Такой прекрасный, жестокий мир

– О, черт, я тужусь.

– Хорошо, хорошо. Отдай маску.

Кейти неохотно отдала маску Саре и заорала во все горло.

– Сильнее, – сказала Люси. – Упрись ногами в меня, а попой в кровать.

Кейти выполнила приказ, Сара ободряюще улыбнулась и поднесла к запекшимся губам Кейти стакан воды. Они обе обильно потели в душной палате.

– Показалась головка, не волнуйся, все идет хорошо.

– Угу, – проворчала Кейти. – Я рожаю футбольный мяч. – Она взвизгнула. – С бунзеновской горелкой.

Сара засмеялась.

– Вот это сила духа. Молодец!

Сара уже видела синеватую макушку, и, когда головка начала поворачиваться, у нее комок встал в горле. В этом чуде ей навсегда уготована роль наблюдателя.

– Перестань тужиться, – приказала акушерка. – Просто дыши, пока я проверю пуповину. Хорошо, еще разок толкни.

Вдруг ребенок выскользнул, сделал первый вдох и заплакал. Одним быстрым движением акушерка положила ребенка на живот Кейти.

– Кто это? – расплакавшись, спросила Кейти.

– Девочка, красивая маленькая девочка, – воскликнула Сара.

Кейти притянула дочку к груди и сквозь слезы прошептала:

– Добро пожаловать в мир, Бетти Сара Маккейб.

Через некоторое время Кейти спросила Сару:

– Хочешь подержать?

Сара взяла ребенка, и слезы потекли по ее щекам. Девочка была такая крохотная, такая беззащитная. На долю секунды Сара представила, что это ее ребенок, ее и Билла, и чуть не разрыдалась.

– Я займусь ребенком, – сказала Люси, осторожно забирая девочку.

Кейти молча сжала руку Сары. Слова были не нужны.

Вскоре Люси отдала Бетти матери.

– Славная девчушка, весит семь фунтов две унции.

– Джозеф пришел?

Сара отрицательно покачала головой.

– Как он мог пропустить этот момент? – жалобно спросила Кейти.

Сара ушла только, когда наконец появился Джозеф. Кейти просила ее остаться, но Сара понимала, что для нее нет места в этом тесном семейном кругу. Она долго сидела в машине, глядя в окно. Она была счастлива за Кейти, но собственная боль казалась невыносимой.

Сара положила голову на руль и рыдала от жалости к себе, пока не выплакала все слезы.

В конце концов она завела мотор и выехала с автостоянки. И продолжала кружить по Лондону, потеряв всякое представление о времени.

Вероятно, прошло несколько часов, прежде чем она заметила, что находится недалеко от служебной квартиры Стюарта. Мысль о нем согрела ее. Ей захотелось его увидеть.

– Сара, что случилось? – спросил он, впуская ее в квартиру. – Еще нет шести утра.

– Извините, Стюарт, я не представляла, сколько сейчас времени. Я пойду…

Сара повернула назад к парадной двери.

– Глупости. Я рано встаю. Не только наш бывший премьер-министр может обходиться четырехчасовым сном. Я просто испугался за тебя.

– Не о чем беспокоиться, со мной все в порядке. Я всю ночь провела в больнице: Кейти родила дочь. Мне необходимо было с кем-то поговорить, и вы показались самым подходящим человеком.

– Не могу выразить словами, как я счастлив это слышать. Теперь присядь, а я поставлю чайник. Потом мы поговорим.

Сара молча следила, как Стюарт готовил чай, потом с благодарностью приняла у него чашку.

– Теперь рассказывай.

– Стюарт, вы не все знаете о той аварии. Мне было больно говорить об этом… до сих пор… – Несколько секунд Сара тщетно пыталась проглотить слезы, но они все же потекли по ее щекам, и она выпалила – Я была беременна от Билла. Я потеряла нашего ребенка, и у меня никогда не будет другого.

– Почему? Ты еще молода, полюбишь и…

– Нет, вы не понимаете. Им пришлось удалить мою… мне… матку. Я не могу иметь детей.

– Бедная девочка, как мне тебя жаль. Поплачь, тебе станет легче, – сказал Стюарт, прижимая ее к себе и ласково гладя ее волосы. – Никто не заслуживает такой боли, какая выпала на твою долю. Но это все, Сара. Ты больше не будешь страдать.

