Радости и тяготы личной жизни

– Ну, я думаю, ты ошибался.

Горькие, едкие слова вынужденной лжи жгли горло, как застрявшая пилюля.

Но, даже видя реакцию Рорка, Джейд заставила себя быть бесчувственной. Она как бы сделала сама себе глубочайший наркоз перед этой невыносимо тяжелой операцией на сердце, больном любовью к этому человеку.

– Я не верю тебе. Господи, да то, что было у нас с тобой на острове, гораздо серьезнее какого-то пустого курортного романа, Кэсси.

Он назвал ее прежним именем, что говорило о его раздражении, даже обиде. Но как бы ни было ей больно наносить ему удары, выбора не оставалось. Потому что если она скажет правду о своей матери и о его отце, Рорк кинется в драку с Кинлэном, и в результате с Белл будет покончено, с Белл, которой и так досталось в жизни больше, чем достаточно. А этого Джейд допустить не могла. После стольких лет уловок, даже лжи ради матери, она не могла сдаться так легко, пусть даже ей самой будет до смерти больно.

Кинлэн Гэллахер не оставил ей выбора. Ни шанса, ни лазейки. И если сейчас она дрогнет перед Рорком, перед его обидой, гневом, ее нервы не выдержат.

– Ты прав, – сказала она, положив ладони ему на грудь, чувствуя биение его сердца. – То, что было на Серифосе – чудо. Я никогда не забуду этого. Но это не было реальностью, Рорк, а просто сказкой, созданной для нас солнцем, морем и оторванностью от всех, кто знает нас.

Всю ту удивительную неделю будто на всей Земле жили только мы двое. И воспоминания эти останутся со мной навсегда. – Джейд отвернулась не в силах больше смотреть на него. – Но вот мы вернулись к нашей земной жизни, и у нас она у каждого своя.

– Но я надеялся, что ты согласишься соединить наши жизни.

– Значит, ты – в Сан-Франциско, а я – в Нью-Йорке?

– «Сезонная» брачная жизнь нынче в моде, Джейд, – ласково улыбнулся Рорк, показывая, что не собирается сдаваться так легко.

Ледяная дрожь забила Джейд.

– Ты делаешь мне предложение?

Сколько лет она ждала этого, готовая за эти слова отдать буквально все. И вот они прозвучали. Но страшная правда о ее родителях делала их невозможными и ненужными.

– Я люблю тебя, Джейд, – сказал Рорк. – Сейчас, оглядываясь назад, я знаю, что любил тебя, когда ты была еще Кэсси. Увы, я был слишком занят своими конфликтами с отцом, чтобы тогда, тем летом, понять, что ты – лучшее, что вообще было у меня в жизни. И хотя вообще я собирался обставить все должным образом – при свечах и с шампанским – что ж, ладно, время пришло, и я прошу тебя стать моей женой.

Внутри у Джейд все сжалось от боли.

– Кстати, о твоем отце, – с нарочитой небрежностью откликнулась Джейд. – Почему ты не сказал мне, что работаешь с ним вместе?

Смущением вспыхнуло лицо Рорка.

– Я не работаю с отцом. Он сделал мне заказ на проект здания для компании «Гэллахер: газ и нефть».

– Разве это не одно и то же? – удивилась Джейд. – Разве это не частная компания, где все и все – под контролем твоего отца? В конце концов, всем известно, что за «Гэллахер, газ и нефть» стоит единолично и исключительно Кинлэн Гэллахер.

– Так Ладно, – сказал Рорк. Плечи его будто обмякли. – Я ничего не сказал тебе только потому, что наконец поговорив с тобой о том лете и поняв, как гнусно обошелся с тобой мой папаша, я испугался, что тебе будет ненавистен сам факт моих отношений – пусть даже сугубо деловых – с человеком, который причинил тебе столько горя.

Если бы Рорк знал, сколько горя, подумала Джейд – Но как ты узнала об этом? – спросил Рорк.

– Это не имеет значения, – пожала плечами Джейд.

– Я ведь собирался сказать тебе об этом.

– Неужели? Когда же? До нашего бракосочетания или после?

Он медленно провел ладонью по лицу. Боль, обиду, недоумение она видела в каждой черточке его такого красивого, такого дорогого лица, в его бездонных темно-голубых глазах.

– Послушай, у тебя был жуткий день, – наконец сказал он. – Может, мы закажем сейчас сюда ужин, а ты пока примешь тонизирующую ванну А поговорим мы позже, когда ты отдохнешь и расслабишься...

