Но это не остановило тебя от избиения.

— Я был тупицей, — сказал он грустно. — У тебя есть право обвинять меня в этом. С тех пор я никогда больше так не делал. То как ты порвала со мной… — это был, словно сигнал тревоги.

— Я не хотела быть твоим сигналом тревоги. Я хотела быть твоей девушкой. — Я развернулась к грудам праздничных трусиков. Черт подери, это не реально.

— Прости.

Я подняла на него взгляд. Я хотела это услышать, очень давно. Давно очень. Возможно, все-таки это немного излечит меня. Но нет, ничего.

— У меня есть парень, — сказала я ему машинально.

— О. Ну, это хорошо.

— И, если я его попрошу, он сломает тебе челюсть.

Глаза Джастина расширились, а затем забегали по магазину.

— Его здесь нет, — сказала я, внезапно больше раздраженно, чем озлобленно. — Он в Мичигане. Но, если я его попрошу, он приедет прямо сюда и выбьет из тебя весь дух.

— Боже, Энн. Что за фигня?

— Но он никогда не тронет меня и пальцем, — сказала я ему тихо, что все остальные покупатели могли подумать, что мы обсуждаем новогодние планы. — Потому что он хороший мужчина. Мужчина и точка. Не таким, каким ты был тогда. И я бы не стала просить его искалечить тебя, даже, если бы сейчас он был здесь. Потому, что мне до смерти надоело ненавидеть тебя. Ты не представляешь — это так чертовски утомительно.

— Я лучше пойду, — начал он, но в этот момент Джен возвращалась в нашу сторону. Она шла пустая, и драматично пожала плечами, чтобы продемонстрировать свое поражение в примерочной.

— Ну, — сказала я Джастину. — Было приятно повидаться. — А Джен, — удачи с покупками.

— И тебе.

— Кажется, ты очень милая, — добавила я, странным серьезным тоном, подходящим под мои сумасшедшие выворачивающие ощущения внутри. И она это заметила.

Она натужно улыбнулась.

— О. Спасибо. Ты тоже.

— Смотри, чтобы он хорошо с тобой обращался, — сказала я и стрельнула взглядом в Джастина. Столкнувшись с их неловкими улыбками, я оставила два красных бюстгальтера на стойке с трусиками. — С Наступающим. — И промаршировала прямо к двери.

Я плакала к тому моменту, когда набирала номер Эрика на водительском сиденье в машине своей матери.

— Поднимай, — пробормотала я в трубку. — Поднимай, поднимай…

— Привет, тебе. Прости за прошлую ночь…

И тогда я тут же всхлипнула. Горло сжалось, глаза горели.

— Боже, Энни. Ты плачешь?

— Угу, — выдала я.

— Детка, что случилось? — Я практически слышала, как он поддался вперед, видела, как нахмурились его брови. — Где ты?

— Я только что столкнулась с бывшим в торговом центре, — проскулила я нелепо.

Тон Эрика стал жестким и холодным.

— Он сказал, что-то, что тебя расстроило?

— Нет.

— Ладно. Хорошо. Ты вообще с ним говорила?

— Я сказала… — икота прервала меня. — Я сказала ему, если я захочу, то смогу заставить тебя сломать ему челюсть.

Выдохнув, он недоверчиво засмеялся.

— О. Ну, это было… напористо.

— Мне жаль, — прорыдала я, раскрывая суть, того, что так меня расстроило.

— За что?

— Что использовала тебя как…, как какое-то оружие, которое хранится в моем кармане.

— Подожди. Ты плачешь, потому что чувствуешь себя плохо из-за сказанных слов?

— Кажется да, — клокотала я, вытирая свой потекший нос о перчатку.

Очередной нежный смех.

— Ты же знаешь, я сделаю это, если ты попросишь.

— Но мне это не понравится. О боже, я ужасна.

— Эй, успокойся. Ты не ужасна. Ты просто испугалась и сказала, что-то немного нездоровое.

Я засмеялась сквозь всхлип.

— Да, так и есть.

— Все нормально. Все так делают время от времени.

— Правда?

— По крайней мере, все кого я знаю. Послушай, Энни.

— Да?

— Никогда не чувствуй себя виноватой, за то, что хочешь меня использовать таким образом. Такие парни, как я больше ничего не могут предложить, поэтому приятно, когда нуждаются в твоих способностях.

— Заткнись. У тебя уйма всего, что ты можешь предложить.

— Ну, я рад, что ты так думаешь.

— Я влюблена в тебя, — выпалила я.

Мертвая тишина в течение двух секунд, трех, четырех… резкий выдох.

— Эрик?

— Ты это серьезно?

Я кивнула, словно он мог видеть меня.

— Да. Я серьезно. — И за одно мгновение, горлу стало легко, а дыхание стало умеренным и свободным.

Снова тишина, и, наконец.

— Ух, ты. Спасибо.

Я захихикала, словно пьяная.

— Пожалуйста. Спасибо, что заставляешь меня чувствовать это. — За то, что заставляешь чувствовать, столько всего снова.

Раздражительный вздох.

— Черт возьми. Какого черта ты так далеко? Я всегда представлял, если ты решишь, что любишь меня, мы будем в позиции, в которой можно отпраздновать это.

— Я буду дома завтра вечером.

— Вылет в шесть десять, посадка в девять пятьдесят пять. — Подтвердил он. — Я буду ждать.

— Ой…, я провалила свое задание, купить красное белье. Я была как раз там, когда… ты знаешь.

— Подожди. Так этот засранец испортил мой рождественский подарок?

— Или это сделала я.

— Я точно сломаю ему челюсть.

Я усердно пыталась не смеяться.

— Это не смешно.

— Ты уже дома?

— Нет, я на парковке торгового центра… думаю, я могу натянуть штаны большой девочки, вернуться назад и попробовать еще раз.

— Ты можешь.

Я откинулась на сиденье.

— Ага. И должна.

— Но только не красное. — Сказал он.

— Ладно. Какой цвет тогда, персональный стилист?

— Удиви меня. Что бы тебе хотелось, чтобы я снял с тебя завтра вечером. Теперь, когда ты меня любишь.

Моя улыбка была широкой и дрожащей.