Лето любви

– Я понимаю, – мягко сказал он. – Понимаю тебя. Он очень долго целовал ее, нежно, ласково, с любовью, как бы вливая новые силы и спокойствие.

Наконец Эннис откинулась на спинку дивана и открыла глаза.

– Так. Ну и что мы теперь будем делать? – спросила она устало.

– Мы обратимся в полицию, – спокойно ответил Рив.

– А мне кажется, сначала нужно поговорить с ректором колледжа, – возразила Эннис. – В конце концов, это ведь его колледж, его картина. И давай смотреть правде в глаза: ведь мы можем ошибаться. Никто нас не поблагодарит, если мы устроим скандал, не имея на то веских причин, – мрачно засмеялась Эннис.

Рив провел рукой по волосам.

– Не знаю, – неуверенно проговорил он. – Но я не хочу подвергать тебя опасности. Полиция могла бы тебя защитить.

Сердце Эннис наполнилось радостью. Как он заботится о ней!

– Мы должны рассуждать логично, – деловито сказала она.

Глаза Рива весело заблестели. Логично? И это Эннис Уиттингтон говорит о логике? Рив улыбнулся и встал с дивана, продолжая держать ее за руку.

– Хорошо. Что ты предлагаешь?

– Прежде чем что-то предпринять, нам нужно посмотреть на картину, которая хранится в сейфе у администратора. Нужно проверить, что это: копия или оригинал. Если Рей еще не подменил картину, то кто нам поверит?

Рив снова одобрительно улыбнулся.

– Отличный план, солнышко. А ты уверена, что сможешь отличить копию от оригинала? Я, например, этого сделать не смогу.

Эннис помрачнела, но тут их одновременно осенила одна и та же мысль.

– Эта хорошенькая рыженькая девушка! – воскликнул Рив.

– Эта студентка-всезнайка, – недовольно протянула Эннис, но глаза ее лукаво блестели. – Пошли.

Лоркан, усталый, вернулся на свою виллу на Файв-Майл-драйв и приготовил себе двойное виски. Как всегда в последнее время, его мысли были заняты Фредерикой.

Фредерика вскочила с постели. Громкий и настойчивый стук в дверь нарушил вечернюю тишину. Было уже без четверти шесть, а она ожидала, что Лоркан появится гораздо раньше. Фредерика босиком прошлепала к двери и распахнула ее.

– Лоркан, где же ты был… – начала она и замолчала, увидев на пороге мужчину и женщину.

– Привет, – весело поздоровалась Эннис. – Вы, наверное, нас не помните? Мы – актеры. Наша труппа ставит тут мистерию с убийством.

Фредерика смотрела на них, пытаясь вспомнить, где она их могла видеть.

– Ах да. Конечно. Вы еще расспрашивали о Хогарте. Рив кивнул:

– Правильно. Понимаю, что все это может показаться вам… очень странным… – Он бросил на Эннис насмешливый взгляд. – Даже похожим на фантастику и совсем неправдоподобным. Но… мы подумали, может быть, вы нам сможете помочь.

– Дело в том, – вмешалась в разговор Эннис, – что мы подозреваем, что кто-то подделал картину Хогарта и заменил подлинник, хранившийся в сейфе администратора, этой копией.

Фредерика удивленно посмотрела на актрису.

– Я ничего не понимаю. Думаю, вам лучше рассказать все с самого начала, – приветливо сказала она, приглашая их в комнату.

Фредерика выслушала рассказ актеров, и ее охватило смешанное чувство радости и страха. Она то знала, что полиции известно о каком-то крупном деле, готовящемся в Оксфорде. А уж если похищение картины Хогарта из колледжа Беды Достопочтенного не считать крупным делом, то что еще можно так назвать?

– Вы нам не поверили? – спросил ее Рив.

Фредерика покачала головой:

– Нет. То есть, я хотела сказать, да, конечно. Я вам верю. Нам нужно немедленно пойти к ректору. – Она вскочила с места. – Сейчас же.

Рив сделал знак Эннис, что все в полном порядке. Они последовали за девушкой в кабинет ректора Син-Джуна. Фредерика, как студентка колледжа Беды Достопочтенного, сочла себя обязанной изложить ректору эту неправдоподобную историю. Однако, начав рассказ, она заметила, что история звучит достаточно убедительно. Ректор внимательно слушал ее, и лицо его мрачнело все больше. Не было никаких сомнений в том, что Син-Джун поверил в правдивость истории.

