Уродливая Любовь (ЛП)

Она снова улыбается. 

- Что, если он совершит ужасное, отвратительное, бессердечное преступление и отправится в тюрьму на всю жизнь? 

- Я бы задался вопросом, где я облажался как отец, - говорю я ей. 

Она смотрит на меня. 

- Ну, на основе этого опроса, я убеждена, что он никогда не совершит преступление, потому что ты уже лучший папа, которого я знаю.  

Теперь она заставляет меня улыбнуться. 

Мы оба смотрим на дверь, когда она открывается и входит медсестра. 

Она с сожалением улыбается. 

- Пора, - говорит она. 

Рейчел стонет, но я понятия не имею, о чем говорит медсестра. Рэйчел видит смятение на моем лице. 

- Его обрезание. 

Мой желудок сжимается. Я знаю, мы обсуждали это во время беременности, но я вдруг передумал, зная, что он собирается идти до конца. 

- Это не так уж плохо, - говорит медсестра. – Мы сначала сделаем заморозку. 

Она подходит к Рейчел и начинает забирать его из ее рук, но я наклоняюсь вперед. 

- Подождите, - говорю я ей. - Позвольте мне сначала подержать его. 

Медсестра делает шаг назад, и Рейчел передает мне Клейтона. Я держу его перед собой и смотрю на него сверху вниз. 

- Мне очень жаль, Клейтон. Знаю, что это будет больно, и знаю, что это лишает сил, но… 

- Ему всего день, - вставляет Рейчел со смехом. - Там еще почти ничего нет, что может лишить его сил. 

Я говорю ей, чтобы помолчала. Я говорю ей, что это момент отца и сына, и она должна делать вид, что ее здесь нет. 

- Не волнуйся, твоя мама вышла из комнаты, - говорю я Клейтону, подмигнув Рейчел. - Я сказал, что знаю, что это лишает сил, но позже ты будешь благодарить меня за это. Особенно, когда станешь старше и будешь встречаться с девочками. Надеюсь, что этого не будет, пока тебе не стукнет восемнадцать, но это, скорее всего, начнется в возрасте около шестнадцати лет. Так было для меня, во всяком случае. 

Рейчел наклоняется вперед и тянет его на руки. 

- Достаточно напутствий, - говорит она, смеясь. - Я думаю, мы должны пересмотреть границы разговоров между отцом и сыном, пока ему будут делать обрезание. 

Я оставляю быстрый поцелуй на его лбу и передаю его обратно Рейчел. Она делает то же самое и передает его медсестре. 

Мы оба смотрим, как медсестра выходит с ним из комнаты. 

Я оглядываюсь назад на Рейчел и ползу к ней, пока не ложусь рядом с ней на кровать. 

- У нас есть место только для нас, - шепчу я. - Давайте займемся любовью. 

Она корчится. 

- Прямо сейчас я не чувствую себя сексуально, - говорит она. - Мой живот дряблой, и мои сиськи налиты кровью, и мне очень нужно в душ, но слишком больно, чтобы попытаться принять его прямо сейчас. 

Я смотрю на ее груди и тереблю воротник на ее больничном халате. Я смотрю вниз на ее рубашку и усмехаюсь. 

- Как долго они останутся такими? 

Она смеется и толкает мою руку. 

- Что ж, а как чувствует себя твой рот? - спрашиваю я ее. 

Она смотрит на меня, как будто не понимает вопроса, поэтому я добавляю подробностей. 

- Мне просто интересно, если твой рот болит, как остальные части тела, потому что если это не так, я хочу поцеловать тебя. 

Она усмехается. 

- Мой рот чувствует себя прекрасно. 

Встаю на локте, чтобы ей не приходилось поворачиваться ко мне. 

Я смотрю на нее сверху вниз, и видение ее подо мной сейчас чувствуется по-другому. 

Это чувствуется реальным. 

До вчерашнего дня, действительно было такое чувство, будто мы просто игрались дома. Конечно, наша любовь настоящая, и наши отношения реальны, но пока я не стал свидетелем того, как она дала жизнь моему сыну вчера, все, что я чувствовал до этого момента, было детской игрой по сравнению с тем, что я чувствую к ней сейчас. 

- Я люблю тебя, Рейчел. Больше, чем я любил тебя вчера. 

