Сердце Сэмми

Сэмми попыталась стряхнуть его руки, но Ник сам убрал их.

— Извини. Я не хотел сделать тебе больно, Сэмми. Но, черт побери, как ты можешь называть ошибкой все, что было между нами?

— А как ты можешь спрашивать об этом после всего, что сделал с тех пор, начиная с той ужасной сцены в аэропорту?

— Ты помнишь только то, что хочешь. Давай вспомним вместе, что произошло в тот же день, только немного раньше.

Сэмми удивленно заморгала.

— О чем это ты?

— О двух людях, которые только что провели самую восхитительную ночь в своей жизни — и не пытайся это отрицать, потому что я все равно знаю: ты чувствовала тогда то же, что и я. Так вот, мы проснулись на следующее утро, и ты не только не поцеловала меня — ты даже не взглянула мне в глаза. Единственное, о чем ты думала, это о том, что пора возвращаться к работе.

По румянцу, вспыхнувшему на щеках Сэмми, Ник понял, что она вспомнила в деталях и то утро, и ту ночь.

— Черт возьми, я пытался поговорить с тобой об этом, пытался спросить, что с тобой! А ты хотела говорить только о самолетах. Вот почему я открыл свой поганый рот и сказал то, чего вовсе не думал. Я знал, что ты никогда не станешь использовать меня, никогда не унизишься до такого. Я знал это, Сэмми. И все это время пытался сказать тебе об этом. Что я кляну себя за сказанное, что я никогда так не думал.

— Подожди-ка. — Сэмми отступила на несколько шагов, крепко сжав кулаки. Нику не удастся так просто заморочить ей голову. — Так ты говоришь, что всю последнюю неделю специально выводил меня из себя, чтобы я пришла сюда и мы могли объясниться?

Сэмми говорила все громче и громче, пока не поймала себя на том, что кричит на Ника. Но Ника это только радовало. Слава Богу, Сэмми сбросила наконец свою маску холодной и сдержанной женщины!

— Две недели назад я не просто вывел тебя из себя. Я тебя обидел, сделал тебе больно и прошу меня простить.

— Да, — прошептала Сэмми. — Ты обидел меня тогда. Ты обидел меня вчера и позавчера. И я до сих пор не понимаю, почему.

Ник начал было что-то говорить, но Сэмми подняла руку.

— Я не хочу ничего знать. Ты просто должен это прекратить. Если ты думаешь, что я должна уволиться, скажи мне об этом. Если нет — оставь меня в покое, Ник. Пожалуйста.

— Сэмми…

Но Сэмми прошла мимо него и вышла из кабинета, прежде чем Ник успел ее остановить.

Черт побери! Он провалил все дело. Пытался наладить отношения, а вместо этого все стало еще хуже. Ник сжал кулаки и закрыл глаза. И что же ему делать теперь? Дать Сэмми уйти вот так? Оставить ее в покое, как она просила?

Но он не мог. Господи, он не мог этого сделать! Не мог сейчас и не сможет никогда.

Он снова попытается объяснить ей все. И сделает это прямо сейчас.

Ник направился прямо в кабинет Сэмми. Войдя внутрь, он закрыл за собой дверь. Сэмми стояла у стола, читая какую-то записку. Лицо ее было бледным как смерть, а руки тряслись так, что листок белой бумаги ходил ходуном.

— Сэмми!

Она вздрогнула и вскрикнула, а затем сказала, прижав руку к груди:

— Ты испугал меня до смерти. Я не слышала, как ты вошел.

— Что-то случилось?

— О, м-м… — Сэмми помахала в воздухе запиской, затем сложила ее пополам и бросила на стол. — Ничего.

Но Ника не так просто было обмануть. У него все похолодело внутри. Ник видел записку всего несколько секунд, когда Сэмми помахала ею у него перед носом, но нетрудно было догадаться, что в ней. Ник готов был поклясться, что Сэмми получила анонимку вроде той, что нашел у себя в кабинете он сам, где ему советовали уволить Сэмми.

Ник протянул руку.

— Дай мне посмотреть записку.

— Записку? Ах, эту? Да там сущая ерунда.

— Неплохо держишься, вот только голос и руки у тебя дрожат. Дай мне посмотреть ее. — Ник подошел к столу.

Сэмми встала у него на пути.

— Ник, это… это записка личного характера. Правда.

— Вполне могу себе представить.

Глаза Сэмми удивленно расширились.

— Ты что, тоже получил такую?

