Смешение карт: воспоминания о разрушительной любви (ЛП)
Смешение карт: воспоминания о разрушительной любви (ЛП) читать книгу онлайн
Большинство из нас знают, что во время путешествий в себя не стоит надеяться на карту. Но я считаю Франклина Во картой, если точнее — Картой земель человеческой сексуальности. Трудно описать, как сильно его исследования этики межличностных отношений повлияло на мою собственную траекторию. Если я вижу дальше, то потому, что стою на его плечах.
Франклин делился в сети своими размышлениями о полиамории на протяжении восемнадцати лет, но сам оставался для своих читателей тайной. Мне как писателю это очень близко: вы берёте из себя идеи, которые хотите выразить и слова, в которые их обрамляете, но ни идеи, ни слова не сближают читателя с вами.
Но я также знаю, что наши писательские решения, предубеждения и идеи являются побочными продуктами осмысления нашего собственного опыта. Мы передаём читателям и идеи, и опыт, выражая ему невероятное доверие. Доверие, именно это вы держите сейчас в своих руках.
Смешение карт это не просто личная история мужчины в поисках любви, это путевой дневник первопроходца. Вслед за Франклином мы начинаем разгадывать общественные ожидания об отношениях и подвергать вопросу фундаментальное предположение, что любовь связывает двоих. Но если «двое» это не единственна возможная форма любви, каковы остальные? И как человек может строить отношения в разных формах, оставаясь при этом понятным для своих партнёров?
Когда Франклин начинал свой путь, полиамория ещё не была устоявшейся концепцией. Его веб-сайт, где он писал про хорошие подходы к полиамории на основании своего опыта, однажды стал полезным ресурсом для многих, однако для него самого никаких руководств не было. В данной книге он мучительно описывает, как отталкивал любимых, пытаясь найти баланс между защитой отношений с его женой Целести и развитием всех остальных отношений, возникавших на его пути.
Ему предстояло обнаружить что для того, чтобы завершить свой путь, чтобы прийти в то место, где его отношения будут удовлетворять других так же, как и его, ему надо будет вернуться по своим следам к самому началу. Вернуться в то место, где он когда-то признал свои основные отношения перевешивающими дополнительные и отказаться от этих весов.
Да, это история любви. Но в большей степени, чем что-то другое, это история того, как научиться стать безопасным местом для роста любви. Содержащиеся в ней уроки пригодятся всякому, кто осмеливается любить, в моногамных ли отношениях, в полиамурных или в любой другой конфигурации отношений. Делая это, он бросил вызов обычаю полиамории, дожившему до нынешнего дня — иерархическим отношениям, утверждая, что иерархия отрицает стремления любовников и потенциальных любовников, находящихся вне основных отношений.
Не бывает исследования неизвестных земель без трудностей, не бывает истории любви без боли. Если в таком путешествии и попадётся карта, на ней окажутся известные по сказкам знаки неизвестности вроде HIC SVNT LEONES (здесь водятся львы — искажённая латынь). Иногда для того, чтоб признать, что иногда львы это мы сами, требуется большая отвага. Это именно мы терзаем тех, кто пытает счастья на дороге.
Но это не история о спасении. Это история о людях, которые хотели друг другу добра, но не знали как его делать. Получилась фигня. И эта фигня перед нами, как бы для того, чтоб показать проделанную автором работу.
Я надеюсь, что это путешествие повлияет на ваши собственные пути, в той же степени, как оно повлияло на мой.
Ав Флокс (AV FLOX), Калифорния, США, Апрель 2015
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Её попытка флирта, пролетевшая над моей головой, должна была со свистом высосать весь воздух из моей машины, стоявшей с закрытыми окнами. Но прошли годы, прежде чем я вообще понял, что она заигрывала со мной.
