Мозаика любви

— Синьор Берти, я могу войти? — раздался стук, и вежливый вопрос Елены из-за приоткрытой двери.

— Вы позволите? — переспросил адвокат своего клиента.

— Да, разумеется, — кивнул тот.

— Патрон, — официально обратилась Елена к своему начальнику, — могу я попросить у вас разрешения отлучиться на час?

— Вы хотите куда-то отъехать? — удивился Берти.

— Нет, я буду здесь, в госпитале. Администратор просит меня помочь в качестве переводчика. В приемное отделение привезли женщину в коме, с ней ее родители, они из России, плохо говорят даже по-английски.

— Несчастный случай? — поинтересовался Берти.

— Да она уже три года в коме. Все это время велись тяжбы об опекунстве. Сейчас решение принято в пользу мужа, но родители добиваются пересмотра, — рассказала Елена.

— Из-за денег? — уточнил Витторио.

— Из-за жизни, — предположил Анатолий. — Муж, наверное, хочет отключить ее от аппаратов?

— Вы правы, — подтвердила Елена, — эта американская мода, похоже, дошла и до Европы. Сюда ее перевели, чтобы спрятать от мужа. Она родом из моего города, ровесница. Лежит такая спокойная, прекрасная, как царевна в сказке.

— «А в горе хрустальный гроб?» — по-русски процитировал молчавший Анатолий, поглядывая на Елену.

— Да, только королевича Елисея нет. А родительские поцелуи не оживляют спящих красавиц, — посетовала она и, переведя взгляд на Берти, повторила свой вопрос.

— Да, конечно, вы можете помочь своим соотечественникам, надеюсь, наш клиент не будет возражать. — И Витторио повернулся к Анатолию.

— Вы распоряжаетесь рабочим временем ваших сотрудников, но я хотел бы сегодня получить сведения о перерегистрации моего билета, — сухо напомнил Лобанов.

Елена пристально посмотрела на него, кивнула и молча вышла из палаты.

— Вам не жалко родителей этой женщины? — удивился адвокат.

— Нет, мне жалко мужа, который поставлен перед таким выбором. Ему ведь надо жить, он не может впасть в спячку рядом со своей женой. А родители просто вновь оказались с маленьким ребенком на руках, у них время повернуло вспять. Они боятся потерять этот шанс.

— Возможно, вы правы. Но вернемся к нашим делам, — перейдя на официальный тон, предложил адвокат. — Нам осталось разобраться: не содержится ли в вашем поведении с синьорой Манчини состава преступления.

— Синьор Берти, вы адвокат, а не прокурор, — заметил Лобанов.

— Да, поэтому я должен знать, что вам может предъявить прокурор. События происходили на территории Италии, и отвечать за содеянное вам предстоит по итальянским законам. Поэтому продолжайте ваш рассказ, а я уж сам определю, что преступно, а что нет.

— Дорогой мэтр, все происходившее с нами после встречи в Аосте относится к компетенции суда божьего, а не человеческого. Мы остановились в Шамони, сдали наши машины, взяли взамен одну, проехали еще пару городков и оказались наконец во Флаине. Вдали от лыжных трасс, путешественников и возможных знакомых. На весь город здесь имелось всего две работающие гостиницы. Нам пришлось ждать целый час, пока подготовят номер. Мы зашли в ресторанчик, который был почти пуст, и там, сидя напротив Лючии, я с удивлением слушал ее оживленный разговор с хозяином, подошедшим поприветствовать редких посетителей. Мою даму трудно было узнать. За прошедшую неделю я привык любоваться ею, прислушиваться к звукам ее голоса, ловить малейшее движение. А теперь я видел перед собой энергичную напористую яркую красавицу, шумную и словоохотливую. Тогда я решил отнести это к естественному волнению и смущению. Мне было некуда отступать, да и не хотелось. Прогулявшись по городу, мы поднялись в наш номер. Сексуальные фантазии, которые занимали меня весь отпуск, должны были наконец-то реализоваться.

— Но не реализовались? — с усмешкой предположил Карл.