Вместо ответа Ник взял со стола записку.

Ругаясь про себя на каждом слове, он прочел:

«КОГДА ТЫ НАДОЕШЬ ЕМУ, ОН ПРОСТО ВЫШВЫРНЕТ ТЕБЯ ОТСЮДА. УВОЛЬНЯЙСЯ СЕЙЧАС, СУЧКА».

У Ника не было ни малейших сомнений, что он получил записку, написанную тем же автором. Но Сэмми… Ника душил гнев. Как посмел этот негодяй написать такое Сэмми?! И виноват во всем только он, Ник. Придумывая, как заставить Сэмми прийти к нему, он ни на секунду не задумался о последствиях. Черт побери! Как можно было быть таким идиотом?

— Кто мог это сделать? — убитым голосом спросила Сэмми. — Кто ненавидит меня так сильно?

Нику тоже показалось, что обе записки были написаны, чтобы навредить именно Сэмми. Ее записка была гораздо более жестокой, чем та, что подсунули ему. Но ему не хотелось говорить сейчас об этом.

— Никто не ненавидит тебя, — сказал он. — Просто тебя пытаются убрать из фирмы. И я должен вычислить, кто это делает и почему.

— Мы, — сказала Сэмми. — Мы должны вычислить.

Теперь она казалась спокойнее, лицо ее постепенно розовело. Как хотелось Нику прижаться губами к ее щеке, согреть в ладонях холодные руки, заставить забыть об этой чертовой записке, об их ссоре! Но Ник не мог этого сделать. Прежде всего, он очень сомневался, что Сэмми позволит ему это. К тому же надо было работать. И надо было найти автора записок.

— Давай вернемся ко мне в кабинет и подумаем, кто мог написать такое. В этом твоем чулане мы долго не высидим. И как ты вообще здесь работаешь?

— Мне очень нравится мой кабинет, спасибо.

«Уже чуть лучше», — подумал Ник.

Теперь перед ним снова была его Сэмми, а не испуганный, потерянный ребенок. Но Нику никак не становилось легче. Как бы то ни было, Сэмми было больно, и обидели ее по его вине.

Они прошли в кабинет Ника и закрыли за собой дверь. Сэмми села на один из стульев, а Ник подошел к окну и стал наблюдать, как паркуется внизу какой-то джип «чероки».

— Когда ты вышла отсюда несколько минут назад, ты видела кого-нибудь в коридоре? — спросил Ник. — Кого-нибудь, кто мог бы зайти к тебе в кабинет.

Сэмми вздохнула.

— Мэри сидела за своим столом. Кажется… кажется, Дж. В. возвращался к себе в кабинет. А Гас, наоборот, уходил, спускался по лестнице. Дарла тоже сидела у себя за столом. Ты думаешь, это мог быть кто-то из них?

Ник потер пальцами шею и обернулся к Сэмми.

— Мне неприятно думать, что это написал кто-то из наших сотрудников, но это явно сделал человек, имеющий доступ в твой кабинет. Причем кто-то, кого не видно из этого конца коридора.

— Когда… когда ты получил свою записку?

Теперь вздохнул Ник.

— Несколько дней назад.

— И что в ней было?

Ник хотел солгать, но не смог.

— Мне написали, что надо избавиться от тебя, потому что я становлюсь похож на идиота.

Сэмми нахмурилась.

— Ты вполне заслужил это.

— Да, конечно, еще как заслужил. Не легко специально изображать из себя идиота!

— На днях постараюсь найти время, чтобы подумать и понять, зачем ты это делал.

— На днях я объясню тебе это сам. Но сначала надо вычислить, кто пишет эти записки. Ты только что сказала, что все думают…

— Я помню, что я сказала!

— Кто-нибудь что-нибудь говорил тебе об этом… о нас?

— Всего-навсего половина завода.

Ник закрыл глаза.

— Прости меня.

— Ты перестанешь наконец это повторять?

— Хорошо, уже перестал, — ответил Ник. — Итак, какая же именно половина завода? Кто конкретно?

Сэмми снова вздохнула.

— Позавчера Мэри и Дарла обсуждали это в уборной. А в тот день, когда с утра был дождь и ты… нес меня на руках, Гас…

— Что Гас?

— Гас видел это и был очень недоволен. Но в последнее время он часто бывает мною недоволен.

Ник задумался.

— Нет, — сказала Сэмми. — Гас не мог этого сделать. Может, он и злится на меня иногда, но Гас мой друг. Он не стал бы писать такого.