– Думаю, нам нужно позвать администратора и посмотреть на картину, которая лежит в его сейфе, – решительно сказал ректор, поднимаясь с места.

Администратор жил в здании колледжа. Ректор вызвал его к себе, и они все вместе отправились в его кабинет. Фредерика шла позади всех. Она волновалась, не будучи уверена, что сможет справиться с такой задачей. Удастся ли ей отличить подделку от подлинника? Самой написать копию – это одно дело, а вот обнаружить подделку – это совсем другое!

Администратор открыл сейф. Все внимательно смотрели, как Син-Джун вынул из сейфа свернутую в рулон картину и потом расправил ее на большом письменном столе.

– Ну, мисс Делакруа? Что скажете? – Ректор отступил в сторону, чтобы студентка могла хорошо рассмотреть картину.

Фредерика принялась внимательно изучать портрет Альфреда Гора, лежавший перед ней. Определенно картина очень похожа на подлинник Уильяма Хогарта. Похожа, очень похожа, но действительно ли это оригинал? Она очень осторожно перенесла картину к окну, чтобы разглядеть ее получше при ярком солнечном свете. Фредерика снова тщательно исследовала полотно. Вот здесь, на глазу… Она наклонилась к холсту еще ближе, осторожно дотронулась до него. Чудится ей, или на самом деле последний слой чуть-чуть мягковат? Манера письма действительно очень похожа на манеру Хогарта. Кажется, это его мазок, широкий и гибкий, его светлый, несколько приглушенный колорит. Но так ли это? Внезапно она вспомнила о Лоркане, который сегодня должен был уничтожить ее копию, и по спине у нее пробежал холодок.

Думать об этом было не очень приятно. Фредерика обернулась и посмотрела на ректора.

– Сэр, – тихо сказала она, – мне кажется, что это не оригинал.

– Но вы в этом не уверены? – спросил Син-Джун.

– Нет, сэр, – честно ответила Фредерика. Она понимала, насколько важен ее ответ. – Но я знаю одного человека, который сможет точно определить, оригинал это или подделка.

Ректор догадался, кого девушка имеет в виду.

– Вы говорите о приглашенном лекторе в школе Рескина? О том самом, которого сюда послала полиция, получившая некоторую информацию?

Фредерика утвердительно кивнула.

– Я могу пригласить его сюда. Никто лучше Лоркана Грина не разбирается в картинах, – заверила она ректора.

– Очень хорошо, – согласился с ней Син-Джун. – Только не говорите ему по телефону, зачем он нам нужен, – поспешно добавил ректор. – Думаю, будет не очень осторожно говорить о таких вещах по телефону. Вас могут подслушать.

Ректор обратился к актерам:

– Теперь, когда вам, мисс Уиттингтон, грозит опасность, думаю, не стоит лишний раз привлекать внимание мистера Верни к вам.

Рив прищурился:

– Что вы имеете в виду конкретно?

– Считаю, что вам нужно провести финальную сцену сегодня вечером во время ужина, как задумано по сценарию. И вообще вы должны вести себя так, будто ничего не случилось и вы ни о чем не подозреваете. Как будто вам ничего не известно.

Актер кивнул, соглашаясь с ректором. В этом есть смысл. Он взглянул на Эннис.

– Справишься? – с тревогой спросил он.

– Конечно. Кроме того, там будет много народу: наши актеры и делегаты конференции. Вряд ли Рей отважится на какую-нибудь глупость при таком количестве свидетелей.

Рив и Эннис отправились готовиться к своей заключительной сцене в мистерии, совершенно не подозревая о том, что главную опасность для них представлял совсем не Рей Верни.

Карл Стразерс тщательно повязывал галстук перед зеркалом и улыбался своему отражению. Ну что же, на этот раз он промахнулся. Но у него еще есть время. Представится и другой случай.

Глава 24

Эннис с Ривом вошли в большой зал и огляделись. В зале было полно народу, раздавались шум голосов и позвякивание посуды. Официанты сервировали ужин в этот последний вечер.