Невеста трех женихов

– Ась, не убивайся, – Света видела, что с подругой творится неладное, лицо ее пошло яркими красными пятнами, даже белки глаз налились кровью. – Ася, успокойся. Все живы. Твой муж удержался. Мой нет. Большой мальчик. Вполне мог бы, как твой… Позвонить мне. Или без звонка… оттолкнуть. Значит – они пара. Два сапога – пара. Понимаешь? Я переживу. Я хочу только, чтоб она знала, что ничего у нее не получится. Скорее ее прихлопнут или посадят, чем ей удастся что-то со мной совершить.

– Я ей сейчас позвоню. Она примчится. Она ждет. Думает, прощу. Я ее не выгнала из клиники – жалела. Она и ходила с поджатым хвостом. Мне казалось, больна она. На всю голову. Так и есть. Но это уже опасно.

Ася задыхалась. Каждая фраза давалась ей невероятным усилием.

– Ася, прекрати! Ну ее! Давай-ка я тебе капелек накапаю, где они у тебя?

– Вон, на столике, – показала Ася. – Чего-то давление стало скакать… Одно за одним ведь! И вроде все делаешь всем хорошо, а вот, пожалуйста, все плохо! Не надо было мне ее баловать! Знаю сама. Мы с мамой в такой бедности жили. Я все ценила. Думала, хоть сестричка узнает хорошую жизнь! А ей все мало!

– Ее бы к психиатру, – сказал молчавший до того Сергей. – У нее с психикой явные проблемы. Там все признаки, Ась. Я этим занимался специально… Это важно видеть при подборе персонала.

– Это потом. Сейчас я на рожу ее посмотреть хочу. – Ася держала у уха телефон, ожидая, когда ей ответят.

– Але, Лен? Да, я. Ты зайди ко мне домой. Прямо сейчас. Да. Все в порядке. До скорого!

– Придет? – спросил Сережа.

– Прибежит, – кивнула Ася. Она уже немножко продышалась и выглядела терпимо.

Сережка встал со своего кресла, подошел к Свете и погладил ее по голове.

– Держись!

– Я-то ничего. Я уже оклемалась почти. Аська вон… Чтоб с ней чего не случилось.

Наконец в дверь позвонили.

– У нее раньше ключи были, – объяснила Ася, поднимаясь, чтоб открыть. – Теперь вот замки поменяла.

Вошла Лена с губами-сардельками и торчащими сиськами. Глаза ее округлились, когда она увидела Свету. По расчетам секс-дивы, Свете полагалось не сегодня-завтра стать трупом в Милане. А она срывает все планы. Теперь дату придется переносить! Голова кругом идет от хлопот! Однако – ничего не поделаешь. Надо немножко потерпеть.

Лена поздоровалась и даже спросила: «Как дела?»

Асино лицо снова начало покрываться красными пятнами.

– Асенька! – произнесла Света умоляюще. – Успокойся!

– Ничего! Жить буду! – отмахнулась Ася и, обратившись к сестре, велела: – Смотри, что сейчас покажем.

Лена смотрела, как каменная. Не моргая, не шевелясь, даже, казалось, не дыша.

– Ты понимаешь, что сейчас произойдет? – спросила Ася.

Плутенко молчала. Думает, сейчас покричим и разойдемся, поняла Света. А потом еще что-нибудь изобретет…

– Ты – убийца и воровка. Вот кто из тебя получился, да? И думаешь, я поору и отпущу тебя восвояси? Нет! Я тебя посажу. Доказательств – полно! Вот они! Я тогда смолчала, когда ты мою семью разрушить собралась. Сейчас отвечать придется.

Света смотрела и удивлялась, как это у нее было желание бить эту дрянь. Сейчас ей казалось противным даже дотронуться до Ленки.

«Виновница торжества» вдруг вскочила и яростно заверещала:

– Все тебе! Все вам, да? А мне – что? Одной куковать? Человек меня любит! Не знает, как освободиться от этой! Она его не удовлетворяет! А я – все ему! Все для него! Он ей так просто достался! На халяву! А я все для него! Ему все!

– Вы видите, что она больна, наконец? – жестко произнес Сергей.

– Ты больной! Ты сам больной! Ты меня изнасиловать хотел! Мне десять лет было – он меня изнасиловать хотел! – орала «роковая женщина», указывая в сторону Сережи. На губах ее показалась пена.

Она рванулась к окну и распахнула створки. Вскочила на подоконник.

Света рефлекторно вскочила – удержать.