После неожиданного секса втроём, я при каждом просыпании пытался понять: что бы это могло значить. «Нравлюсь ли я ей?» — думал я. «Хочет ли она встречаться со мной? Следует ли мне предложить ей? Возможно, мне следует. Стоп! Что, если она не хочет говорить со мной об этом? Лучше не спрашивать. Чёрт возьми, мне очень жалко, что я не знаю: что она обо мне думает! Что она обо мне думает?» Оглядываясь назад, я понимаю, что такая угадайка может сделать психом кого угодно. Назовём это Жизненным Уроком №1: Когда секс создаёт неловкость, это не столько проблема секса, сколько того, что люди не говорят о нём. Я до сих пор иногда гадаю, не чувствовала ли она себя отвергнутой из-за того, что после нашей внезапной связи я никогда не отвечал на её заигрывания.
Через несколько месяцев они с Джейком расстались, поссорившись по поводу чего-то, во что я не вникал. Она исчезла, и я больше никогда её не видел.
Тут с нами начала работать Целести.
Целести была невысокой и курчавой, её ослепительной улыбкой можно было осветить комнату. Она только что завершила кратковременную работу операциониста в банке, оказавшуюся настолько душераздирающий, что Целести решила, что всё что угодно, даже жизнь среди картофеля-фри и бумажных стаканов, будет лучше.
Голливудские фильмы часто повествуют о любви с первого взгляда, о волшебном притяжении мгновенно соединяющем людей. Это не про нас. Когда наши перерывы совпадали, она смотрела на меня холодно, а когда я заговаривал с ней — отвечала кратко. В этом совершенно точно не было ничего личного, просто она не чувствовала, что фаст-фуд это действительно подходящая для неё область деятельности. Она ясно дала понять, что она работает тут только до тех пор, пока не подвернётся что-нибудь получше и не собирается знакомиться с окружающими её витязями картошки-фри.
Но я хотел узнать её ближе. Многое в ней очаровывало меня с самого начала. Она была умна и остроумна, всегда готова быстро ответить. Я был смущён тем, что она не очень-то хотела со мной разговаривать.
По мере работы с нами, она начала открываться. Она была тёплой и щедрой, часто улыбалась и легко смеялась. Она любила видеоигры. Она очень заботилась о тех, кто становился её друзьями и была очень предана этим людям. Вскоре у нас появилась привычка проводить перерывы вместе. Мы сидели и разговаривали в комнате отдыха с её дешёвой мебелью и флуоресцентным светом. Она рассказала мне о том, как росла в Пенсильвании, о каникулах на острове Санибель и строительном бизнесе её отца.
Мы оба перешли в ночную смену, что в мире быстрого питания считается, в общем, желанным, так как оплачивается немного лучше. Так нам стало легче проводить время вместе. У ночной смены был обычай после работы переходить улицу и заходить в маленький кабачок, называвшийся Бар и Гриль Перкинса. Мы называли его в основном «Свара и Гриль Перкинса», потому что почти каждые выходные там случалась серьёзная драка с последующим выносом бесчувственных тел. Несколько раз в год мы обнаруживали себя в середине полномасштабной драки в голливудском стиле, с летающими стульями и всем таким. Больше всего мне запомнился случай, когда Целести и полдюжины наших друзей и коллег прятались под столом, а вокруг кипела схватка. Я же остался на своём месте, спокойно поедая картошку-фри с её тарелки. «Эй!», — сказала она, когда последние бойцы удалились или были схвачены полицией: «Куда делась моя картошка?»
Однажды ночью, призвав всю свою смелость, я пригласил её на свидание. К моему удивлению и восторгу, она сказала «да». Я даже не помню, что мы делали, кроме того, что она предложила поехать куда-нибудь в тихое место, где мы могли бы остановиться и обниматься непотревоженными. Я усадил её в свою крошечную жёлтую машинку, Хонду Цивик 1977 года, столь маленькую, что в сравнении с ней Фолькваген-Жук казался просторным. Она заметила на заднем сидении кусок верёвки и вытащила его. «Как ты думаешь, что мы можем с ним сделать?» — спросила она с озорной улыбкой.
