Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)

Александр сначала было захохотал, запрокинув голову, а потом, видимо, забыв про всё на свете, захватил шантажистку левой рукой за шею и, легко прогнув в спине назад, практически положил её голову себе на согнутый локоть.

Девичье личико, с прищуренными от небесного света глазами сейчас лежало перед ним «на блюде». Он автоматически, под воздействием мышечной памяти, приблизил к её лицу своё, заглянул в карие глаза и застыл. Застыла и Жаклин. Ответить на взгляд «захватчику» она стеснялась, поэтому «железно» уставилась на пепельную прядь волос, свесившуюся со лба МакЛарена.

К сожалению, у Жаклин мышечная память хоть сколько-нибудь применимая к данной ситуации отсутствовала напрочь. На предмет того, чтобы крепко обхватить его руками за шею, после чего, согласно сценарию, должен был последовать поцелуй — девушка никогда такого не делала, и даже подобного, поэтому «помнить» её мышцам было практически нечего.

Поэтому девушка умело и уверенно завела сюжетную линию в тупик, и последовала неловкость. С Александра моментально спало всё веселье, он перестал смеяться и, выпрямив, отпустил девушку, после чего пятернёй зачесал себе волосы назад.

Она тоже слегка потопталась на месте в неловкости, поправляя пуховик.

Но вокруг был Лондон, а тут ритм жизни всегда услужливо быстро перелистывает «странички с сюжетами», подкидывая новые идеи.

— Тогда давай еще раз возьмём велосипеды и проедем через весь Гайд-парк и Кэнсигтон, — уже нашлась Жаклин — Там, с другой стороны, на Кэнсигтон роуд есть много всяких кафе, они не очень дешевые, но очень вкусные.

— Годится, — кивнул голодный студент. Кроме Лондона, его «сюжеты» перелистывал еще и пустой желудок.

Они опять взяли велосипеды и поехали по озвученному маршруту. После шумного, тесного города, в безлюдности и тишине парковых просторов ехать оказалось столь легко и просто, что даже скучно. Парень обгонял девушку и наматывал круги вокруг её транспорта, мешая двигаться. Она грозила ему нешуточными штрафами, через каждые десять метров увеличивая сумму вдвое, а также тем, что если он её всё-таки собьёт, то пойдёт на корм рыбам в королевском Круглом озере.

В западном крыле Kensington Park есть только одна стоянка велосипедов — при выходе на Bayswater Road, там велосипедисты и оставили своих двухколёсных коней. Пройдя мимо Kensington Palace, где живёт принц Уильям со своей Кейт, они сначала вышли на улицу посольств, с которой уже попали на Kensington Road. Свернув в почти первое же попавшееся кафе, которое называлось «Bella Italia», парочка заказала одну на двоих пиццу с цветками тыквы и анчоусами, к которой Жаклин прибавила себе еще полбокала белого вина и чашку чая, а голодный студент — бокал красного, бифштекс с кровью и пасту.

Они почти не разговаривали — как и предрекала уроженка Лондона, всё оказалось очень вкусным, что и подвигло молодых людей сосредоточиться на шедеврах итальянской кухни в ущерб общению, да и к тому же время поджимало.

Но как бы там ни было, взглянув раз-другой на своего спутника, поглощающего со здоровым аппетитом итальянские блюда, Жак не смогла не залюбоваться этим зрелищем. Женщины вообще любят смотреть, как едят мужчины, а как ест твой любимый мужчина, да еще и с таким неподдельным желанием и хорошей скоростью — это уже совершенно конкретный и предостаточный повод для умиления и обожания.

«Для такого готовить — одно удовольствие, — будучи под впечатлением, помечтала она. — Кстати…»

— Александр, а что ты вообще любишь кушать, кроме чая с хамоном и сыром?

Ответ её ни удивил, ни разочаровал.

— Мясо. — Говоривший даже не оторвался от тарелки.

«Ну, оно и понятно», — подумала девушка.

— Угу. Мясо. Какое мясо? — ей нужны были подробности.

— Любое.

— Как, совсем любое?

— Совсем. — Тарелка с пастой всё еще лидировала в борьбе за внимание голодного студента.

— Ну, хорошо — любое мясо. Что еще?

— А что еще можно любить, кроме мяса? — И вот тут фортуна улыбнулась и Жак — Александр поднял и распахнул на неё свои «тюльпаны». И сделал это, судя по всему, совершенно искренне.