– И стану более сговорчивой, ты хочешь сказать? – закончила Джейд, складывая на груди руки.

Он смотрел на нее так, будто никогда не видел раньше. Что в какой-то степени соответствовало действительности. Раньше она с легкостью соглашалась на все, что бы от него ни исходило.

Теперь ни в коем случае она не могла себе этого позволить.

– Когда ты отдохнешь, – твердо повторил Рорк. Он приблизился к ней, но она отошла в сторону. – Ну как, Джейд? – улещал ее Рорк. – Мы неторопливо, вкусно поужинаем, а остаток ночи проведем вместе, чтобы вновь узнать друг друга.

«Ни в коем случае этого нельзя допустить», – мелькнуло у Джейд.

– Я не могу.

– Не могу? – нахмурился он, потемнев лицом. – Или не хочу и не буду?

Ни на какие его уловки она не попадется, твердила про себя Джейд, то что эмоции возьмут верх, нервы откажут, как тогда на Серифосе, и прежде чем она успеет что-то сообразить, они окажутся в постели и предадутся греху кровосмешения.

– Мне надо учить текст на завтра. – В подтверждение своих слов она достала из сумки сценарий ролика, который ей дал Сэм. – Мы делаем рекламный ролик для телевидения, а я даже представления не имею, где паузы, где выделять слова; я вообще впервые с этим сталкиваюсь. Правда, мне нужно подготовиться, Рорк.

– Мы можем вместе заняться этим после ужина, – предложил он. – Я помогу тебе выучить текст До чего, до чего же соблазнительно это было.

Скажи ему, где-то в глубине сознания подсказывал тихий голос. Скажи ему все о Белл и Кинлэне, и он опровергнет это, у него будут доказательства – неважно, какие – того, что это дикая ложь, и все. Все преграды будут преодолены, ничто не помешает им быть вместе. Как предписано судьбой – быть вместе. Навсегда.

– Не думаю, что это пойдет на пользу, – вместо этого сказала Джейд. Пробило час ночи. – Уже совсем поздно. Мне действительно пора идти.

– Я не верю своим глазам, – едва слышно произнес Рорк, но Джейд поняла его слова. – О'кей. Тогда может, позавтракаем утром вместе?

– Я никогда не ем перед съемками.

– Тогда просто выпьем кофе. Черный, без сливок, без сахара, гарантирую, что ни унции лишнего веса не появится.

– Я уже сказала Сэму, что кофе мы польем в студии.

Это было не совсем так, но по неистовой гримасе, исказившей лицо Рорка, Джейд поняла, что нанесла точный удар.

– У тебя завтрак с Сэмом Сазерлендом?

– Не завтрак, а кофе.

– Завтрак, кофе, какая разница, что ты там ешь или пьешь, – отмахнулся от ее слов Рорк. – Какая разница, когда ты проводишь время с ним, а могла бы провести его со мной.

– Он мой шеф.

– Неужели? По возрасту он тебе в отцы годится.

Ревность Рорка была очевидной. Через боль Джейд сказала себе, что это его чувство может сейчас оказаться ей на руку.

– Не так уж он стар.

– Я слышал, что ему пятьдесят пять, Джейд.

А тебе двадцать три. – Рорк скрестил на груди руки. – Если я разбираюсь в арифметике, то на возраст твоего отца он как раз тянет.

Джейд пожала плечами.

– Повторяю, Сэм – мой шеф. Между нами вообще ничего нет.

– Пока нет. Но этот человек известен своей репутацией. Он прославился тем, что за свои миллионы покупает все, что захочет.

Джейд резко выпрямилась, напряглась.

– Значит, ты полагаешь, что и я – продаюсь?

Она даже не скрывала своего негодования.

– Я полагаю, что ты себя ведешь очень странно. На острове, где мы были вместе, ты дала мне понять, что я тебе дорог, важен, что для меня есть место в твоей жизни. А сегодня, спустя всего четыре недели, ты вовсю увлечена работой с Сазерлендом, да так, что даже не соглашаешься найти окно в своем проклятом графике, чтобы выпить со мной элементарную чашку кофе!

– Я сожалею, что ты так считаешь, – ровным голосом произнесла Джейд. – Сожалею, что ты не веришь мне, когда я говорю, что не сплю со своим работодателем. Сожалею, что не доверяешь мне и не можешь сказать, что ты снова работаешь на своего отца. Сожалею, что тебе пришлось все это пережить ради... ради ничего.