«У меня есть идея!» — ответил я. «Дай мне руки.» Я связал её кисти вместе и склонился для поцелуя. Моё сердце колотилось. Она улыбнулась и поцеловала меня.
Мы задержались там до поздней ночи, занимаясь вещами, которые её правоверно-католическая итальянская семья сочла бы совершенно недопустимыми. (Когда наши отношения достигли той точки, в которой я больше не мог избегать встречи с её родственниками, они сочли во мне недопустимым практически всё и резко возражали против наших отношений. Я не производил хорошего впечатления, так как носил джинсы с аккуратными рядами дырок, обрезанную на поясе футболку и бандану с названием рок-группы. Они также не произвели на меня особенно хорошего впечатления и наши отношения всегда были натянутыми. Я провёл много лет, избегая их. В соответствии с веяниями времени, возражения её родителей ни в малейшей степени не отвратили Целести от того, чтоб встречаться со мной.)
Посреди нашего первого свидания, когда мы довольно неловко целовались и обнимались на переднем сидении машины, в окно запрыгнул маленький полосатый котёнок, вероятно пяти- или шестимесячный и приземлился на колени к Целести. Он был худ, грязен и, определённо, очень голоден. И, естественно, мы сделали то, что сделал бы на нашем месте любой любитель кошек: закончили обжиматься, я развязал Целести и мы направились обратно в город. Я накормил его и расчесал спутанную шерсть. Он был угрюм и плохо относился к большинству людей, но любил нас с Целести. Мы назвали его Гоблин.
Спустя двадцать четыре часа после того, как я пригласил на свидание Целести, наша коллега по работе в фаст-фуде пригласила на свидание меня. Её звали Лиза. У неё были рыжие кудри, светлая кожа, самые замечательные веснушки и искрящиеся глаза. Мы с Лизой тоже были склонны проводить вместе много свободного времени. Неделю назад мы оказались в моей машине на длинном изъеденном ямами и пересечённым промоинами участке заброшенной дороги в депрессивном районе. «Давай посмотрим, как высоко мы сможем подняться над землёй! Держись!» — сказал я.
Я надавил на газ. Она крепко ухватилась за мою руку. Двигаясь достаточно быстро и правильно проезжая промоины нам удалось подниматься в воздух фута на три, приземляясь в облаке пыли, как в кино. Позже она сказала, что хотела, чтоб я её поцеловал. Я этого не заметил.
Итак, она позвала меня на свидание всего на день позже, чем я позвал Целести. Мы вместе стояли в первом окне, обслуживающем автомобилистов, оба в вызывающей зуд голубой полиэстеровой юниформе с эмблемой фаст-фуда. Она положила руки мне на грудь. «Той ночью было здорово», — сказала она, непривычно стыдливо. «Давай устроим свидание.»
Я застыл. Я не был уверен в том, как именно следует плыть по неясным водам, которыми мне представлялось одновременное начало двух отношений, а просто поговорить об этом с ней и Целести мне просто не пришло в голову. Я глубоко вдохнул и сказал: «Нет. Я не могу. Думаю, мы с Целести только что начали встречаться.» Для того, что я полностью оценил значение хорошей коммуникации, потребовалось много лет и два разбитых сердца.
Несколько недель спустя Лиза стала встречаться с моим другом Джейком. Все мы четверо были друзьями и вместе работали, так что были вместе почти непрерывно, как на работе, так и вне неё. Между мной и Лизой было сумасшедшее сексуальное притяжение, то же самое было между Джейком и Целести, но ниому из нас не было вполне понятно что с этим делать. Лиза поведала мне, что она хотела пригласить меня на несколько недель раньше, чем это действительно случилось, когда она набралась смелости. Целести рассказала, что ей был интересен Джейк и всего за несколько дней до того, как я её пригласил, она думала пригласить его. Все мы были пропитаны сексуальными желаниями, но не имели ни малейшего представления о том как с этим быть.
