Сильнее растворяясь в нас (ЛП)

бедрами, когда он трахал меня своим языком голодными, распаленными, но легкими,

нежными толчками.

Я потянулась и взяла горсть его волос в кулак. Мне нравилось ощущение, как его голова

кружит, как его язык массирует мой клитор.

Я двигала бедрами вверх и вниз, быстрее рядом с его лицом, и ощутила первую волну

оргазма, прокатившуюся по мне.

- Кончи мне в рот, - успел сказать Макс, его слова усилили нервно-покалывающее

давление, которое он создавал во мне.

Он удерживал свой язык на моем клиторе, пока ощущение не стало слишком прекрасным,

и я оттолкнула его голову. Он поднялся на кровати, располагая себя между моих ног. Я

ощутила вес его эрекции у моей киски.

Рот Макса добрался до моей груди, сначала втянув левый сосок, потом правый, меняясь

между ними. Он двигал своими бедрами, потирая распухшей головкой по мне. Его язык

лизал и щелкал по моим соскам, пока, наконец, он не взял один между языком и верхними

зубами, - ощущение, которое я люблю так сильно, что от этого у меня непроизвольно

выгибалась спина.

- Нападение или оборона? – выдохнул он.

Это просто шутка между нами – кто будет сверху? Нападение – сверху, оборона – снизу.

- Моя очередь выбирать? – спросила я. – Потому что в данный момент мне плевать…

И просто так, дав ему слабый зеленый свет, он погрузился головкой своего члена в меня,

затем остановился. Он выскользнул из меня, потом толкнулся обратно.

- Мне нравиться дразнить тебя, - сказал он.

- Тебе нравиться пытаться заставить меня умолять об этом.

Макс ничего не сказал. Он просто продолжил свои дразнящие движения.

Это тоже было частью «нападение – оборона» между нами – узнать, кто сможет

продержаться дольше.

Обычно я выигрывала эту часть битвы, потому что Макс всегда заставлял меня кончать до

секса. Иногда своим ртом, в другой раз – рукой, и иногда он даже делал это в такой

позиции, используя только дразнящее скольжение его грубой длинны по моим влажным

складочкам.

Хотя сегодня выиграет Макс. После разрешения мне пробрить его, и после этого

простыне-разрывающего оргазма, который он подарил мне, я хотела его внутри.

- Трахни меня, - сказала я, потянувшись и положив свою руку на его сжатую задницу,

толкая его в себя.

Он проскользнул одним гладким толчком.

Его головка погрузилась, а губы сомкнулись на моих. Он гортанно простонал, когда вошел

в меня своим членом до основания. Я откинула голову назад, и его рот добрался прямо до

моего горла.

Потом Макс встал на колени, положив руки мод мою спину, приподнимая меня слегка. Это

давало ему другой угол для входа, и он трахал меня глубоко и жестко, пока я не ощутила,

как его член пульсировал – не тем способом, который он контролировал, а тем, который я

всегда ощущала, когда его тело готовилось к оргазму.

Я потянулась и положила ладонь на его живот. Мне нравилось ощущение того, как его

мышцы сокращались, когда он двигался во мне.

Потребность. Желание. Власть. Все в его напряженной мужественности, пока он трахал

меня, отправило мое почти беспомощное тело снова прямо к краю оргазма.

Пока я сжималась вокруг него, его собственная пульсация возросла. Я почувствовала

первую, горячую струю его оргазма, выстрелившую из его члена, потом еще, еще, наша

кожа-к-коже становилась теплой и скользкой, пока мы оба не выдохлись.

4.

У меня было много того, что нужно было доказать Максу. Не только в личном плане, но и

в профессиональном. Он дал мне тонну ответственности, доверия и, конечно же, власти в

OliviMax, и я намеревалась превзойти его ожидания.

Это было так же, как доказать что-то себе. Я знала, что потребуется много мужества на

всем пути в ЛА, чтобы работать в шоу бизнесе. Кроме того, что у меня не было таких

возвышенных мечтаний, как у бесчисленного количества начинающих актеров здесь, они

все еще оставались моими мечтами, и я хотела воплотить их.

