Цыганка

Однако по мере приближения праздника энтузиазм Эмми постепенно охватил и Бет с братом. Сэм принес домой старую дверь и положил ее на пару подставок, чтобы сделать стол, за которым они все могли поместиться. Они попросили стулья у других жильцов. Ира одолжила им вышитую скатерть, а миссис Россини нашла старые семейные рецепты, чтобы приготовить особенный десерт.

Эмми и Кейт старались превзойти друг друга в кулинарном искусстве. К шести часам все было готово, индейка приобрела насыщенный золотисто-коричневый цвет, а овощи были превосходны. Все как раз собирались занять свои места за столом, когда появился Джек.

Бет видела его несколько раз после их разрыва, в основном у Хини, где она могла только помахать ему рукой на расстоянии. Но Джек также пару раз заходил в магазин Иры, чтобы поздороваться. Сначала Бет боялась, что Джек начнет ее преследовать, Но он вел себя исключительно по-дружески и даже рассказал о девушке, которую пригласил на танцы, так что Бет обрадовалась возможности возобновить дружбу.

— Я бы не пришел, если бы знал, что вы здесь не одни, — сказал Джек, слегка смутившись. — Я принес вам мяса и фруктов.

— Мы очень рады тебя видеть и хотим, чтобы ты присоединился к нам, — сказала Бет, забирая у него сумку. В ней оказались бараньи отбивные, немного сосисок, а также яблоки и апельсины. — Огромное спасибо. Это очень любезно с твоей стороны.

— На день Благодарения босс раздал нам по сумке всякой всячины, — застенчиво объяснил Джек. — Мне одному столько не съесть.

Неожиданный приход Джека превратил скучную вечеринку в шумный и веселый праздник.

Он все время смешил Кейт и Эмми, благодаря Джеку Сэм не испытывал неловкости из-за того, что ему в одиночку придется развлекать дам, а так как Джек немного знал итальянский от своих товарищей по работе, то ему даже удалось вовлечь в беседу семью Россини.

Бет отметила, что незрелый юнец, которому не хватало любезности, превратился в уверенного в себе и очень приятного муж чину. Благодаря тяжелой физической работе Джек оброс мышцами, его лицо уже не казалось таким угловатым, а шрам на щеке только добавлял импозантности. И говорил Джек сейчас больше, чем раньше. Он рассказывал им забавные истории о мужчинах, с которыми работал. Но кроме юмора в них также чувствовалось понимание проблем, с которыми приходилось сталкиваться иммигрантам.

Бет видела, как Джек флиртовал с Кейт и Эмми, и догадалась, что таким уверенным в себе он стал благодаря женщинам. Он рассмеялся, когда она спросила, есть ли у него возлюбленная, и учтиво заметил, что его сердце все еще в ее распоряжении. Но это замечание только подтвердило ее мысли о том, что над Джеком кто-то хорошо поработал. Он бы никогда не сказал ничего подобного в те времена, когда они встречались.

Под вечер все выпили слишком много вина. Россини расцеловали всех в обе щеки и ушли спать. Эмми и Кейт тоже покинули к квартиру, и из гостей остался только Джек, который сидел на кровати Сэма. И вот тут Бет встревожилась, решив, что он начнет создавать проблемы.

Но она ошиблась.

— Надеюсь, вы не думаете, что я сегодня заглянул к вам, чтобы меня бесплатно накормили? — сказал Джек, переводя взгляд с Бет на Сэма и обратно. — Это не так. Я пришел, потому что услышал кое-что, заставившее меня забеспокоиться.

— Это что-то о Бет? — спросил Сэм.

— Нет, это вообще не о вас, а о Пате Хини. Назревает проблема, Дело в том, что он поцапался с каким-то типом по имени Фингерс Малоне. И у Фингерса, и у Хини есть свои банды — ребята, с которыми они водятся с молодости.

Сэм кивнул.

— Я тоже об этом слышал. И даже видел Фингерса. Когда я только начал работать на Хини, он приходил в бар почти каждую ночь.

— Да, ходят слухи, что скоро они начнут меряться силами. И это будет не просто потасовка между Хини и Фингерсом, а настоящая война между бандами. Я подумал, что должен вас предупредить, чтобы, как только почувствуете неладное, вы оба отсюда бежали.

