RECKLESS (СИ)

Этого мне еще не хватало.

— Да, это отличная новость, мам, — сквозь зубы произношу я. — Вчера целый вечер гуляла с девочками, поэтому хочу еще поспать. Люблю тебя, — оттягиваю концы волос и встаю с кровати.

— И я тебя люблю, — я сбрасываю звонок и стону, распуская волосы и массируя голову.

— Мама завтра приезжает! — смотрю я на Шистада, который тоже встает с кровати и натягивает футболку.

— Вот это новость, — закатывает он глаза, а я бросаю на него испепеляющий взгляд. — Ладно, я закажу билеты, — он берет телефон в руки и выходит из номера, оставляя меня одну.

Нет, ну какого черта? Эта женщина по месяцам не бывает дома, а когда не надо, она у нас «раньше срока» заканчивает работу и приезжает в самый ненужный момент. Нет, я люблю маму, но не могу понять логику этой женщины до конца. Она никогда не рвалась домой.

Я беру чистые вещи и иду в ванную комнату, приводя себя в порядок и снова обрабатывая рану. Я собираюсь где-то за час, успев принять бодрящий душ, высушить волосы, немного подкраситься и даже обновить социальные сети.

— Через три часа у тебя рейс, — в помещение заходит кареглазый, пялясь в телефон. — Собир… — он переводит на меня взгляд и видит, что я, уже полностью собранная, умиротворенно лежу на застеленной постели, и затыкается. Берет чистое полотенце и скрывается за дверью ванной.

Я своим маленьким мозгом вспоминаю, что Ди была серьезно ранена, и подскакиваю с кровати, направляясь в соседний номер. Стучу пару раз, дергаю ручку двери, и она открывается.

— Извините, — пищу я и отворачиваюсь к двери, когда вижу, что Ди сидит на Митчеле, и они ну очень страстно целуются. Раздается смех, и я улыбаюсь, все еще стоя спиной к ребятам.

— Все нормально, — говорит Митч, и я разворачиваюсь, все еще сгорая от стыда, — проходи, — Ди облокачивается на изголовье кровати, а парень встает и, подмигнув своей девушке, обходит меня и скрывается за дверью, говоря напоследок: — Я позже приду, — брюнетка хихикает и вытирает свои губы.

— Правда, извини, — закусываю я губу и иду к кровати, присаживаясь на край. — Дверь была не заперта, и мне никто не отвечал…

— Угомонись, Ева. Думаешь, ты первая, кто нас застал? Крис однажды застал нас, когда мы занимались сексом в тренажерном зале, — хихикает она, и я вижу, что она хорошо себя чувствует. Это греет душу.

— Дай угадаю, он вас еще долго подкалывал? — улыбаюсь, и она кивает, заправляя растрепанные волосы за ухо. — Как ты себя чувствуешь?

— Вполне нормально для человека, который словил пулю в живот, — она отодвигает край футболки, и я вижу перемотанный вокруг живота бинт с небольшими красными пятнами. — Думаешь, меня первый раз подстреливают? — усмехается она и опускает футболку, тепло смотря на меня.

— Извини меня, Ди. Правда, спасибо тебе большое. Я не знаю, что было бы со мной, если бы ты меня не оттолкнула, — я, правда, очень виновата перед ней и не знаю, как отблагодарить её.

— Прекрати, — хмурит она брови. — Это могло случиться с каждым из нас, и никто не застрахован. Это я хотела поблагодарить тебя, потому что с твоим появлением я почувствовала себя простой девушкой, а не бойцом. Это приятно, когда можешь пообщаться не только с парнями, но и с девушкой, и даже стать с ней подругами, — я усмехаюсь и тянусь к ней, заключая в объятия. Не сильные, чтобы она не напрягалась. — Знай, что ты заменила мне младшую сестру, и я надеюсь, что мы еще встретимся с тобой, — она вытирает слезы, и я впервые в жизни вижу, чтобы такая, как Ди, плакала.

И не смейте думать, что слезы — это показатель слабости. Если ты чувствуешь, значит, ты живой.

— Мой рейс через три часа, я бы осталась, но моя мама прилетает завтра, и я, честно, не знаю, как ей объяснить тот факт, что весь дом разгромил сумасшедший убийца в поисках какой-то информации, — она смеется, как и я.

— Не думаю, что ты полетишь одна, потому что на эту миссию нам дали срок до 1 августа. И копии нужно предоставить Голове именно в Осло, — говорит она, явно зная что-то большее, чем я. — А я прилечу как только поправлюсь, не хочу, чтобы моя рана открылась на борту самолета, и я заплескала кровью пассажиров, — я киваю и улыбаюсь.