Максу нравилось называть меня своей «девушкой мечты» Мне нравилось думать, что он

дал мне работу моей мечты. И теперь, когда она у меня была, я хотела, чтобы все

происходило в гораздо большем объеме

Поэтому, чтобы не стать сучкой-надсмотрщицей над менеджерами, я нашла некоторую

середину между этим и слабой «девочкой на побегушках» с людьми, с которыми я имела

дело.

Мне было плевать, что они узнают, что я была подружкой Макса Далтона, которая жила

вместе с ним. На самом деле, я не задумывалась о том, что люди узнают об этом и это

сделает мою работу легче. Но единственное, что я не сделала, так это не использовала эту

возможность в личных целях. Это говорило само за себя, и я узнала больше о бизнесе и

стала лучше в своей работе, и вскоре мне не нужно было полагаться на кого-либо вовсе – я

была сама по себе.

***

Находясь рядом с ним все больше и больше, я заметила, что Макс вел дневник. Он не

хранил его на своем ноутбуке или iPad, а в книге с кожаным переплетом. Однажды, когда я

спросила его, почему он не пишет его в цифровом формате и не синхронизирует со своим

телефоном и ноутбуком, чтоб он мог добавлять в него что бы не захотел, не важно где бы

он находился, он ответил, что все еще любит иногда писать от руки. Это было более

личным, сказал он мне, и с тех пор дневник стал местом, куда он записывал свои самые

личные мысли, это стало идеальной возможностью откупорить ручку и нанести настоящие

чернила на бумагу.

Поверьте, у меня было искушение заглянуть в его дневник временами, но я уважала его

пространство. К тому же, Макс никогда не был тем, кто скрывал свои чувства от меня,

поэтому я решила, что узнаю все в любом случае.

Так было, пока он не начал становиться молчаливым всего за несколько недель до моего

отъезда в Огайо на рождество.

Мы были в нашем офисе в OliviMax, на селекторном совещании с агентом, который

представлял Троя МакКензи, актера, которого Макс хотел на главную роль в своем новом

фильме.

- Он еще не прочитал сценарий, - сообщил агент.

- Прошло две недели, - сказал Макс. – Этого больше, чем достаточно.

- Он был действительно занят.

Обычно на протяжении такого типа звонков, если я вообще на них присутствовала, я не

говорила много, если совсем ничего. Но в это раз я сказала, видя, насколько был

разочарован Макс.

- Послушайте, - сказала я агенту. – Сорок восемь часов. Этого времени достаточно для

Троя, чтобы прочитать сценарий. Предложение на рассмотрении и мы не собираемся

сидеть и ждать, когда он пролистает страницы. Ответьте да или нет, в течение двух дней,

или он никогда больше не получит предложения от нас. Никогда.

Я чувствовала, как пульс колотится на моей шее. Я была так возбуждена, не только от

злости или разочарования, а от трепета использованной власти, которую Макс дал мне в

этой работе.

Я посмотрела на Макса, у которого были расширены глаза, и я наблюдала, как ухмылка

медленно захватывает его лицо. Он наклонился вперед, ближе к телефону и сказал:

- Должен идти, Бен. Поговорим с тобой через два дня, - Макс завершил вызов.

Мы сидели на диване. Макс держал сценарий, а я сидела рядом с ним. Когда Бен позвонил,

я пролистывала снимки различных людей, которых мы подумывали пригласить на роли в

новый фильм.

Я посмотрела на Макса.

- Удивлен?

- Частично, - он отложил свой сценарий в сторону, взял снимки из моей руки и положил их

на кофейный столик. Потом притянул меня ближе к себе, поворачивая меня на спину и

наклоняя так, что он мог убаюкать меня на своих руках. Он склонил голову и подарил мне

долгий поцелуй.

- То, как ты ходишь везде здесь, то, как ты разговаривала по телефону сейчас, - сказал он –