«Никогда мне не привыкнуть к его глазам». — Еще и эта мысль была виновна в том, что миссис Рочестер слегка оторопела и сразу не нашлась что ответить. И даже почесав себе согнутым указательным пальцем чуть повыше лба, всё равно ничего не придумала.

— Я прав? — мясоед отправил очередной намотанный на вилке пучок спагетти в рот. — Я прав.

Девушка отпила глоток белого и продолжила.

— А что ты любишь больше всего из мяса? Есть какое-нибудь блюдо, которое тебе нравится больше всего?

Алекс ни секунды не задумывался над ответом.

— Нет, блюда нет, — отпиливал он от бифштекса добротный кусок сочной говядины, — но я люблю мясо попроще и попримитивней. Соль, перец, и на огонь. Желательно открытый. На вертел или решетку над костром, ну или на худой конец, под грилем. Мы с братьями и дядьями, много раз так делали в гостях у дяди Рона в хайлендсе — вкуснятина-а-а-а-а — ешь и есть хочется. — В глазах у него при таких щемящих душу воспоминаниях засветилась любовь в чистом виде. — Люблю мясо по-арабски на сковороде на сильном огне. Они его быстро «запечатывают» с обеих сторон, — парень на весу повернул ладонь обеими сторонами, что должно было, по-видимому, символизировать манеру «запечатывания» мяса арабами, — а внутри остаётся тако-о-о-ой со-о-о-ок. — От полноты чувств гурман не выдержал и, закрыв глаза, покачал головой — судя по всему, мясо по-арабски было по-настоящему убойной вещью и оставляло неизгладимый след в душе любого, кому посчастливилось его «пережить». — У нас в Глазго есть неплохой ресторанчик ливийской кухни, там готовят такое мясо. Будь моя воля, я бы там обедал каждый день.

Жаклин заслушалась. Она уже давно заметила, что юноша очень даже интересный рассказчик, и это уже не имело никакого отношения к её чувствам к нему.

Увидев, что собеседница притихла, оживился собеседник.

— А что любишь кушать ты? Если ты вообще кушаешь. Я пару раз тебя поднял, и, признаться, начал очень сильно в этом сомневаться. — Александр опустил руки запястьями на кромку стола, держа в них вилку и ложку для наматывания спагетти.

— Ну и напрасно. Я очень даже хорошо кушаю, — отчеканила девушка, и как бы подтверждая теорию практикой, отправила кусок пиццы в рот.

«Я для него худая?»

— И что же ты… хорошо кушаешь? — не унимался мужчина.

Она забегала глазами по пространству зала.

Юноша насторожился и, отложив вилку, потянулся левой рукой к своему бокалу с вином.

— Что… только не говори, что «пену для бритья». — Он неумело показал знак кавычек правой рукой с ложкой.

Отрицательно покачав головой, Жак прожевала, после чего проговорила сказала тихо так, скромно:

— Мороженое.

Её визави, чуть не поперхнувшись вином, пару раз моргнул и посмотрел на неё как на блаженную.

— Мороженое? — переспросил он так, как будто, если это прозвучит в его устах, то обретёт хоть какойто смысл.

— Да. Мороженое. А что?

— Мороженое, это, по-твоему, еда?

— Мороженое, по-моему, это очень даже вкусно, и мне этого достаточно.

— Угу. Ясно, — ответил он в той манере, в какой отвечает взрослый — ребёнку, который только что ему доказал, что Зубная фея всё-таки существует, мать её. Но потом сразу же широко и по-доброму улыбнулся: — Сладкоежка.

В долгу оставаться Жаклин всё так же не планировала.

— Хищник.

«Хищник» самодовольно засмеялся.

— Ну хорошо, мороженое, а какое ты любишь мороженое?

— Вообще-то любое. С Бейлизом люблю. Но самое вкусное, какое я ела, это трюфельное с мёдом.

Александр даже перестал жевать. Потом склонил голову набок, на манер всё той же Сулы, когда она чем-то заинтригована.

— Я такое впервые слышу, потому что не ем мороженого, или оно действительно редкое?

— Оно редкое. Но, кстати, я его ела именно в Италии, в Неаполе. — Показала она вилкой на пространство зала кафе. — Оно бесподобно. Это итальянский рецепт.