Неожиданное осложнение (ЛП)

Маленький вдох соскользнул с его губ, когда он наклонился ко мне. Мое тело практически парило, когда он углубил этот поцелуй. Это был мой первый настоящий поцелуй, и он был прекрасен.

— Я собираюсь нарисовать тебя, — он посмотрел на меня сверху вниз, его глаза скользили по моему лицу.

Я подняла брови, Брэд был очень талантлив. Я знала это, потому что видела рисунки в его папке.

— Буду рисовать тебя каждый день, пока не получиться так, как надо.

— Как надо? — спросила я.

— То, как мило выглядит твоё лицо прямо сейчас. Не думаю, что буду в состоянии когда-нибудь стереть этот образ из своей памяти.

— Тогда и не стирай.

Я открываю рот, чтобы избавиться от жжения в горле. Моя челюсть дрожит, а рот кривится. Нога ударяет по педали газа, и я убираюсь прочь от бордюра.

— Ты не будешь это есть?

Я изобразила притворный ужас.

Брэд наклонился вперед и взял последний кусочек пиццы, держа его в воздухе, кончик треугольника указывал вниз, и откусил конец.

Я застонала от отвращения. Мы заказали целую пиццу, и я съела лишь один кусочек. А он поглощал уже седьмой.

— Ты такой мальчишка! — я взяла длинную белую бумажку, в которую была завёрнута моя трубочка, свернула ее и бросила в него.

Он ухмыльнулся с полным ртом сыра.

— К счастью для тебя.

Я закатила глаза и подняла ноги на пластиковый стул рядом с ним.

Я наблюдала, как он ел, его черные волосы были подстрижены достаточно коротко. У него были красивые выразительные брови, выделявшие его голубые глаза. Он был генетической аномалией - фотографию такого парня я бы с радостью повесила на свою стену. И он был моим.

Он вытер рот салфеткой, его губы изогнулись в улыбке.

— Что? — спросила я, дотрагиваясь до лица посмотреть, не было ли там чего.

Он откинулся назад, взял мои ноги и положил их себе на колени.

— Я люблю тебя. Это все.

Я стала на десять оттенков темнее, чем стенд в пиццерии.

— Тебе следует, ага.

— Мне следует? — он рассмеялся.

— Не помешало бы.

— Это уж точно.

Торговый центр, в котором мы привыкли проводить время, все еще стоит на месте. Пиццерия есть, но галереи магазинов давно нет. На их месте находится керамическая студия, тип места, где вы выбираете готовые предметы и разрисовываете их. Брэду там бы понравилось.

— Как думаешь, рай и вправду существует? — лежа на деревянном полу дома на дереве на заднем дворе моих родителей, я повернулась к Брэду, который рисовал в большой белой тетради. В руке у него был кусок угля, от которого на пальцах образовалась пыль.

Он остановился, рассматривая свою работу.

— Нет.

Я приподнялась.

— Мрачновато.

— Сама спросила, — его лицо было напряжено, брови сведены вместе.

Перевернувшись, я подползла к нему и взяла из его рук блокнот. На рисунке была я. Он часто рисовал меня, но никогда не был удовлетворен результатом. Он запечатлел миндалевидную форму моих глаз, загнутые на концах ресницы. Мое лицо в форме сердечка было красиво затемнено, заставляя меня выглядеть красивее на бумаге, чем в реальной жизни.

— Он великолепен, — похвалила я.

Брэд выглядел раздраженным, и поморщился.

— У меня никогда не получается правильно нарисовать твои губы.

Я снова посмотрела на рисунок.

— Что с ними не так?

— У тебя на верхней губе такой лук Купидона. Вот эту ямочку я и не могу изобразить. Никогда. Каждый чертов раз пытаюсь, и не выходит, — Брэд был взволнован, что было нетипично для него. Его никогда ничего не могло опечалить. Лишь он сам.

— Ты просто одержим этим.

— Если я не могу нарисовать простой портрет своей девушки, как я смогу учиться в художественной школе?

— У меня есть решение! — объявила я. Схватила его руки и положила их по бокам от своей головы. — Тебе просто придется поцеловать эти губы.

Он пытался убрать руки, но я потянула их обратно к себе.

— Теперь у тебя на лице везде уголь.

— Хорошо. Я не против испачкаться.

— Твой отец поймет, что мои руки были на тебе, — сказал он.

— Тогда тебе лучше сделать так, чтоб это стоило тех недель запрета на прогулки, которые я получу.

Я еду по бульвару, который переходит в улицу, ведущую к средней школе. Большое коричневое здание выглядит так же, как и когда я ездила туда. Таким же, как и в те временя, когда туда ходили мои родители. Я еду в парк, где у нас с Брэдом был первый поцелуй и далее на баскетбольные площадки, где я провела много вечеров с Адамом.

— Ты не возражаешь, если сегодня вечером с нами пойдут Адам и Нина? — спросил Брэд.

— Больше народу - веселее.

Адам только что начал встречаться с девушкой из колледжа. Насколько я знаю, это была его первая девушка. Мы с Брэдом были вместе в течение десяти месяцев, и это был первый раз, когда у нас было двойное свидание с Адамом.

Они встретили нас около магазина конфет на Мэйн-стрит. У Нины были вьющиеся светлые волосы, одета она была в узкие джинсы и красную рубашку с длинными рукавами, а в руке держала сумочку Coach.

Адам же держал в руках белый пакет. На нем были джинсы и рубашка с пуговицами, его каштановые волосы были длинными и стильно уложенными. Он хорошо смотрелся с девушкой рядом с ним. Тогда как обычно был в нашей компании третьим колесом.

Я представилась Нине и сделала комплимент ее лакированным кожаным туфлям. Она сказала, что ей нравится мой топ. На нем было изображение Мэтью Макконахи в стиле поп-арт.

Потом мы отправились в китайский ресторан. Мы собирались поужинать, а затем пойти в кино. Когда мы шли и разговаривали, Адам вручил мне белый пакет. Я открыла его и увидела ассорти из моих любимых конфет. Достала конфету с карамелью, которая мне очень нравилась, и отдала ему пакет обратно.

Он поднял руку вверх.

— Они для тебя, — сказал он. Я удивленно улыбнулась, а затем Адам добавил: — Нина не ест шоколад.

Я открыла пакет и предложила ему угоститься. Он взял две конфеты.

Брэд пытался залезть рукой в пакет, но я быстренько закрыла его.

— Адам купил их для меня, кроме того, он взял себе парочку.

Адам рассмеялся от выражения лица Брэда.

— Чувак, ты нашел единственную девушку, которая ест конфеты на обед.

Брэд начал смеяться.

— И друга, который потакает ее безумию.

Это было веселое и беззаботное время, каким оно и должно быть в средней школе. В выходные дни у меня был класс танцев и постоянная работа няней. Брэд трудился в CVS, а когда был свободен, работал над своим портфолио по искусству. Мы ходили на пивные и домашние вечеринки, школьные танцы и клубы. Смотрели фильмы в его подвале и парковали машину в лесу, когда говорили, что идем в торговый центр. Он рисовал на всех моих тетрадях, а я до бесконечности выводила наши имена. Это была типичная школьная любовь.

Не могу вспомнить, когда все устремилось вниз. Невозможно было уловить тот момент. Оглядываясь назад, я спрашиваю саму себя: сколько признаков я проигнорировала.

— Детка, я не хочу быть грубой, но ты в порядке? — пятнадцать минут назад я пришла в дом Брэда. Лежа на животе, перелистывая журнал, я ждала, когда он выйдет из уборной.