Дважды в одну реку (СИ)

— И что, забыл? — спросила Даша, внутри у нее закипали слезы. Получалось, что ее вина — не только в расставании с Максимом, но и в том, что произошло с ним после.

— Не особенно, — Макс решил быть честным, в конце концов, они должны были начать этот разговор.

— Почему?

— Потому что ты не выходила у меня из головы, потому что, даже накурившись всякой дряни, я хотел видеть тебя, и в каждой девице я хотел видеть тебя. Даша, я верил, что ты испортила мне жизнь, я ведь не шутил, когда говорил тебе об этом.

— Почему? — повторила она.

— Ты уехала в свою Америку, а я остался, хотя я думал, что у нас что-то начало складываться, а потом я же всех сравнивал с тобой, и никто не мог соперничать с тобой. Ты была особенной, моя Даша, — он легкими поцелуями собрал слезинки с ее лица.

Даша зарыдала в голос, и Макс замолчал.

— Почему ты не ненавидишь меня? — прошептала Даша, — Ведь из-за меня столько всего произошло?

— Потому что я люблю тебя, — тихо ответил Максим.

— Как ты можешь любить меня?

— Я и сам не знаю, — усмехнулся Макс. — Просто это есть и все. Как данность. Я знаю тебя, злюсь на тебя, но хочу видеть тебя рядом с собой, — Макс поймал себя на мысли, что сказать о своей любви оказалось не так уж и сложно, особенно глядя на заплаканную, такую обеспокоенную и бесконечно родную Дашу.

— Я тоже все эти годы думала о тебе, вспоминала о нас, хотела забыть тебя, винила тебя в неудачах с другими.

— А сейчас?

— Сейчас я могу винить только себя, — Даша сделала паузу. — Я приехала в Ростов и узнала, что столько всего произошло: умер твой отец, ты женился. Я сидела в ресторане с Леной, и она рассказывала последние новости, а я думала только о том, что в любой момент увидеть тебя.

— Почему ты приехала?

— Я устала быть одна, — честно ответила Даша, — Бежать куда-то как белка в колесе. Я думала, что приеду в Ростов, заведу ребенка, а потом уеду куда-нибудь еще.

— От кого ты хотела ребенка? — Макс и поверить не мог, что в ответ на слова о своей любви услышит от Даши о ее желании иметь ребенка от другого.

— Ни от кого, из банка спермы.

— Да ты что с ума сошла? — не поверил ей Максим. — Рожать ребенка от какого-то придурка, который сдает сперму за деньги!

— У меня ничего не получилось, я пробовала дважды. Наверное, это какое-нибудь наказание за самонадеянность, за то, что хочу ребенка не от любимого мужчины, — она криво усмехнулась.

— Что ты за человек, Даша? — Макс отвернулся от нее.

— А что?

— Ты несешься вперед, сметая других на пути, а сама не испытываешь от этого счастья. Знаешь, как тебя звали в Универе за глаза?

— Как?

— Даша — иду к своей цели напролом. Я пытался спорить, но потом понял, что это именно так.

— Я знаю, — ей было грустно и одиноко — Максим хоть и был рядом, но даже не желал смотреть на нее. — Ты тоже был моей целью. Самый завидный парень курса. Я была толстой заучкой, а ты красавчиком, который встречался со старшекурсницами. Ты никогда не смотрел в мою сторону, а я так этого хотела. А потом у меня появился целый план, как обратить на себя твое внимание.

Макс снова повернулся к Даше — она и правда была настоящей шкатулкой с сюрпризами.

— Ну и какой был план?

— Ну, во-первых, заставить тебя просто посмотреть на меня. Все зимние каникулы я худела как проклятая. Потом заставить тебя заинтересоваться мной, быть не такой как все.

— Да уж в этом Даша преуспела, — подумал Максим, — Быть не такой как все, стало для нее настоящим девизом.

— Господи, да я тогда даже в Ниццу поехала, потому что услышала, что вы с Димкой едете туда. Подстроить все так, чтобы Ленке казалось, будто это ее идея, оказалось пустяком. Ну а потом все это перестало быть моим «приоритетным проектом», — она усмехнулась, — Я ждала каждой встречи с тобой, каждого «привет», незатейливого поцелуя в щечку — ты целовался так с каждой симпатичной девчонкой.

