Жаркие ночи - Холодные дни (СИ)

— Султанша, рад видеть вас в своем дворце, — изумленно проговорил паша, обращаясь к Хюррем Султан. — Как вы?

Женщина отложила книгу в сторону, напоследок взглянув на номер страницы.

— Спасибо, паша, все хорошо.

— Султанша, — взглянул на жену Рустем-паша, наконец, соизволив поприветствовать и ее. — Как ваше самочувствие? Вы бледны.

Михримах Султан покосилась на свою Валиде, что с интересом наблюдала за разговором зятя и дочери. Их союз ее нисколько не смущал. Хюррем Султан считала Рустема-пашу достойным мужем для своей дочери, да и он поможет защитить ей ее шехзаде. А дочь, как считала она, к нему привыкнет.

— Я в порядке, паша, — ответила султанша и взглянула на Гюльбахар-калфу, стоявшую за спиной Рустема.

Зачем она здесь? Как тень все время ходит за пашой.

— В Совете Дивана дела идут не просто… — проговорил Рустем-паша, повернувшись обратно к Хюррем Султан, но та жестом приказала ему замолчать.

Встав с тахты, султанша поправила свое изумрудно-зеленое платье и указала Рустему-паше взглядом на двери. Михримах Султан, поднявшись следом за матерью, заметила настороженный взгляд супруга, которым он ее одарил.

— Дочитай без меня, Михримах. Я скоро вернусь, — улыбнулась Хюррем Султан как ни в чем не бывало и вышла из покоев.

Рустем-паша отправился следом, обойдя Гюльбахар-калфу. Как только двери за ними закрылись, султанша недовольно нахмурилась. Неужели ей нельзя быть в курсе дел? Наверняка, они считают ее все еще маленьким ребенком, который даже не поймет, о чем пойдет речь. Или, что ей нельзя доверять? Михримах Султан почувствовала обиду. Ее не воспринимают всерьез.

Спустя некоторое время двери снова распахнулись. Хюррем Султан и Рустем-паша вернулись. Султанша была явно недовольная, а Рустем-паша задумчив.

— Михримах?

Султанша обернулась на голос матери, все еще недовольно хмурясь.

— Гюльбахар, выйди. Все выйдите, — приказала Михримах Султан, окинув взглядом служанок.

Те покосились на Хюррем Султан и, поклонившись, вышли.

— Что происходит? — удивилась Хюррем Султан, вскинув брови.

Рустем-паша настороженно замер.

— Вы мне не доверяете, валиде? Разве я заслужила это недоверие? Всю жизнь я была вам преданна и хранила все ваши тайны, в которые вы меня посвящали. Или вы считаете, что я слишком мала для государственных дел? Или же глупа?

— Михримах! — вспыхнула от негодвания валиде, выйдя вперед.

Девушка непроизвольно вздрогнула, но сдаваться не собиралась. Рустем-паша же прикрыл глаза, понимая, что будет дальше.

========== Глава 4. ==========

Девушка непроизвольно вздрогнула, но сдаваться не собиралась. Рустем же прикрыл глаза, понимая, что будет дальше. Вступиться за новоиспеченную жену он не мог, да и правой ее не считал. Конечно, она еще мала и неопытна для государственной политики и игр.

— Не смей разговаривать со мной в подобном тоне, — предостерегающе воскликнула Хюррем Султан. — К чему все эти обвинения? Я поступаю так, как считаю нужным.

— Валиде! — запротестовала Михримах Султан, упрямо взглянув на мать . — Я тоже хочу участвовать в этом. Вы сами говорили, что я должна доказать свою преданность Вам и братьям, и…

— Достаточно! — взмахнув рукой, гневно процедила Хюррем Султан. — Мне пора возвращаться в Топкапы. И слушать больше ничего не желаю. Больше никаких обвинений. Ты поняла меня, Михримах?

Девушка упрямо молчала, глядя матери прямо в глаза.

— Поняла? — теряя терпение, переспросила Хюррем Султан.

— Да, валиде, — со вздохом сдалась султанша. — Простите мне мою дерзость.

Окинув дочь недовольным взглядом, султанша развернулась и покинула холл. Двери закрылись, оставив супругов наедине. Рустем-паша молча смотрел на жену. Та сжала губы, чувствуя себя униженной, и надменно вздернула подбородок.

— Вы тоже так считаете, паша? — спросила она.