– Я хочу вам верить, но не могу. Чего мне ждать? На что надеяться? Впереди только одиночество. Мне кажется, что я все время делаю шаг вперед, а потом на два шага отступаю.

– Не надо поддаваться отчаянию. Никто не знает, что ждет его впереди – этим и прекрасна жизнь. Разве мог я предвидеть, что встречу тебя и буду от этого счастлив? Не списывай себя со счетов, Сара. Жизнь умеет преподносить изумительные сюрпризы.

– Но и боль.

Стюарт крепче прижал ее к себе, будто пытаясь облегчить ее страдания.

– Чтобы напомнить о том, что мы живы.

После этого разговора их отношения приобрели новую глубину. Сара стала чувствовать, что никто, кроме Билла, не был ей ближе, чем Стюарт.

С рождением Бетти Джозеф и Кейти снова сблизились, и Сара стала чувствовать себя лишней в их компании. Она старалась все больше времени проводить с Харгривсом. Они оба любили музыку и искусство и встречались теперь не только на матчах «Камдена», но и на концертах, в театрах, в художественных галереях.

Как-то вечером, торопясь на встречу со Стюартом по гулким коридорам Вестминстера, Сара вдруг подумала, что он был прав в ту ночь, когда родилась Бетти. Жизнь действительно полна сюрпризов. Разве, получая диплом и награду из рук Стюарта Харгривса, могла она подумать, что он станет такой важной частью ее жизни? Конечно, отца ей никто не заменит, но могла ли она мечтать, что другой человек будет по-отечески поддерживать ее?

Стюарт ждал ее в дверях своего служебного кабинета.

– Входи, Сара.

– Привет! Простите, я опоздала, надо было срочно сдать статью.

– Все чудесно. Ну вот ты и в центре вселенной – там, где власть строит свои козни. Как многие предполагают, – сказал он с обезоруживающей улыбкой.

Сара обвела взглядом комнату.

– У вас очень уютно.

– Спасибо Дорин, моей секретарше. Она работает со мной с того дня, как меня выбрали в члены парламента. Только не спрашивай, сколько лет тому назад. Мне и подумать страшно. Если честно, мы с Дорин давно должны были выйти в отставку. Вместе со всем этим проклятым правительством. Ты согласна?

– Я уверена, что если не у вашей партии – то у вас еще полно дел.

– Проблема в том, что в данный момент Джон не хочет проводить дополнительные выборы, боится, что другой человек на моем месте его не устроит. Я не хвастаюсь, но, по общему мнению, меня выбрали не потому, что я консерватор, а несмотря на это.

Сара улыбнулась. Стюарт не хочет сдаваться, хотя груз, который он взвалил на себя, был бы тяжел и для человека, вдвое его моложе. С каждой встречей Стюарт казался все более хрупким и бледным, и Саре хотелось бы убедить его поберечь себя, но она знала, что он не прислушается к ее словам.

– Ты выглядишь очень довольной собой.

– Я только что осуществила хрустальную мечту любого мальчишки.

Стюарт вопросительно поднял брови.

– На будущий год я буду участвовать в выборах «Футболиста года». Меня приняли в Ассоциацию футбольных писателей – один из последних бастионов мужского превосходства.

– Поздравляю! Я потрясен. Но ты это безусловно заслужила. Я рад, что старые ворчуны наконец-то образумились.

– Думаю, они до сих пор не хотят верить, что представительница слабого пола разбирается в офсайде и «чистильщиках».

– Я уверен, что это событие надо отметить.

Сара засмеялась.

– Стюарт, по-вашему, любое событие следует отмечать шампанским, но я с удовольствием выпью.

Стюарт нажал кнопку интеркома.

– Дорин, пожалуйста, принесите нам бутылку шампанского.

– Да, мистер Харгривс, – ответила Дорин со снисходительностью, обычно приберегаемой для маленьких детей.

Дорин внесла бутылку и два бокала.

– Сара, это моя многострадальная секретарша Дорин. Дорин, это Сара, мой очень близкий друг.

Женщины улыбнулись друг другу.

– Не пейте слишком много, мистер Харгривс, – предупредила секретарша.

– Не буду, – очень серьезно уверил ее Стюарт.

Когда Дорин вышла, он поднял свой бокал.