Пуля для любимого

— Пожалуй, — с неохотой согласился Олег, медленно закрывая тяжелый альбом, — только давай по последней чашке чаю... Да ты сиди, я сам приготовлю!

Олег поднялся и вышел на кухню, а Настя, не привыкшая сидеть без дела, принялась стелить постель.

Заботливо и тщательно расстилая простыню, она слушала, как звенят на кухне чашки. Вот скрипнула дверца шкафа, открылась и снова закрылась. Чайник уже начинал закипать, Олег достал что-то из холодильника... Сердце у Насти сжималось от этих звуков — домашних, мирных. Звуков простого счастья.

И вдруг — может быть, ей это показалось? — какие-то другие звуки отвлекли ее внимание. Она совершенно ясно услышала, как открылись двери лифта на лестничной площадке и кто-то подошел к двери. А потом медленно и тихо вставил ключ в замочную скважину...

Настя выронила из рук плед, который пыталась расправить на диване. И в тот же момент помчалась на кухню.

— Олег! — Она схватила его за руку и уставилась на него расширенными от ужаса глазами.

— Настя, что с тобой? Что случилось? — Он встревоженно оглядел ее и сжал в ладонях ее похолодевшие пальцы. — Что?..

— Там кто-то... кто-то открывает дверь.

— Не придумывай. — Олег прислушался, но ничего не услышал. — Тебе показалось... Настя, приди в себя! — Он встряхнул ее и тут же прижал к себе. — Успокойся!

Но Настя не могла успокоиться. Она слышала этот звук совершенно отчетливо, он не мог ей показаться, это не было игрой ее воспаленного воображения — этот звук был на самом деле... И Настя была уверена, абсолютно уверена, в том, кто стоит с той стороны. Еще несколько секунд — и Власов окажется здесь.

Они стояли, прижавшись друг к другу, в полной тишине, и в следующую секунду оба убедились в том, что Настя ничего не придумала.

— Да... в самом деле. А у кого есть ключи?

Настя молчала. Она даже не слышала, о чем спрашивает ее Олег, и только сильнее вцепилась в его руку, когда он решительно двинулся в прихожую...

— Олег! Не уходи, мне страшно...

— Да что тобой! Я пойду посмотрю, кто это к нам пожаловал... — Олег, казалось, был только удивлен, но совсем не испуган. Настя медленно разжала пальцы и зажмурилась — сейчас...

В тот момент, когда Олег появился в прихожей, входная дверь открылась. Настя услышала, как она открылась, потом, скрипнув, снова закрылась — и вслед за тем воцарилась полнейшая тишина. И вдруг — вот уж совсем неожиданно — в этой тишине прозвучал голос Олега:

— Здравствуйте.

Он сказал это так растерянно, даже смущенно, что Настя окончательно запуталась. Неужели... В сознании мелькнула версия — Игорь? Неужели он решил вернуться?..

Чудовищным усилием воли она заставила себя сделать первый шаг. За ним второй, третий... Из-за спины Олега она не сразу разглядела человека, который стоял возле входной двери, к тому же в прихожей было очень слабое освещение. И тут услышала голос — другой голос, сначала, только в первую секунду, показавшийся ей чужим, но уже в следующую — знакомым и родным:

— Настя!

— Мама!

Выскочив из-за спины Олега, она бросилась к Елене Павловне и повисла у нее на шее.

— Да, доченька... Ну и дела.

Они сидели на кухне. Часы показывали половину третьего ночи, когда Настя наконец завершила свое грустное повествование. Теперь она уже ничего не пыталась скрыть от матери — не было никакого смысла молчать о том, что было и так очевидно.

— Значит, вот какие дела-то... Бросил он вас с Никиткой и долги свои теперь на тебя повесил... Эх, и сволочь! — выругалась Елена Павловна и, с укоризной посмотрев на Настю, добавила: — И ты тоже хороша... Почему молчала столько времени?

— Так ведь я и сама не знала, мама! Я ведь до последнего дня, пока своими глазами не убедилась, продолжала верить в то, что магазин автозапчастей существует.

— Легковерная ты, Настька. Несерьезная. Разве так можно! Да и потом — где это видано, матери не сказать! Знать не знала, но ведь догадывалась же, ни за что в жизни не поверю, что не догадывалась. И ведь ни разу не поделилась, не поплакалась... И ведь сколько раз я тебе из Поповки звонила, так ты одно и то же заладила: у нас все нормально, все хорошо, Игорь работает... А Игоря твоего, оказывается, и в помине давно нет! Эх, дочка!

Елена Павловна махнула рукой, словно окончательно разочаровавшись в Насте.

— Ну прости, мама. Не хотелось тебя расстраивать. И так я тебе нервы потрепала.

— Ладно, чего теперь об этом говорить-то... Была квартира — нет квартиры. Был муж — нету мужа... Да уж лучше бы его и не было никогда, такого мужа-то! — снова закипела Елена Павловна. — Ну а как же теперь быть-то, Настя? Я — ладно, в Поповку поеду. Ты не поверишь — в этот раз во мне как будто что-то перевернулось. Ведь каждое лето туда ездила, и никаких чувств, никаких эмоций, а тут... Наверное, старая я уже стала. Вот и потянуло в родные места. Так мне там хорошо, что и возвращаться не хотелось...

— А ты почему не предупредила, что приезжаешь? Мы бы тебя встретили... Так поздно, с последним автобусом, наверное?

— Так я тебе звонила, никто трубку не брал. В детский сад звонила, там тебя тоже нет, а спортшколы телефона не знаю... Звонила до самого вечера, а потом села на последний автобус.

— Как раз в спортшколе я целыми днями и околачивалась, — солгала Настя, — у нас на следующей неделе соревнования. А девчонки мои после Нового года что-то никак в форму не войдут.

— Настенька, — вкрадчиво спросила Елена Павловна, вполне удовлетворенная Настиным объяснением, — а это что за парень здесь у тебя был, когда я пришла? Знаешь, я так удивилась, грешным делом, подумала, что ты... Ну, сама понимаешь... — Она замялась. — Я ведь не знала, что ты с мужем-то не живешь...

— Это был Олег. Вообще-то он здесь живет...

Настя хотела быть деликатной, но, с другой стороны, ей почему-то не хотелось выкручиваться, смягчать ситуацию, и уж тем более обманывать Елену Павловну насчет Олега. Во-первых, она взрослая женщина и вполне в состоянии сама решать, с кем ей жить, и вообще — ей совсем не хотелось сейчас говорить матери неправду.

— Быстрая ты, Настя, — только и сказала Елена Павловна, слегка поджав губы. — Что он за человек-то?

— Он... Мама, он — самый замечательный человек на свете!

И вдруг Настя, прижавшись к матери, ощутила себя маленькой девочкой — точно так же, как когда-то давно, совсем-совсем давно, она прижималась к Елене Павловне и делилась с ней своими сокровенными секретами. Кажется, с тех пор прошла целая вечность! Она начала тихим шепотом рассказывать матери о том, как в ее жизнь вошел Олег — вошел и стал ее неотъемлемой частью.