Ася махнула рукой, усмехнулась:

– Сиди! Она уж мне такое устраивала. В тот раз. Попрыгает, поорет… В последний-то раз. Сейчас ключи от «своей» квартиры и кабинета рабочего мне возвернет, парашютистка херова, и больше я ее не увижу. Как бы мамочка ни просила.

– Я прыгну! Помогите! Меня убивают! – заорала в открытое окно гадина.

Субботний летний московский вечер ответил гулкой тишиной.

– Ори, идиотка, – сказала вполголоса Ася. – Все на дачах. Если только охранник придет и повяжет тебя, сволочину.

Ленка, как ни странно, услышала замечание сестры.

– Я прыгну! – крикнула она исступленно.

Сергей встал, направляясь к окну.

– Не хочется об такую руки марать, но…

И тут Ленка прыгнула.

– Ай! – закричала Света, хватаясь за голову.

– Свет, ну что ты, блин, в самом деле? Вы что? С ума посходили, что ли? Забыли? У меня бельэтаж! Иначе эта сука разве б прыгнула? – произнесла совершенно спокойная Ася,

– В любом случае – «Скорую психиатрическую» я вызываю, – гнул свою линию Сергей.

– А это – пожалуйста.

Ася подошла к окну, легла на подоконник.

– Ну как? Хорошо лежим? Довольная?

Ленка лежала, картинно раскинув руки и ноги. Как тряпичная кукла.

– Она… точно живая? – шепнула Света.

– Живая, живая, живее всех живых. Это ее любимый фокус с детства. Проверка на вшивость нас, грешных.

– Я умираю! – крикнула снизу Ленка.

– Сейчас «Скорая» подъедет, потерпи, не умирай, – посоветовал Сергей.

– Педофил! – крикнула ему Ленка.

Света невольно расхохоталась.

– Фригидка! – наградила ее красочным определением жертва человеческого непонимания.

– Всем сестрам по серьгам! – резюмировала Ася. – «Скорая» приедет, глупости свои не пори, а то ведь видео покажем, за организацию убийства сядешь, слышь?

– У меня нога сломана. И рука, – раздался снизу вполне членораздельный отклик.

– Вот доктора и определят, что там у тебя сломано. Оставайтесь, как говорится, с нами…

Пробок в городе не было. «Скорая» приехала в считаные минуты.

– Растрата у нее на работе. Проверка должна быть с понедельника, – объяснила Ася. – Вот она и прыгнула. А в голове-то – мурашки. Чего прыгать зазря? Не убьешься, не покалечишься… Так, людей насмешишь. Но орала. Пена изо рта… Все-таки – попытка суицида… Вот и вызвали.

– Нога у нее, похоже, и правда… того… сломана. Госпитализируем, – решил фельдшер, вытаскивая из машины носилки.

– Не-е-ет! – завопила Ленка. – Я никуда не поеду! Они меня убить хотят!

– В отделение для буйных поедешь, – пообещал доктор.

Машина увезла беснующуюся секс-бомбу в надлежащее место.

Требовался передых. Они сидели молча. А что тут скажешь?

– Свет, ты, может, простишь Марио? Это же все она… Видишь, какая… Андрейку жалко, – заговорила Ася.

– Андрейку жалко. Но тут дело даже не в «простить – не простить». Тут другое… Если бы, может, я еще это все не видела, тогда бы и осталась с ним… А тут. Мы вчера в ресторане сидели, он ел, а я смотреть на него не могла. Тошнота одолела. Чудом не блюнула. И как о нем вспомню, тошнит. Рвотный рефлекс. Физиология.

– Он ничего еще не знает?

– Не знает – узнает. Тут другой вопрос. Чтоб он не удумал Андрейку забрать… Знаешь все эти дела с иностранцами? Чуть что – крадут детей… Вот это страшно.

– У тебя все доказательства супружеской измены с его стороны. Любой суд оставит ребенка с матерью. Я помогу с адвокатом, – вступил в разговор Сергей.

– Это все так. Но хорошо бы устроить все спокойно, чтоб Андрюша горя не знал. Они с отцом редко виделись… Тот все в делах, командировках. Главное: он есть. И сын его очень любит, светится весь, как видит. Хорошо бы Марио смог спокойно поговорить… решить вместе…

– Эх, семья рушится… Из-за такой сволочуги! Из-за меня, получается, – сокрушалась Ася.

– Не Ленка, так другая. Он взрослый человек. Понимает, что делает. И я – понимаю. С меня хватит. Я собираюсь жить так, как мечтала.

– А как ты мечтала? – спросила Ася.

– Увидишь, – улыбнулась ей Света.