— Реализовались, но не столько мои, сколько ее. Я томил себя весь период ухаживания и интриг картинами нежной власти над томной, покорной ундиной, а оказался в плену у неистовой амазонки. Я хотел исподволь разбудить ее страсть, изощренно вызвать ее желание. Вместо этого мне пришлось выполнять ее прихоти и команды, слушать страстные речи на плохо знакомом мне итальянском и не иметь ни минуты отдыха. Судьба сыграла со мной злую шутку: спящая красавица проснулась и не желала засыпать снова. К исходу второго дня нашего приключения мне казалось, что ее подменили. Та, которую я так вожделел, уехала с Карло домой, так и оставшись недоступной, а мне прислали ее горничную.

— Если сказать проще, то произошла банальность: добившись желаемого, вы остыли, — прокомментировал Берти ситуацию, изложенную Лобановым.

— Да, наверное, но все усугубилось ощущением, что желаемого я так и не добился. Поэтому удовлетворение, испытываемое мною, было не полным и не сладостным. И вот в какой-то момент, выйдя из ванной, я увидел в зеркале ту женщину, которую хотел. Лючия лежала на кровати. Смятая простыня прикрывала ее обнаженную спину. Ноги были чуть согнуты в коленях, рука покоилась на подушке, а вторая лежала под щекой. От этой позы веяло таким покоем и грацией, что мое сердце замерло от восторга. Я видел ту, которую желал. Боясь спугнуть это видение, я выключил свет, закрыл дверь в ванную комнату, неслышно ступая, вошел в спальню и замер. Она сидела на краю постели и расчесывала волосы. Увидев меня, томно потянулась и размотала влажное полотенце с моих бедер. Но образ, возникший только что передо мной в зеркале, был столь прекрасным, что отказаться от него не хватало сил. Я увидел в той, что требовательно теребила мою плоть, главное препятствие к возможному счастью, и решил действовать. Оторвав партнершу от ее занятия, я, в доступных выражениях, твердо велел ей собираться.

— Мы немедленно уезжаем. Прошло уже двое суток, и твой муж может нас найти. Ночью доказать твою невиновность будет трудно. Мы должны сесть в машину, а к утру найдем другое место. Одевайся, я пока спущусь расплатиться.

Она начала говорить что-то, но я решительно надел брюки. Через час мы уже мчались в машине по ночной трассе.

— Куда? — спросил Берти.

— В аптеку. Я хотел найти город, где есть круглосуточная аптека.

— Какое-то лекарство вам понадобилось так срочно или…? — усмехнулся слушатель.

— Мне срочно нужно было снотворное, — развел руками рассказчик.

— Вы искали снотворное для Лючии? — предположил, проявляя прозорливость, адвокат.

— Да, я понял, что это единственное средство превратить ее в женщину моей мечты. Она заснет, замолчит, затихнет и станет моей, — поделился Лобанов.

— Мечтам не суждено было сбыться? — с пониманием предположил Берти.

— Увы, я не учел, что после двух бессонных ночей скорость, ночь, серпантин, незнакомая дорога и попытки Лючии привлечь мое внимание к себе могут образовать опасную дорожную смесь, — признался Анатолий.

— Вы не справились с управлением? — свысока уточнил Витторио.

— Если бы не справился, то вы вряд ли узнали бы об этой истории от меня. Я справился, но при этом снес ограждение, сломал себе ребра и имел приятную возможность воспользоваться вашими консультациями, — не пропустил удара клиент.

Адвокат подвел итог:

— Что ж, на этом этапе ваших приключений вы чисты перед законом, так как госпожа Манчини добровольно и сознательно путешествовала в управляемом вами автомобиле и иск за полученные травмы возможен только от страховой компании. А вот привлечь вас в качестве ответчика в бракоразводном процессе будет возможно. Вы по-прежнему настаиваете на моих контактах с синьором Манчини? Учтите, я вам этого не советую! Кстати, вы сами состоите в браке официально?

— Нет, мэтр, я расторг брак с женщиной, которая видела во мне источник материальных благ, и не смог заключить союз с женщиной, для которой я был источником творческого вдохновения. Знаком ли вам подобный выбор?

— Увы, синьор Лобанов, я поставлен судьбой в аналогичную ситуацию. Дух и рацио распределены не равномерно в нас и наших подругах. Имея одно, мы лишь острее чувствуем недостаток другого в возлюбленных. Вы бежали от Лючии, не выдержав требования ее плоти, значит, вам важнее духовная близость?