Ее глаза смотрят на меня, когда она точно понимает, что я говорю. 

- Если ты меня любишь сегодня больше, чем ты любил вчера, то я не могу дождаться завтра, - говорит она. 

Мои губы опускаются на ее, и я целую ее. Не потому, что должен, а потому, что мне нужно.

  • • •

Я стою за пределами больничной палаты Рейчел. Она и Клейтон в комнате, дремлют. 

Медсестра сказала, что он почти даже не плакал. Я уверен, что она говорит это всем родителям, но я все равно ей верю. 

Я достаю телефон и пишу Яну. 

Я: Ему сделали обрезание несколько часов назад. Выдержал как чемпион. 

Ян: Ауч. Я приду, чтобы встретиться с ним сегодня вечером. Я буду там после семи. 

Я: Увидимся. 

Отец идет ко мне с двумя чашками кофе в руках, поэтому я засовываю телефон в задний карман. 

Он протягивает мне один стакан кофе. 

- Он похож на тебя, - говорит он.  

Он пытается принять его. 

- Ну, я выгляжу, как ты, - говорю я. - Ура сильным генам. 

Я поднимаю свой кофе, и папа чокается своим, улыбаясь. 

Он пытается. 

Он прислоняется к стене для поддержки и смотрит на свой кофе. Он хочет что-то сказать, но это трудно для него. 

- Что такое? – спрашиваю я, подталкивая его выговориться. Он поднимает глаза от своего кофе, и встречает мой взгляд. 

- Я так горжусь тобой, - искренне говорит он. 

Это простое утверждение. 

Четыре слова. 

Четыре самых эффектных слов, которые я слышал. 

- Конечно, это не то, что я хотел для тебя. Никто не хочет видеть, что его сын стал папой в возрасте до восемнадцати лет, но... Я горжусь тобой. Тем, как ты справился. Тем, как ты относишься к Рейчел. - Он улыбается. - Ты из трудной ситуации сделал лучшую, и честно, это больше, чем большинство взрослых сделало бы. 

Я улыбаюсь. Я говорю ему спасибо. 

Я думаю, что разговор окончен, но это не так. 

- Майлз, - говорит он, желая, добавить больше. - О Лисе... и твоей маме? 

Я держу себя за руку, чтобы остановить его. Я не хочу, начинать этот разговор сегодня. Я не хочу в этот день его оправданий за то, что он сделал с моей матерью. 

- Это прекрасно, папа. Мы обсудим это в другой раз. 

Он говорит мне, нет. Он говорит, что должен обсудить это со мной сейчас.  

Он говорит мне, что это важно. 

Я хочу сказать ему, что это не важно. 

Я хочу сказать ему, что Клейтон важен. 

Я хочу сосредоточиться на Клейтоне и Рейчел и забыть о том, что мой отец человек и делает ужасный выбор, как и некоторые из нас. 

Но я не говорю ничего из этого. 

Я слушаю. 

Потому что он мой отец.

Глава 29

Тейт

  Майлз: Что ты делаешь? 

  Я: Домашнее задание. 

  Майлз: Как насчет того, чтобы поплавать? 

  Я: ??? Сейчас февраль. 

  Майлз: Бассейн на крыше с подогревом. Он не закроется еще час. 

  Я смотрю на сообщение, потом сразу смотрю на Корбина. 

- Здесь есть бассейн на крыше? 

  Корбин кивает головой, но не отворачивается от телевизора. 

- Да. 

  Я сажусь прямо. 

- Ты что, шутишь? Я живу здесь уже так долго, и ты не мог сказать мне, что на крыше есть бассейн с подогревом? 

 Теперь он поворачивается ко мне и пожимает плечами. 

- Я ненавижу бассейны. 

  Тьфу. Я могла ударить его. 

  Я: Корбин никогда не упоминал, что здесь есть бассейн. Позволь мне переодеться, и я поднимусь туда. 

  Майлз: ;) 

• • •

  Я понимаю, что забыла постучать, как только закрываю дверь в его квартиру. Я всегда стучу. Я думала, моего упоминания в сообщении, что я приду после того, как переоденусь, было для меня достаточным, но то, как Майлз уставился на меня с порога своей спальни, заставляет думать, что ему не нравится тот факт, что я не постучала.