Запретный плод

— Есть, я сделал.

— Понятно. Отложим этот вопрос до завтра. А пока… Ты подсказывай водителю. Михайлов, врубай сирену и — полный газ! Вопросы есть?!

— Никак нет, товарищ майор, — ответил водитель.

Черная «Волга» с сиреной промчалась по темной бетонке, вырулила на федеральную трассу и, распугивая другие машины, на полной скорости рванулась к Москве.

— Знаешь, Равиль, ты кажешься вполне нормальным мужиком, — после долгого молчания сказал Муравьев. — Хочется верить, но почему-то не получается. Тебя же Стернин послал?

— Нет, генерал Писарев. А он не просто друг Стернина, они в одном классе в школе учились.

— Значит — Стернин. А ему хочется одного — избавиться от меня, хоть на время. А ты собираешься во всем разобраться, даже помочь мне… Где логика?

— В друзья к тебе набиваюсь, не понимаешь? — с ироничной усмешкой сказал Хайрутдинов.

— Начальство не этого от тебя ждет. Могут возникнуть проблемы с повышением… Да и гонорар солидный Стернин не за это готов заплатить.

Теперь Хайрутдинов немного помолчал, а потом, опустив голову, сказал:

— Все мы не без греха, но ты уж совсем за козла не держи меня, лады? Генерал — друг Стернина, вместе шашлыки едят на даче, но он мне только спасибо скажет, если разберусь в этом деле. Кстати, он мне никакой информации о тебе не давал и тем более акценты не расставлял. Более того, Стернин мне спасибо скажет, если найду того, кто затеял все это.

— Да он же и затеял.

— Слушай меня внимательно, Игорь, — неожиданно жестко сказал Хайрутдинов. — Если бы Стернин что-то подобное предпринял, он бы никогда не обратился за помощью к Писареву. Это раз. И второе — он уверен, что ты поставил синяк девчонке, а сегодня помог ей бежать. Он сильно удивится, когда узнает, что все не так было.

Муравьев пожал плечами. Чем больше он слушал майора, тем больше доверял ему. Может, и вправду найдет его невидимого врага? Ну, тогда, конечно, станет другом.

Черная «Волга» с включенной сиреной миновала Зеленоград.

Марина в волнении ходила по даче Страхова. Пять минут назад они вошли в дом, Котович и Гена позвонили в Москву и помчались в ванную, отогреваться. Попросили что-нибудь сообразить на закуску, когда выйдут. Марина тоже позвонила в Москву, хотя и знала, что Игоря дома нет, но… его и не было там. Он был, наверное, у нее на даче, здесь, в Агаповке. Но как это узнаешь?

Самой идти туда нельзя, все равно что добровольно возвратиться в тюрьму! Она достала из холодильника бутылку водки, банку шпротов, из морозилки — батон сырокопченой колбасы, покрытый инеем. Открыла шпроты, с трудом настрогала мерзлой колбасы.

Из ванной, обернув полотенца вокруг бедер, выскочили Котович и Страхов.

— Ну вы даете! — сердито сказала Марина. — Двое голых мужиков, и я тут, в чужом доме! Оделись бы!

— Так мы ж в полотенцах, — сказал Котович. — А во что одеться, в мокрые джинсы? Бр-р-р!.. Давайте по рюмочке, самое то от простуды. Молодец, Маринка, разобралась в ситуации правильно.

Котович уверенно разлил водку по чайным чашкам, поднял свою.

— За то, что живые?!

Все чокнулись, выпили.

— Славик, — сказала Марина, закусывая шпротами, — ты должен пойти к моему дому, номер сорок пять, и выяснить, был там Игорь или нет.

— Как он там мог быть, если… — сразу помрачнел Котович.

— Ты пойди и спроси. Можешь это сделать быстро? — с досадой сказала Марина.

— Могу, но… Гена, у тебя есть какая-то одежда?

— Какая-то есть, — сказал Гена. — Но не очень… Ты думаешь, я тут свои костюмы храню?

— Дай то, что есть, и хватит болтать! — резко сказала Марина. — Славик, охранника зовут Боря, вызови его и спроси, был там Игорь или нет.

Пока Котович отсутствовал, она выпила с Геной еще водки, на сей раз из хрустальных рюмок, которые хозяин дома принес из гостиной. Гена рассказывал о том, каким замечательным парнем оказался Игорь Муравьев, как ему приятно было познакомиться с ним. А Марина чувствовала, как страх заполняет ее душу. А что, если Котович вернется и скажет — Игоря там не было? И значит, не он бежал ей навстречу, а… да не важно, кто! А он лежит в холодной мутной воде Клязьмы… Скоро туда приедут менты, МЧС… Гена сказал, что отец уже поднял всех на ноги. А ей-то что? Ей как после этого жить, смотреть на родителей?..