Все-таки есть плюсы того, в чем я так погрязла. Я встретила удивительных людей, которые меняют меня с каждый разом.

— Ди, я хотела спросить, не знаю, может, у меня уже безысходность на счет…

— Криса? — перебивает она меня и попадает прямо в цель. — Ох, милая, этот парень еще тот «фрукт», искренне не понимаю, как ты вообще с ним связалась. Но если ты хочешь узнать о его прошлом и, вообще, почему он ведет себя таким образом, то я не смогу тебе помочь, потому что свою историю он должен рассказать сам, — печально говорит она, и я понимающе смотрю на нее. Она поступает правильно, в любом случае. Я осознаю это, хотя от этого совсем не легче.

— Спасибо, Ди. Поправляйся, — я обнимаю ее напоследок и выхожу за дверь, прислоняясь к холодной стене, и закрываю глаза.

Хочется просто лечь на пол и уснуть. Навсегда. Это угнетающее состояние просто съедает меня по частям, не давай шанса на выздоровление. Окей, я могу понять мотивы Круэла, кое-как осознаю поступки отца, но никак не могу понять, чего добивается Крис. Он чертова головоломка, которая никак не хочет решаться. Он даже зацепки не дает, а я слишком тупа, чтобы быть телепатом.

Горячее дыхание появляется из ниоткуда, и я широко распахиваю глаза, видя перед собой Кристофера, который находится в миллиметре от моего лица. Он пристально смотрит мне в лицо, затем переводит взгляд на мои губы, которые открыты, а потом снова в мои глаза, и ухмылка озаряет его губы.

Kaleo — Way Down We Go

— Нам пора, — буквально в губы шепчет он и отходит на несколько шагов. В его руках моя и его сумка. Он идет к лифтам, а я будто в трансе следую за ним.

Что за игры, Шистад?

— Ты тоже едешь? — восстановив дыхание, лепечу я и нажимаю кнопку «1». Дверь лифта закрываются, и он едет вниз.

— Ты не рада? — язвительно говорит он, а я закатываю глаза. — Ева, ты — девочка-проблема, и мы не можем отпустить тебя одну, ибо проблем сами не оберемся, — мы идем через холл и оказываемся на улице.

— Мы? — усмехаюсь я. — А может ты? — время и мне перейти в атаку. — За свои действия я отвечаю только сама, и «разгребать» то, что я сама наделала, буду лично я! — с силой открываю дверь и хлопаю ей, больше не обращая никакого внимания на парня.

Он закидывает сумки на заднее сиденье и обходит машину, садясь на водительское кресло. Блять, я села на переднее, черт. Ну что, мне проблем мало, что ли?

— Мне нет никакого дела до тебя, Мун, — мы выезжаем на дорогу, и он закуривает.

— Ну да, конечно, — фальшиво усмехаюсь и достаю из кармана джинс пачку сигарет, подмечая про себя, что по приезду нужно купить новую. Беру с торпеды зажигалку и вдыхаю табачный дым, выдыхая его в окно, которое открыла пару секунд назад. — Ведешь себя как мудак, даже не хочешь обсудить то, что происходит между нами, — делаю долгие затяжки, растягивая удовольствие.

— Нет никаких «нас», рыжая, — он давит педаль газа в пол, и мы мчимся по полупустой трассе. — Никогда и не было, просто ты напридумывала себе каких-то иллюзий, блять.

— Ты в курсе, что сейчас ты убеждаешь самого себя?! Хватит быть трусом, Шистад! — почти кричу я, смотря на профиль парня, который играет скулами и довольно дерзко крутит руль влево, обгоняя рендж ровер. Я бьюсь о дверь плечом и шиплю, удерживая сигарету в руках.

— Ты наивная дура, которая думает, что мир прост и добр, — закатывает он глаза.

— Светофор! — кричу я, и он резко тормозит, что я не успеваю понять, как лечу в лобовое стекло, но Крис успевает среагировать и потянуть меня на себя так, что сигареты выпадает из моих рук на пол, и пепел летает по салону.

Я прижалась к его телу и смотрю в темно-карие глаза парня. Его глаза блестят недобрым огоньком, и я понимаю, что права. Права, потому что он сейчас сильно прижимает меня к себе, вместо того, чтобы оттолкнуть и поехать дальше. Права, потому что точно как и у меня, в его душе двенадцатибальное цунами, сметающее все принципы и предубеждения. Гоняющее все эмоции то ввысь, то вниз, заставляя мозг кипеть.