— Мы воспользуемся твоим советом, — немного чопорно произнес Сэм, словно ему не нравилось, что Джек услышал новость раньше, чем он.

— Это еще не все. — Джек пристально посмотрел на Сэма. — Меня волнует безопасность Бет. Хини ее очень ценит, и Фингерсу об этом известно. Он может даже решить, что она женщина Хини.

— Как только он может такое додумать?! — воскликнула Бет.

— Может, потому что Хини позволяет всем так думать, — ответил Джек.

Джек вскоре ушел, и не успела за ним закрыться дверь, как Сэм заявил, что все, о чем он рассказал, — чушь.

— Да что он знает? Это всего лишь сплетни, которые он собирает, а затем использует, чтобы казаться более важным.

— Нельзя так говорить! — возмутилась Бет. — Ты просто злишься, потому что Джек услышал обо всем первым. Но тебе бы никто и не осмелился сказать такое. Ты слишком близок к Хини, и они побоялись бы, что ты его предупредишь.

— Я близок к Хини! — возмущенно закричал Сэм. — Да я терпеть его не могу!

— Со стороны это выглядит иначе. Все знают, что он тебе доверяет.

— Джек просто хочет снова втереться к нам в доверие, — сказал Сэм с презрением. — И лучше всего это сделать, если мы будем считать, что ты находишься в опасности. Не успеешь оглянуться, как он предложит провожать тебя домой каждую ночь. Он просто ревнует, потому что узнал, что ты встречаешься с Тео.

Соперничество между бандами волновало Бет значительно меньше, чем отсутствие Тео, который все еще не вернулся. Каждую ночь во время выступлений она вглядывалась в лица посетителей, надеясь его увидеть.

Сэм взял за правило всегда после выступления отвозить ее домой в кебе, даже если ему после этого приходилось возвращаться обратно в бар, чтобы разносить напитки на закрытых карточных играх. Но Сэм твердил, что это обычная братская забота и она не имеет никакого отношения к словам Джека.

В середине декабря выпал снег. Проснувшись, Бет обнаружила, что город спрятался под белым покрывалом, и это зрелище вызвало у нее неприятные воспоминания о смерти матери и рождении сестры. Она всегда старалась не вспоминать о матери. Даже посылая Молли открытку и подарок, Бет думала о том, какой сейчас могла стать ее маленькая сестра, а вовсе не о том, каким образом она появилась на свет. Но Тео все еще не вернулся, от него не было ни слова, и Бет начала чувствовать себя так, словно ее отвергли, как когда-то ее мать.

Выпало много снега. Нью-йоркские магазины, украшенные к Рождеству, выглядели очень празднично. Во многие из них уже провели электрическое освещение, и когда вечером на улицы опускалась темнота, красиво убранные витрины горели разноцветными огоньками. Даже самые маленькие лавочки выставляли напоказ елочные игрушки и зажигали дополнительные масляные лампы. На площадях стояли огромные ели, а воздух был насыщен запахом каштанов, жарившихся на углях.

Бет купила всем подарки: ярко-синий шерстяной шарф для Сэма, душистое мыло для Эмми и Кейт, бутылочку лавандового одеколона для Иры. Она также надеялась, что красивое красное платьице и тряпичная кукла, которые она отослала домой Молли, будут доставлены вовремя. Бет хотела купить подарок и для Тео, но решила немного подождать: вдруг он больше не появится?

За два дня до Рождества вестей от Тео по-прежнему не было, и Бет стала очень мрачной. Магазин был переполнен целыми днями, и постоянные крики «Счастливого Рождества!» заставляли ее почувствовать себя еще хуже, потому что рядом с Бет не было никого, с кем можно провести этот день.

Ира, должно быть, заметила, что она расстроена.

— Милая, тебе следует сходить на танцы с Джеком, — ни с того ни с сего предложила она. — Не стоит сидеть здесь дни напролет, ожидая мужчину, который даже не хочет прислать тебе письмо, чтобы сообщить, что думает о тебе.

Бет не нравились такие замечания. Она какое-то время дулась, но к концу дня успокоилась и даже примерила красивое темно-розовое платье, которое, по словам Иры, идеально ей подходило.