Разбойник для Сибиллы

— Для офиса и общения с агентами по торговле недвижимостью сойдет, но принимать в таком виде гостей — ты меня извини!..

— Это ты их принимаешь, а не я. Да и что за гости?.. Доктор Уиллерсон почти член семьи, а второй, как я поняла из твоих слов, не слишком удачливый бизнесмен, который готов ишачить на «Парсонс индастриал». Бьюсь об заклад, меня никто и не заметит, будь я хоть в рубище.

— «Не слишком удачливый бизнесмен», как ты изволила выразиться, принадлежит к числу самых богатых и влиятельных людей в Америке. И о том, чтобы на кого-то «ишачить», нет и речи. Я предлагаю ему стать моим деловым партнером. Поверь мне, дорогая, он заметит все, что нужно.

Си Джей метнула на тетку подозрительный взгляд.

— Ты что опять задумала?

— Я? Задумала? — Берти прижала к груди унизанные кольцами руки и посмотрела на племянницу широко раскрытыми невинными глазами.

— Похоже, тебя пора действительно запереть в спальне!

— Вот она, благодарность за все мои заботы!

Носишься с детьми как с писаной торбой, а они так и норовят всадить тебе нож в спину!

— Хватит сорить метафорами. Если я пойму, что ты заманила сюда этого бедолагу, посулив ему сказочные доходы и меня в придачу, берегись, Берти!

— Господи, до чего же ты мнительна! По-твоему, у меня только и дел, что искать тебе мужа.

— Именно! Только и дел! — мрачно подтвердила Си Джей. — Вспомни того чокнутого банкира, что случайно оказался у нас на острове прошлым летом.

— Чокнутого! Что у тебя за выражения?

— А как еще назвать того, кто носится по берегу в чем мать родила и воет на луну?

— Ну, скажем, «несколько эксцентричным».

Если пользоваться твоей терминологией, то и меня можно счесть «чокнутой».

— Такой тебя все и считают. А тот архитектор… как уж его… Кент или Кайл… словом, тот, что пытался взломать стенной сейф в твоем кабинете, он тоже «несколько эксцентричен»?

По-моему, его эксцентрика тебя не слишком позабавила.

— Кто же мог знать, что он наркоман? — буркнула Берти. — Тебе бы только придираться к тетке по всяким пустякам!

— А еще звезда футбола Джефри, у которого вместо головы футбольный мяч, и художник, который, как выяснилось, предпочитает иметь дело с мужчинами, и преуспевающий финансист, у которого было небольшое осложнение в Джорджии жена и трое детей! А Моррис крупный риелтор…

— Кстати, Моррис — прекрасный человек!

— Между прочим, он хотел вымазать меня медом, а потом облизывать!

— У каждого свои эротические фантазии, жеманно произнесла Берти. — Кто знает, может, тебе бы и понравилось. Подумаешь, хотел слизывать мед…

— Только с моего трупа! — рявкнула Си Джей. Еще раз уличу тебя в сводничестве — учти, призову на помощь доктора Уиллерсона, и мы отправим тебя в дом для старых маразматиков.

— Да кто его станет слушать, твоего Уиллерсона? Он же шарлатан! — Берти усмехнулась. А ты охотишься за моими деньгами — это всякому ясно. Слава богу, у нас есть законы для защиты беспомощных стариков от хищных родственников.

— Это ты беспомощная? Ха! Если кто здесь и нуждается в защите от хищных родственников, так это я.

— Вот что, Си Джей, не заговаривай мне зубы.

— Интересно, кто кому заговаривает!

— Думаешь, заморочила мне мозги — я и позабуду, что тебе следует переодеться к ужину?

Нет, милочка, ошибаешься. И насчет моей памяти, и насчет сводничества. Нам с мистером Джеймисоном надо обсудить серьезные финансовые проблемы. Просто гораздо удобнее побеседовать здесь, чем в Майами, только и всего.

Не скрою, он дьявольски красив, умен и вообще завидная партия, но, уверяю тебя, я пригласила его погостить у нас несколько дней без всякой задней мысли.