Котович вернулся минут через пятнадцать. В чересчур тесных и коротких джинсах, свитере, заляпанном цементным раствором, он выглядел комично, но Марине было не до смеха. Котович прошагал к столу, плеснул себе в чашку водки (третью рюмку Гена не догадался принести), выпил и лишь после этого вскинул вверх кулак и издал торжествующий крик.

— Что, Славик? — с тревогой спросила Марина.

— Он жив, Маринка! Вау! Он был там! — Котович обнял ее, обнял и Страхова, и они все трое запрыгали на месте. — Ну, Игореша, супермен ты наш! Был, но задержан. Приехал майор ФСБ и увез его. Да плевать нам на этих майоров! Главное — жив Игорек! Слушай, а этот охранник Боря такой вежливый! Все объяснил, даже сказал, что майор проникся симпатией к Игорю, как и он сам, понятное дело.

Марина с облегчением вздохнула. Ну, слава Богу, жив! Она верила в это, но в глубине подсознания жил страх. Теперь его нет. И значит… что она делает здесь?

— Гена, у тебя есть машина? — спросила она.

— Есть, но утопла, правда, не совсем, — сказал Гена.

— А другая?

— Да откуда? Хотя… в гараже стоит старый «Москвич», пахан катается на нем иногда, говорит, что кайф ловит от этого, вроде как молодость вспоминает.

— Заводи, поехали! — приказала Марина.

— Нет, погоди… Я вообще не знаю, заведется он или нет, есть ли там бензин… Минут через двадцать папаша приедет и…

— Мне нужно срочно в Москву. — Марина достала из внутреннего кармана куртки стодолларовую купюру, протянула Гене. — Еще столько получишь, когда приедем. Ну?

— Ладно, посмотрю, что там с машиной.

— Я с вами, — сказал Котович. — Давно не ездил на «Москвиче». Но сначала еще выпью.

Марина и Гена пошли к выходу, а Котович торопливо наполнил свою чашку до краев, залпом выпил, сунул в рот несколько кусков колбасы и пару шпротин и побежал за ними.

Через пять минут белый «Москвич-408» выехал за ворота дачи и вполне уверенно побежал к КПП элитного поселка.

Глава 30

Если в три часа ночи звонят в дверь, это и неприятно, и тревожно, ведь с добрыми новостями в это время суток редко кто является. Тем более если вчера крепко выпила…

Сушина нехотя встала с постели, включила настольную лампу, надела халат, кутаясь в него, вышла в прихожую, включила свет, хриплым голосом спросила, кто там.

— ФСБ, — послышался жесткий голос. — Сушина Татьяна Илларионовна, пожалуйста, откройте.

Сушина невольно вздрогнула, прильнула к дверному глазку, увидела двух мужиков: тот, что стоял ближе к двери, был в черной кожаной куртке, а за ним — парень в камуфляже и с автоматом. Значит, первый — начальник… а может быть, главарь?

— Чем вы докажете, что из ФСБ, а не бандиты? — спросила она.

Мужик в куртке протянул к дверному глазку свое удостоверение, раскрыл его.

— Майор Хайрутдинов. Если не верите, позвоните дежурному по московскому УФСБ, уточните. Телефон скажу.

Похоже, и правда ФСБ!

— А что вам от меня нужно?

— Уточнить некоторые детали. Оденьтесь, пожалуйста. Это не займет много времени.

— Какие детали?

— Пожалуйста, не усложняйте мою задачу, Татьяна Илларионовна. Не хочу вас пугать, но у меня есть ордер. А у вас будут лишние проблемы в виде определенных статей Уголовного кодекса.

— Хорошо, я одеваюсь…

Да, если в три ночи звонят в дверь, ничего хорошего ждать не приходится… Сушина торопливо достала из ящика гардероба трусы, лифчик, сбросила халат, быстро надела белье, натянула джинсы, толстый свитер, лежавшие на пуфике. Капнула на палец французских духов, коснулась им за ушами, под мышками и в самом низу живота. Посмотрела на кровать, где спал мускулистый парень. Да, ничего хорошего… тем более что в квартире мужчина, имени которого она, как не старалась, не могла вспомнить.