— Что вы, султанша? Мое доверие к вам безгранично. Но я не могу идти вопреки воле вашей валиде. Разговоры о политике мне с вами вести не стоит. Хюррем Султан не хочет втягивать вас в это. И я тоже.

— Я что, ребенок?! — вскрикнула Михримах Султан, потеряв терпение. — Тем более, я уже втянута в ваши с валиде политические игры. Как, по-вашему, еще назвать наш с вами брак, паша?

Рустем-паша настороженно следил за ней, не зная, как себя вести. Он никогда не видел разгневанную Михримах Султан.

— От меня ничего не зависит, султанша. Вам лучше успокоиться.

Девушка повернулась к паше, безуспешно стараясь взять себя в руки.

— Не вам решать, что мне лучше!

Мужчина вздохнул и медленно подошел к супруге.

— Султанша, — голос его был мягок. — Ваш прекрасный лик не перестает источать красоту, даже когда вы находитесь во власти гнева. Ни я, ни ваша валиде, ни кто-либо иной не сомневается в вашей преданности, уме и способностях. В скором времени вы станете надежной опорой мне и своей матушке в политических играх, но пока вам лучше… подождать. Ваша валиде, прежде чем действовать против своих врагов, долго набиралась сил.

Михримах Султан опустила взор вниз, чувствуя, как злость и обида исчезают.

— Не спешите. Поживите спокойной жизнью, пока есть возможность, — произнес Рустем-паша, проведя рукой по золотистым волосам султанши, не обращая внимания на ее реакцию — девушка отшатнулась.

Испугавшись того, к чему это может привести, Михримах Султан мигом пресекла его нежности.

— Уже поздно, паша. И этот спор утомил меня. Я вернусь в св… наши покои.

Убрав руку, Рустем-паша понимающе кивнул.

— Не утомляйте себя работой в кабинете, паша, — напоследок бросила Михримах Султан, выходя из холла. — Вы тоже выглядите уставшим.

— Постараюсь, султанша, — слабо улыбнулся мужчина и вышел следом за женой, направляясь в свой кабинет.

У дверей столпились служанки и Гюльбахар-калфа. Увидев выходящих из холла Рустема-пашу и госпожу, они склонились в поклонах.

— Хюнерли!

Девушка тут же оказалась возле султанши, едва поспевая за ней.

— Идем со мной. Измир, вели подготовить хамам. И Айше, пусть мне принесут тот успокаивающий напиток, что и вчера.

— Как прикажете, — отозвались служанки.

Измир и Айше разошлись исполнять приказания, а Хюнерли обеспокоенно взглянула на свою госпожу.

— Что с вами, султанша? — робко спросила она, не зная, можно ли задавать такие вопросы госпоже.

— Просто переволновалась, Хюнерли.

Султанша в сопровождении служанки вошла в покои и, оглядевшись, села на тахту возле окна.

Хюнерли-хатун встала возле нее, не зная, можно ли сесть рядом.

— Садись, — проговорила Михримах Султан, не поворачиваясь.

— Султанша, — сев рядом, обратилась к своей госпоже служанка.

Вздохнув, та обернулась к ней.

— Слушаю.

— Простите мне мое любопытство. Кто эта женщина, что приезжала?

Михримах Султан изумленно изогнула безупречную бровь.

— Это Хасеки Хюррем Султан. Моя Валиде.

Хюнерли-хатун непонимающе нахмурилась.

— Что значит «валиде»?

Султанша тихо рассмеялась, удивленная ее невежеством.

— Это вежливое обращение к матери. Ты разве не знаешь? Еще спроси, что значит «султанша».

— Простите, — пролепетала служанка.

В покои вошла Айше, держа в руках кубок с горячим дымящимся отваром.

— Вот ваш успокаивающий отвар, султанша.

Михримах Султан жестом приказала поднести кубок и, когда служанка передала ей его, небольшими глотками осушила его. Во рту остался привкус каких-то трав.

— Отнеси. И где Измир?

— Как прикажете. Она еще готовит хамам.

Айше вышла из покоев. Хюнерли проводила ее взглядом.

— Султанша, а служанки, которых вы выбрали себе в услужение, будут с вами до конца своей жизни? — продолжала засыпать вопросами свою госпожу любопытная служанка.

— Они будут служить мне до тех пор, пока я этого желаю, Хюнерли, — ответила Михримах Султан и снисходительно улыбнулась ей.

В покои вошла Гюльбахар-калфа.

— Султанша, хаммам готов.