Такая разная Блу (ЛП)

— Может быть, Беф могла стать нашей новой мамой? Она нравится тебе, а ты ей, а еще она делает классные сэндвичи с сыром. — Нацепив кепку на собственную голову, я спрыгнула вниз, не обращая внимания на грязь, шишки и иголки.

— Меня и так все устраивает, Блу.

— Да, я знаю. — Вооружившись зубилами и молотком, я стала отдирать кору с мескита, подражая уверенным движениям отца.

— Может, мы тогда усыновим кого-нибудь? — предложила я.

Зубила слишком глубоко засели в дереве, и Джимми выругался, пробормотав что-то о замерзшем аде.

— Мне кажется, я была бы хорошей мамой, — серьезно заявила я. — Я могла бы делить с малышкой кровать. А еще я могла бы учить ее ползать. И ходить. Хотя нам бы пришлось менять ей подгузники. Или мы могли бы научить ее ходить в туалет на улице, как Икас.

— Хм-м-м, — вздохнул Джимми, отодвигая меня в сторону.

— Я могла бы быть мамой, а ты дедушкой. Ты бы хотел стать дедушкой, Джимми?

Джимми перестал сдирать кору, и его руки безвольно повисли вдоль тела. Он серьезно посмотрел на меня, и я с удивлением обнаружила, что у него появились морщины вокруг рта, которых я раньше никогда не замечала. Он уже выглядел как дедушка.

Из вентиляции послышались звуки музыки, и я тут же встрепенулась, а сон (или воспоминание) испарился в воздухе, точно нестойкие духи. Где-то жили мои бабушка и дедушка. Ведь у моей мамы должна была быть семья. А если и нет, то оставалась еще семья моего отца. Знали ли они обо мне? Искали ли?

Я лежала в тишине, слушая, как Уилсон исполняет песни, названия которых я теперь знала. Я могла определить каждую из них по первым нотам. Выходит, завтра я могу встретить своего деда или даже отца, и не узнать их? Малыш вновь подал признаки жизни. Однажды и мой ребенок захочет узнать об этом, и неважно, насколько сильно ее или его будут любить в приемной семье. Он или она захочет узнать правду. А значит, и я должна это сделать.

Глава 19

Шифер

В полицейском участке пахнет именно так, как и должно. Официально. В нем можно учуять запахи кофе, одеколона, электроаппаратуры, а также слабый запах моющего средства. А вот пончиками там не пахнет и в помине. Лично я думаю, что это не более, чем стереотип. Или ярлык.

Я подошла к стойке регистрации, за которой сидела очень полная женщина с усиками над верхней губой и булочкой в руке.

— Чем могу помочь? — Ее голос совершенно не соответствовал ее внешнему виду. Он был мягким и добрым, напоминающим голос Бетти Уайт. Я сразу же почувствовала себя увереннее.

— Я не знаю, сможете ли вы помочь мне, но, возможно, вы скажете, куда обратиться. Есть ли в вашем участке полицейский по фамилии Бауэлс? Думаю, он вспомнит меня, когда увидит. Он вел дело о розыске человека почти десять лет назад.

— У нас работает детектив Бауэлс. Хотите, я проверю, на месте ли он?

Фамилия Бауэлс была довольно распространенной, и я знала, что мои шансы найти с первого раза нужного очень малы. Тем не менее я кивнула. Нужно было с чего-то начать.

— Могу ли я узнать ваше имя?

— Блу Ичхоук. Проверить, тот это офицер или нет, просто. Если он узнает мое имя, значит тот.

Женщина с голосом Бетти Уайт взяла трубку, очевидно, чтобы узнать, где детектив Бауэлс. Я осмотрелась по сторонам. Это здание выглядело намного старше того, в которое меня привезли в 2001 году. Тот участок находился в окрестностях Вегаса и был совсем новым. В нем стоял запах краски и опилок, который при этом совершенно не раздражал. А уж для меня запах опилок и вовсе был сравним с ароматом свежего шоколадного печенья.

— Блу Ичхоук? — Я тут же обернулась и увидела перед собой мускулистого мужчину средних лет. Я моментально узнала его и с трудом поборола желание развернуться и убежать, настолько сильно колотилось мое сердце. Не навлеку ли я беду тем, что не пришла со своей просьбой раньше? Не пострадает ли от этого Шерил? На лице детектива засияла улыбка, и выглядело это так же странно, как и дружеское приветствие.

