Сладкое зло (От лица Кайдена) (ЛП)

Это был идеальный сценарий. Позади нее двери офиса оставались приоткрыты. Вокруг - ни души. Я - так уж сложилось - казался одиноким постояльцем. Она скучала и чувствовала любопытство, окруженная туманным серым облаком нервозности и оранжевым возбуждением и, конечно, волной ярко красного. Моя любимая комбинация.

Анна ушла. Я сжег мосты. Настало время вернуться к работе.

Но когда я взглянул в лицо этой девушки, случилось что-то совершенно странное. Я подумал о том, что где-то были ее родители, которые ждали ее домой, любившие ее так же, как Пэтти любила Анну.

Я представил, как завтра они будут собирать осколки ее сердца, когда она вернется домой с фальшивым номером телефона парня, на которого запала гораздо сильнее, чем планировала.

Отравляющие мысли.

Еще одна свободная ночь. Еще одна… и потом я снова вернусь к работе. Я взял ключи и пожелал девушке спокойной ночи, после чего, развернувшись, направился в свой номер. Один.

Следующей ночью я остановился в студенческом городке. Воспользовавшись фальшивыми документами, я прошел в бар. Там было людно, но, как ни странно, я ничего не чувствовал. Моя жизнь приобрела странное направление - я потерял свои прежние, привычные ориентиры. Напротив меня остановилась девушка в небесно голубом платье с каштановыми локонами. Она, наклонив голову, произнесла:

- Ты выглядишь грустным.

Я пожал плечами:

- Со мной все в порядке.

Ее глаза расширились:

- У тебя что… этот офигенный британский акцент? - воскликнула она, ее голос был подернут возбуждением.

Вот оно. Снова и опять.

- Да ладно, технически не существует такого понятия, как британский акцент. Видишь ли, я из...

- О, мой Бог! - не дав мне договорить, она закинула свои руки вокруг моей шеи и припала поцелуем к моим губам, после чего резко отстранилась.

- Стой. Ты ведь, м-мм... без подружки здесь, верно?

На мгновение я почувствовал легкое недомогание. Понадобилось несколько секунд, прежде чем я покачал головой.

- Нет, красавица. Хочешь пойти куда-нибудь, где мы сможем поговорить более… основательно?

Ее глаза загорелись, и я увел девчонку прочь.

Чтобы утолить потребности своего тела - у которого все-таки были запросы уровня Нефов - и ради собственной безопасности, я почувствовал облегчение, когда вернулся к работе. Но на другом уровне, я автоматически становился предателем. Обманщиком. Неудачником. Определенно не тем, кто заслуживал любви такой девушки, как Анна. Я очень рассчитывал на то, что она забудет меня как можно скорее и продолжит жить дальше. Я надеялся, что больше никогда ее не увижу.

Наступило лето.

Я видел Джея на всех своих выступлениях, но Анна никогда не приходила. Именно я был тем человеком, который убедил представителей группы дать песни Джея шанс, рассчитывая, что смогу тем самым завлечь Анну на следующее выступление. Я хотел увидеть, как она, но при этом не выходить на нее лично.

Но мой план не сработал. Только усилиями моих четырех друзей Нефов удалось заставить ее куда-либо выйти. И именно той ночью я вел себя, как последняя сволочь.

К наступлению осени мое любопытство перевесило доводы рассудка, и я подкинул Джею приглашение на вечеринку на открытом воздухе в честь Хэллоуина. Прошло больше двух месяцев с тех пор, как я видел Анну или что-либо о ней слышал. Я не был уверен, что он приведет ее с собой, но я надеялся. Надежда - глупое идиотское слово. Я хотел ее увидеть только для того, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Я чувствовал себя в некоторой степени ответственным за нее - в конце концов, именно я познакомил Анну с первыми аксиомами жизни Нефов.

Возможно, она не придет. Так поступила бы умная девушка - Анна, так уж сложилось, была именно такой.

