Черноглазая Марьяна (СИ)

Та смутилась и зарделась, как юная девушка, что было совсем на неё не похоже.

И вообще потом Марьяна стала не узнавать свою подругу, которая невероятно преобразилась. Железная леди в ней напрочь исчезла. Обычно с мужчинами она была строга и насмешлива, а с Маратом краснела, хихикала и не перебивала властно, давала ему выговориться. Светло-русые её волосы, закреплённые шпильками на затылке в "балетный" пучок, словно почувствовав игривое настроение хозяйки, распушились и повыбивались лёгкими прядями вокруг разрумянившегося лица. Марьяна с удивлением отметила, какие прекрасные, оказывается, глаза у строгой Железновой - серебристо-серые, переливающиеся разными цветами и сияющие мягким светом.

Илья в этот вечер изрядно постарался. Правда, сам не готовил еду, а заказал в ближайшем ресторане, зато накрыл на стол, использовав почти все бабушкины "сокровища", хранимые ею в серванте: японский обеденный сервиз, подаренной ей при уходе на пенсию, таиландский набор для специй в виде женских фигурок, салатники из хрусталя и чешского цветного стекла. У бабушки бы сердце разорвалось от страха, что их могут разбить, невольно подумала Марьяна, сожалея, что та мало ими попользовалась, всё берегла.

Угощение оказалось невероятно вкусным: папоротник с мясом, запечённые в фольге кусочки кеты, фаршированные красной икрой яйца, к чаю брусничный пирог.

Марат рассказал, что вернулся на Дальний Восток через несколько лет после переезда семьи в Москву.

- Там я оказался не в своей тарелке, иначе говоря, не пришёлся к столичному двору. Бизнес - ну, не моё это! Я мореходку окончил. Тянулся к морю, вот и вернулся. Женился на обрусевшей кореянке, стал ходить в моря, у нас родилось трое сыновей... В прошлом году жена умерла от рака, и мне пришлось списаться на берег и в порту трудоустроиться, мальчишек ведь не отдашь в интернат или детский дом! - поведал он с грустью.

- Зачем же тогда я вашему отцу? - как-то само собой вырвалось у Марьяны. - Если у него уже есть три внука, три наследника мужского пола, три продолжателя рода!

- Да потому, что они - Гайнулины, а не Скальцевы! - ответил Марат. - Я - от первого брака матери. А Макс - мой сводный братишка, он младше меня на три года. Разве его отец - такой ещё сноб! - допустит, чтобы не родные ему по крови внуки наследовали ему?! Конечно же, нет! Да нам и не нужны его деньги, я сам зарабатываю неплохо, на жизнь хватает. Зимой мы в Таиланд съездили на новогодние каникулы, предстоящим летом собираемся поехать в Санкт-Петербург и Москву, откладываем понемногу каждый месяц. Покажу мальчишкам дворцы и музеи.

- А я всё-таки решила тест на отцовство сделать! - вдруг объявила Марьяна.

- Что ты говоришь! - ахнул Илья и недовольно свёл брови вместе. - Зачем тебе, Мара, наследство деда? Ты с ним замучаешься... Где большие деньги, там много завистников и обиженных. Все они с наследством перейдут к тебе. Первым, как я подозреваю, будет твой отец!

- Да не нужно мне никакого наследства! - воскликнула девушка не без обиды. - Я своё уже от бабушки получила, мне предостаточно! Меня не привлекает участь девочек-мажорок, разгульно живущих на деньги родителей и дедушек-бабушек. Мне нравится самой зарабатывать! Я никогда не опущусь до прожигательницы жизни. Просто хочется расставить все точки над "и", чтобы было ясно всем, кто мой отец. Скальцевы не признают меня, так пусть убедятся и отстанут, наконец, от меня!

- Правильно! - поддержала её Людмила. - Хуже всего жить в неведении.

- Я думаю, решать Марьяне: делать ДНК или не делать? - заключил спокойно Марат. -Можешь и не делать, если не захочешь. Братишка, конечно, просил меня убедить тебя в обратном. Но ты поступай, как считаешь нужным. Мой отчим, несомненно, будет напускать на тебя фамиамного, завлекающего тумана.

- Я уже решила! - упрямо сжала губы Марьяна и с вызовом посмотрела на мужа.

Тот лишь усмехнулся и промолчал.