— Будь я проклят! Когда в прошлом январе произошла вся эта кутерьма с пистолетом, я хотел подойти к тебе и сказать, как сильно я тобой горжусь, но не стал, потому что ты и так была достаточно окружена вниманием.

— А я видела вас в тот день. Вот почему я здесь. Я поняла, что вы, скорее всего, сейчас работаете в Боулдере и что вы сможете мне помочь, хоть это и кажется странным. Но у меня нет неприятностей, — поспешно добавила я, а детектив вновь улыбнулся. Похоже, он был действительно рад меня видеть.

— Я знаю, что в мире едва ли существует другая Блу Ичхоук, но, честно говоря, я представлял тебя такой же, как и десять лет назад. — Он с удивлением посмотрел на мой живот. — А ты, оказывается, скоро станешь мамой, вот это да.

Я довольно неуклюже постаралась прикрыть живот рукой. Затем кивнула и проследовала в том направлении, которое он указал.

— Кэнди, — обратился детектив Бауэлс к даме за стойкой регистрации, — комната D свободна?

Кэнди? Боже, бедняжка. Ей бы подошло что-то более суровое, соответствующее ее внешности.

Кэнди улыбнулась и кивнула, так как в этот момент все еще говорила по телефону.

— Прямо, — сказал Бауэлс. — Могу я называть тебя просто Блу?

— Конечно. А как я могу к вам обращаться?

— Детектив… а еще можешь обращаться Энди.

Он провел меня в небольшое помещение и предложил стул. Я спросила себя, используют ли они эту комнату для допроса убийц и гангстеров. Странно, но в центре планирования беременности я нервничала сильнее, чем здесь.

— Итак, рассказывай. Что привело тебя ко мне через столько лет? — детектив скрестил на груди накаченные руки и откинулся на спинку сидения.

— Тело моего отца нашли спустя три года после его исчезновения. Не знаю, известно ли вам об этом. Мне об этом сообщил работник социальной службы, и я не знаю, имеет ли полиция к этому какое-то отношение. Полагаю, был составлен рапорт и дело закрыли? — Я не была уверена, что использую правильную терминологию. Как и многие другие люди, я в свое время посмотрела несколько сериалов о копах. Поэтому сейчас, когда я пыталась делать вид, что знаю, о чем говорю, я испытывала неловкость.

— Я не знал об этом. Соболезную твоей утрате. — Бауэлс склонил голову в знак сожаления.

— Моя… тетя. — Мой голос сорвался. Она не была мне тетей, и я должна была говорить предельно просто и откровенно. — Женщина, которая приютила меня, однажды рассказала мне кое-что, но взяла с меня слово, что полиция ни о чем не узнает. — Я переставала видеть в своих словах смысл.

Детектив молчал, ожидая, когда я продолжу.

— Я не хочу, чтобы у нее были неприятности. Она должна была сама обо всем рассказать, но не сделала этого по своим причинам.

— Тебе нужен адвокат? — мягко поинтересовался Бауэлс.

Я в замешательстве посмотрела на него.

— Нет, думаю, нет. Я не совершала преступления. Я была ребенком. И само собой, не могла в этом возрасте пойти в полицию. И это не касается ни Шерил Шиверс, ни кого бы то ни было, кроме меня. Я хочу узнать информацию о своей матери.

— Насколько я помню, никто не мог ничего сказать о твоей матери.

Я кивнула.

— После того, как нашли тело Джимми Ичхоука, Шерил сказала мне, что он не был моим отцом.

Детектив Бауэлс слегка выпрямился. Мне определенно удалось заинтересовать его.

— Откуда она об этом узнала?

— Она сказала, что Джимми остановился на ночлег на стоянке грузовиков в Рено. Он зашел перекусить в местный ресторан, и пока он ел, напротив него в будке сидела маленькая девочка. Очевидно, до этого она спала, поэтому он ее не видел. Он угостил ее картошкой фри. Она не расплакалась и, очевидно, была очень голодна, потому что ела все, что он предлагал ей. Джимми не отходил от девочки, надеясь, что кто-то придет забрать ее. — Я взглянула на детектива, чьи глаза расширились, так как он уже понял о ком речь.