Я не позволил отцу увидеть свой костюм на Хэллоуин. Это был единственный трюк, с помощью которого я мог укрыться от людей. В обличии огромной гориллы меня сумеет распознать только одна девушка - и именно на этом основывался весь мой расчет. Только она сможет различить на шерстяной груди примата горящий символ.

Хэллоуин всегда относился к разряду моих самых любимых праздников: девушки позволяли себе одеваться так, как не осмеливались в любые другие праздники. Нормы приличия значительно занижались, и даже без катализаторов в виде спиртного и наркотиков в воздухе витало насыщенное возбуждение.

Голова гориллы источала отвратительный запах. К тому же внутри этой гребнутой штуковины было невыносимо душно. Не самый лучший выбор в моей жизни. Чувствуя нервозность и страдая от недостатка кислорода, все мое тело покрылось липкой испариной. Сквозь глазные отверстия я методично прочесывал глазами народ. На выступление нескольких групп должно было прийти, как минимум, несколько сотен людей. Мы сегодня не выступали. Жаль, потому что единственное время, когда моя голова по-настоящему прояснялась - это когда я играл.

Я сфокусировал зрение так, чтобы отчетливо видеть лица через все широкое поле. Среди такой многолюдности гораздо легче найти кого-либо, используя зрение, а не слух.

Меня съедало любопытство: какой именно костюм она выберет, если все-таки решится прийти. В моей голове возник образ сексапильного ангела, и я был не в состоянии от него избавиться, как ни старался.

Мои глаза остановились на взъерошенной светловолосой голове Джея. Один его глаз был перевязан, а на широком плече восседал фальшивый попугай. Рядом с ним стояла маленькая зеленая колдунья в крысином черном парике с заостренной шляпой. В области ее груди мерцал символ, различить который мог среди присутствовавших только я.

Я широко усмехнулся под покровом маски, чувствуя прилив облегчения. Мне не следовало испытывать столько счастья при виде девчонки. Если честно, я никогда в жизни не хотел так сильно и так безнадежно, чтобы одна единственная конкретная девушка оказалась со мной в одном и том же месте - и при этом причиной всему являлось бы не только физическое влечение.

Я не собирался к ней подходить. У меня не было больше ни малейшего представления о том, что она чувствовала ко мне в эти дни. За несколько месяцев могло измениться очень многое. Особенно после того, как я сделал все возможное, чтобы оттолкнуть ее как можно дальше. Теперь уж она наверняка могла видеть, что для нее в жизни существуют гораздо более подходящие альтернативы.

Более подходящие альтернативы. Я почувствовал жжение, подступавшее к моей груди, когда вспомнил ее рядом с Копано. Сначала, когда они стояли вместе, улыбаясь друг другу в "Двойных дверях", даже не подозревая, что я за ними наблюдал. Потом, когда они разговаривали на вечеринке после выступления. Воспоминания об этом вызывали во мне стойкое желание сорвать с себя отвратительную голову гориллы, чтобы хоть как-то дышать. Но я не был в настроении оказаться узнанным кем-то еще, кроме Анны.

Я спросил Марну той ночью: могла ли она видеть связь между Анной и Коупом. Я знал, что она будет осторожной и честной. Когда Коуп и Анна прошли на кухню, Марна сказала, что может различить между ними всплески взаимного влечения. Мысль об этом до сих пор пробуждала во мне стойкую потребность врезать во что-либо кулаком - предпочтительнее, чтобы это "что-то" оказалось лицом Копано.

- Влечение - самая слабая связь,- вздохнула Марна. - Ты и сам это знаешь, Кай. Она загорается и потухает.

Неважно, что она говорила. Не было никакой возможности справиться со зверем, имя которому - ревность.

Мне не следовало осложнять им жизнь. Он скорее всего являлся чуть ли не единственным парнем на земле, который был по-настоящему ее достоин. Только вот я привык всегда брать то, что хотел. Впервые в жизни я не мог получить того, что жаждал, и мне очень не хотелось, чтобы желаемое мною могло достаться кому-то еще. Мою голову переполняли нереальные мысли. Нереальные желания. Опасные мечты.