Если женщина хочет...

Сэм поморщилась.

– Вообще-то я небольшой любитель таких вещей… – призна­лась она. – Выслушивать советы – то же, что принимать горькое лекарство. Не хочется, но нужно.

Ей понадобилось пять минут, чтобы рассказать о событиях последних месяцев. На этот раз она призналась, что приняла слу­чившееся слишком близко к сердцу, бросила все, прилетела в Редлайон, чтобы повидаться с Хоуп, и теперь ей очень неловко.

– Что же тут такого? – удивилась Дельфина. – Вам захоте­лось побыть с сестрой. Это вполне естественно.

– Да, но обычно я не позволяю себе таких вещей, – вздохнула Сэм.

– Ага! – воскликнула Мэй. – Тут другое… Может быть, это не болезнь, а признак кризиса? Тогда вам нужно что-то изме­нить. Сложить картинку заново!

– Но что я могу изменить? – беспомощно спросила Сэм. – У меня есть работа, долг, обязанности…

– Найдите время для общения с людьми. Вы ведь сами чувст­вуете, что отдалились от своих друзей, довели себя до предела, а отдачи никакой, – впервые за весь вечер подала голос Вирджи­ния.

– Позаботься о себе! – с жаром сказала Хоуп. – Я молюсь, чтобы все кончилось хорошо, но убью тебя собственными рука­ми, если узнаю, что ты жжешь свечу с двух концов. Ты ничего не ешь, никогда не отдыхаешь и не расслабляешься. А потом удив­ляешься тому, что твое тело начинает бунтовать!

– Перестаньте отталкивать от себя людей, – серьезно сказала Дельфина, желая помочь женщине, которая научила ее уму-разу­му. – Вы должны преодолеть внутренние барьеры. Вам понра­вился симпатичный сосед, но, когда он попытался подружиться с вами, вы оттолкнули его. Сэм, вы с ума сошли! Вы же настоящая красавица. Я отдала бы все на свете, чтобы выглядеть как вы. Так почему вы не пользуетесь своими преимуществами? Ведь этот мужчина может оказаться вашей второй половинкой!

– Понимаете, я никогда не хотела замуж, – объяснила Сэм. – Но оставаться старой девой тоже не собиралась. Все вышло само собой. Пару раз у меня брали интервью, и журналистам всегда хо­телось знать, как я сделала выбор между карьерой и семейной жизнью. Но я не делала никакого выбора! Разве можно планиро­вать собственную жизнь? Я терпеть не могу оправдываться… – Она чуть не плакала.

Мэри-Кейт наклонилась к ней и серьезно сказала: – Сэм, никто не требует от вас оправданий. Ваша жизнь ценна так же, как всякая другая. Дело не в том, что у кого-то есть дети, мужья и бойфренды, а у вас их нет. Но так ревностно защищает свой образ жизни только тот, кто чувствует себя неуютно. Вот вам пример. У меня есть хорошая работа, дом, деньги, но многие люди считают меня старой дурой, потому что я никогда не была замужем. Однако таков был мой выбор, и я о нем не жалею. Вирджиния уставилась на нее широко открытыми глазами. – Но это не значит, что у меня никогда не было мужчины, – с лукавым блеском в глазах добавила Мэри-Кейт. Это разрядило напряжение, и женщины рассмеялись.

– Хоуп, теперь твоя очередь, – заявила Сэм. – Расскажи нам, чего ты хочешь.

Хоуп вспыхнула.

– Ничего я не хочу, – пробормотала она.

– Брось, – перебила ее Сэм. – Ты тоже нуждаешься в пере­мене, которая поможет тебе снять стресс. И тут совершенно не­обходим хороший совет. Мне, например, сразу полегчало.

Глядя на бледное лицо Сэм, с которого разом исчезли все мор­щины, Хоуп подумала, что так оно и есть. Сама она молчала не потому, что ей нечего было сказать. Наоборот – суметь бы во­время остановиться…

– Мне бы хотелось перестать бояться! – внезапно выпалила она и вздрогнула. – О господи, я никогда не говорила об этом вслух…

– Чего же вы боитесь? – мягко спросила Вирджиния. Хоуп собралась с силами-/

– Я боюсь очень многого, – пролепетала она. – Постоянно волнуюсь за детей. Когда они были младенцами, я вставала по ночам и проверяла их каждые несколько часов – боялась, что они перестанут дышать.

– Это совершенно нормально, – заметила Гизелла.