— Погостить? — Глаза девушки сузились. Здесь? В усадьбе?

— Ну а где еще? Не в палатке же на берегу? Я поместила его в зеленом коттедже.

— Так-так! — Си Джей изо всех сил старалась сохранять самообладание.

Зеленый коттедж от ее маленького бунгало отделяли только заросли бугенвиллеи да несколько редколистных пальм.

— Ну же, будь умницей, детка, ступай переоденься. Твое алое вечернее платье будет великолепно смотреться с тем колье из рубинов и брильянтов. И, ради бога, приведи в порядок голову! У тебя такие роскошные волосы, а болтаются, как пакля. И еще…

— Хватит, хватит! Я уже иду!

Взмахом руки Си Джей оборвала готовую последовать лекцию об искусстве соблазнять мужчин.

Увы! Если Берти настроилась на «светскую» волну, значит, весь остров обязан ей подыгрывать.

У двери, по обыкновению, торчала свора злобных собачонок, ожидая приказа следовать за Берти вниз, в гостиную, где они будут терроризировать каждого, кто посмеет приблизиться к хозяйке. Си Джей с опаской обогнула их, особенно зорко следя за серой дворняжкой. И недаром: помесь пуделя с собакой неизвестной породы ринулась ей наперерез с поразительной для своего преклонного возраста скоростью.

— Тэффи! — раздался властный оклик Берти.

Собака сразу поджала хвост и все-таки враждебно зыркнула в сторону Си Джей. Та ответила благодушной улыбкой и пробормотала:

— Когда-нибудь мы с тобой останемся один на один…

— Что ты говоришь, детка?

— Я говорю, красное платье порвалось. Я нечаянно наступила на подол, когда мы были у Лейкерсонов.

— Какая досада! — посетовала Берти. — Тогда надень маленькое черное платьице, что я недавно купила тебе в Нью-Йорке. То, в котором…

— То, в котором я выгляжу как уличная девка.

— Чепуха! У тебя великолепная фигура. Честное слово, грех скрывать ее под твоими жуткими балахонами!

Си Джей остановилась в дверях и глянула на Берти через плечо.

— Учитывая тот факт, что дьявольски красивый мистер Джеймисон находится здесь для обсуждения исключительно деловых вопросов, не могу понять, какое значение имеет мой внешний вид.

— Ты же знаешь, я люблю, чтобы все было красиво.

Си Джей невесело усмехнулась.

— Я буду готова через двадцать минут.

Два просторных коттеджа для гостей спрятались в рощице красноствольных гибискусов и высоких австралийских сосен метрах в ста от большого дома. Их окружали шпалеры бугенвиллеи и плетистых роз, разливающих несравненный аромат в теплом вечернем воздухе.

Гаррет стоял, облокотясь о каменный парапет, и любовался огненным диском, величественно приближающимся к линии горизонта.

Он не привык к таким стремительным закатам. В Висконсине, где он родился и вырос, летние вечера тянулись бесконечно долго. А тут… кульминационная вспышка света — и почти следом густая, бархатная тьма, наполненная освежающим бризом и шепотом волн, расчерченная мириадами звезд, которые потускнеют, едва над морем взойдет луна.

Природа стихла словно в предчувствии неведомых чудес, исполнения всех желаний. Да и чего желать в такую сказочную ночь?

Гаррет вздрогнул, будто очнувшись, и увидел прямо перед собой семейство пеликанов, торжественно проплывающих по гладким водам залива, а чуть дальше — какую-то птицу с длинной грациозной шеей: лениво хлопая крыльями, она двигалась к северу.

С песчаной полоски за дамбой доносился птичий гомон; поглощенный своими мыслями, Гаррет только теперь его расслышал.

Рука невольно потянулась к виску, где вздулась шишка — след от арбалета…

Отделившись от каменного барьера, Гаррет одернул закатанные рукава рубашки, застегнул манжеты и, натянув на плечи вечерний пиджак, широким шагом двинулся к дому.