Максим не знал огорчаться ему или радоваться — он и раньше понимал, что у Даши были к нему какие-то чувства, но чтобы вот так, продумывать каждый свой шаг, от этого становилось даже как-то не себе.

— Тебе все это неприятно, да? — Даша по-своему истолковала его молчание.

— Да нет, мне приятно, — Максим не смог сдержать улыбку, — Знать, что такая девушка провела чуть ли не военную кампанию, чтобы начать встречаться со мной.

— Сейчас мне, может, и не смешно, но улыбаться я, вспоминая, все же могу, а в Универе я плакала из-за тебя почти через день. Не знаю, как моя мама до сих пор не возненавидела тебя. Ты встречался то с одной, то с другой, и я почти вынудила тебя, тогда помнишь, сказать, что я нравлюсь тебе. И после, мы же были слишком разные, но я старалась, я хотела быть вместе с тобой. А у тебя все равно были другие девицы.

— Даша, ну это же было детство и глупость, — Макс почти заставил ее посмотреть ему в глаза.

— Да я понимаю, — она грустно кивнула. — Я и сама была хороша, бежала прочь, стоило мне только понять, что дальше будут разговоры о сексе или действия… Я ведь сейчас и сама не могу понять, почему я так поступала. Уехать после в аспирантуру ведь это было правильно? — Даша посмотрела на Максима с опаской, ей так хотелось, чтобы он хоть сейчас одобрил ее решение.

— Правильно, конечно, — Макс не кривил душой, Дашу нельзя было удерживать в Ростове, когда она рвалась вперед и вверх. — Я должен был дождаться тебя, а не бросаться в этот нелепый брак.

— Ну и Уортон, это самое главное, — Даша отодвинулась от Максима, говоря об этом шаге в ее жизни, ей хотелось сохранять хоть капельку благоразумия, которое помогло бы объяснить, почему поездка в Америку, MBA были так важны для нее. — Я должна была сделать блестящую карьеру, мне покоя не давала мысль видеть свое фото на страницах деловой прессы, быть на первых рядах самых важных событий. Уортон был ступенькой, выходом в другой мир, полный возможностей и амбиций. Первый раз я это поняла в летней школе в Беркли. Туда, в Уортон был жуткий конкурс и русских брали очень плохо, а меня взяли. Понимаешь, мне казалось, это победа, я просто летала. Не то, что я не думала о тебе, но мы снова расстались, а впереди были такие возможности. Потом, когда мы были вместе в Ростове, когда у нас был этот чудесный дождливый Париж, я думала о том, чтобы не ехать. Но отказ от учебы казался чуть ли не предательством. Я не знала, как мне быть. Злилась на себя, на тебя. Как будто предавала что-то. Чем больше хотела остаться в Ростове, тем больше злилась, а потом решила смотреть на связь с тобой как на интрижку, как на способ заполнить время, вот только получалось у меня это плохо, — Даша понимала, что ранит этими словами Максима, может быть, навсегда отвращает его от себя, но хотя бы сейчас она должна была рассказать ему обо всем.

— Сейчас у тебя тоже интрижка? — злым голосом спросил Максим. Ему никогда не удавались умозрительные конструкции, вот и сейчас все грозило рассыпаться в пух и прах. Даша просто развлекалась, он ей был вовсе не нужен. Он был ее прошлым, возможностью потешить свое самолюбие. У нее была блестящая карьера, отличные перспективы, а у него — только надежды вернуть благосостояние семьи, каким оно было при отце. Может быть, Дашу даже насмешила эта поездка в Стамбул, шумный и немного грязный, он показался ей слишком мелким по сравнению с тем, что она видела в Америке, с теми местами, где бывала и жила.

— Ты никогда не был моей интрижкой. Я любила тебя, и тогда, и сейчас.

Она произнесла это вслух, впервые за десять лет, что мучила себя и Максима. Даше всегда казалось странным и даже неестественным говорить о своей любви, ведь взрослые люди не говорили о ней, а доказывали ее. Это ей тоже казалось. Хотя, что она знала о любви и о том, как ведут себя взрослые люди. Ее цели, ее карьера — все это было игрушкой, призом в увлекательном путешествии, вроде тех, в которые с восторгом пускаются маленькие дети.

Макс и она, они были рядом, но вот вместе ли? — в этом еще нужно было разобраться, а, может, наоборот, не стоило ни в чем разбираться.