– А до того, как мы приехали сюда из Бата, я боялась, что у Мэтта роман, – смущенно призналась Хоуп. – Никакого рома­на не было, но я была уверена, что он с кем-то встречается, что я недостаточно хороша для него. Наверное, это и есть страх – ког­да не существует никаких причин, кроме неуверенности в себе. Я всегда боялась того, что за горизонтом.

– Похоже, это страх того, что от вас уйдут близкие, – сказала Мэри-Кейт.

Хоуп кивнула:

– В том числе и это. Вы знаете, что наши родители погибли, когда мы с Сэм были маленькими. Очевидно, я так и не сумела пережить то, что люди, которых я любила, умерли.

– Понятно, – пробормотала Дельфина. – Конечно, это на­несло вам сильнейшую травму.

– Да, но из-за этого я… – Хоуп сделала паузу. Найти подходя­щие слова было трудно. – Как ни глупо звучит, но из-за этого я никогда не ссорилась с Мэттом, – наконец сказала она. – Я боя­лась, что, если мы будем ссориться, он рассердится и уйдет от ме­ня. Поэтому я лепетала какую-то чушь, как будто у меня в голове вместо мозгов каша, если злилась, то скрывала это.

– Люди, которые скрывают свой гнев, только копят его внутри, – заметила Вирджиния. – Если вы не выплеснете его на ко­го-то другого, этот гнев сожрет вас самое. Намного полезнее вре­мя от времени давать себе разрядку.

– Представьте себе, здесь я этому научилась, – улыбнулась Хоуп. – Иногда я даю выход своему гневу. Хотя не могу сказать, что все изменилось кардинальным образом. Слава богу, это про­исходит медленно. Мэтт так привык к моей безответности, что просто не выдержал бы, если бы я за одну ночь превратилась в ведьму.

– Значит, теперь вы ссоритесь? – спросила Вирджиния. – Ну, тогда все в порядке: вы уже изменили то, что следовало изме­нить. Старые привычки победить нелегко, но вы просто обязаны считать себя такой же личностью, как и ваш муж. Должны ду­мать, что Мэтту повезло с вами и что в один прекрасный день он сам начнет бояться потерять вас.

– Сомневаюсь, – засмеялась Хоуп. – С какой стати Мэтту этого бояться?

Вирджиния пожала плечами:

– Я не имею в виду, что вы и в самом деле уйдете от него. Про­сто вы должны повысить собственную самооценку.

Хоуп улыбнулась, довольная этой мыслью.

– Идея богатая, но реализовать ее нелегко!

Прозвучал звонок в дверь. Это означало, что прибыли заказан­ные такси.

– Вот и хорошо, – сказала Гизелла, с трудом поднимаясь на ноги. – Я все равно слишком устала, чтобы исповедоваться. В сле­дующий раз, ладно?

– Ладно, – сказали все, подвыпившие и довольные.

– Я чувствую себя исцелившейся, – заявила Сэм, прощаясь с Мэри-Кейт у дверей. – И дело не только в вашем мартини.

– Знаю, – ответила Мэри-Кейт. – Но это лишь первый шаг к тому, что вы ищете. Большинство людей думает, что у них нет выбора и что нужно мириться с окружающим. И лишь немногие счастливчики знают, что всегда можно изменить свою жизнь к лучшему.

Сэм блаженно улыбнулась:

– Вечер был замечательный. Можно будет прийти к вам снова?

– Разумеется! В любое время, дорогая.

На следующее утро после заседания клуба макраме Сэм встала раньше остальных взрослых обитателей дома. Когда Хоуп спус­тилась по лестнице, сестра намазывала шоколадным кремом только что испеченные булочки, а Милли и Тоби с восторгом на­блюдали за ней.

– Ты сегодня рано проснулась, – сказала Хоуп, у которой после вчерашнего слегка гудело в голове.

– Да, и чувствую себя отлично. Не сердись, но я заказала би­лет на вечерний рейс, чтобы к ночи быть дома.

Хоуп уставилась на сестру:

– Я думала, что полечу с тобой…

– Нет, не полетишь. Ты слишком занята. Я вернусь домой и пойду к консультанту сама. Хоуп, я не младенец!

– Но я хотела…

– Знаю. – Сэм обняла сестру.

Это была роковая ошибка, поскольку Милли осталась наедине с глубокой тарелкой шоколадного крема. Мать и тетка обнима­лись, пока вопль и грохот не оповестили о том, что Милли реши­ла взять готовку на себя.

– Упала… – растерянно пролепетала Милли, уставившись на разбитую тарелку и пол, залитый шоколадом.