Больше об экспертизе они не разговаривали, а болтали о самых разных вещах. Дядя интересовался, как учится и чем увлекается племянница, сообщил, что мать его тоже приехала, но остановилась у него, не в гостинице - вот почему он в этот вечер не спешит домой к сыновьям, им ведь ещё немного лет, старшему - десять, среднему - восемь, младшему - шесть. Показал их фотографию. Круглолицые смеющиеся, чуть приплюснутые мордашки с пухлыми щёчками, узкими, раскосыми глазками.

Расстались в двенадцатом часу. Марат и Людмила уехали вместе на такси. Илья остался у Марьяны, так как за столом была распита им и гостями бутылка вина и ей не хотелось, чтобы муж попался патрульной полиции или, хуже того, угодил в аварию. Однако с собой лечь в постель не позволила, постелила ему на диване в гостиной.

Ранним утром спозаранку Илья съездил домой и перевёз оттуда кое-какие вещи свои и Марьянины. Он попросил у жены от бабушкиной квартиры запасные ключи. Она не хотела давать, настаивая, чтобы муж жил у себя, не с ней, но тот пригрозил, что вызовет мастера и поменяет замки, ей волей-неволей пришлось уступить.

Под натиском Ильи Марьяна растерялась. Он не давал ей возможности противостоять ему. Не станешь же орать и топать ногами - как-то глупо! И выталкивать из квартиры силой не станешь - все соседи сбегутся! Говоришь ему, что чужие они, теперь ничего не склеишь, а он не соглашается и делает по-своему. Упёрся и уступать не собирается. Преспокойно, напевая себе под нос, раскладывает и развешивает в шифоньере свою и её одежду, что привёз.

- Может, дорогая, ты нам что-нибудь на завтрак сготовишь? - промурлыкал он ласковым голосом. - До встречи с твоими родственниками ещё два часа, а у меня живот подвело.

- Уже сготовила! - невежливо буркнула Марьяна и направилась на кухню разогревать кашу.

До гостиницы, где остановились Скальцевы, они добрались пешком, поскольку та находилась в десяти минутах ходьбы и не было смысла вызывать такси. Максим поджидал их у входа в два часа, как договорились. Провёл в ресторан, в отдельный кабинет, отделанный деревом в английском стиле, но в противовес ему с огромным подвешенным телевизором у стены, включённым на музыкальный канал с тихим звуком. Стол был накрыт холодными закусками, как обратила внимание Марьяна, лишь на четверых. Там уже находился старший Скальцев. Не было ни Марата, ни его матери, тем более его сыновей.

Марьяна была поражена, насколько новоявленный дед отличался от своего сына и её самой. Его, скорее, можно было бы посчитать за отца Сергея Голубева. Несмотря на то, что на голове его было немного волос, причём все они были седыми и уступали лысине, протянувшейся от высокого лба до затылка, всё же по светлой коже и красноватым щекам видно было, что он из блондинов или, по крайней мере, русоволосой породы. К тому же глаза у него были голубыми, цвет которых не скрывали очки в тонкой оправе.

Одет был, как и сын, в строгий тёмный костюм с галстуком. Выглядел недоступным. Всё в нём говорило о незыблемости, прочности и расчётливости натуры. Вдобавок своей грузной, "медвежьей" фигурой и хмурым настороженным взглядом почему-то напомнил Марьяне Собакевича, героя Гоголя из романа "Мёртвые души". Деловитый хищник с мёртвой хваткой. Под его тяжёлым оценивающим взглядом ей стало как-то не по себе, появилось внутри ощущение мрачной угрозы. Прежде чем поздороваться, он надменно оглядел её с головы до ног и не протянул руки - ни ей, ни Оленеву.

На холодное сдержанное приветствие - без рукопожатий и обниманий - Илья отреагировал спокойно, а у Марьяны в душе что-то ухнуло и заныло, в глубине зашевелилась обида: она же не напрашивалась на встречу, это её пригласили. Она нарядилась в шёлковое платье-трапецию цвета морской волны с небольшими сборками под грудью и рукавом в три четверти. Оно было из той одежды для будущих мам, которую ей передала Ирина, благоразумно посчитав, что подруге незачем зря тратиться, тем более они почти одного роста и одинаковой комплекции.

Платье было красивым и удивительно шло Марьяне. Вдобавок ко всему девушка наложила на щёки немного румян, подкрасила кончики ресниц тушью и губы помадой, как учили в салоне красоты, поэтому знала, что выглядит привлекательной. Восхищённые взгляды мужа и младшего Скальцева подтверждали это.