Скоростная любовь. Speed (СИ)

− Тебе однозначно не следует бродить по мужским туалетам, − заключил за моей спиной Мятежный.

− Заткнись!

− Я серьезно. Кому нужны подобные утешения?

− Отвали, дурак!

Молчание. Кир не сопротивлялся. Он спокойно сидел в пол-оборота на подоконнике, уткнувшись лицом в мое платье.

− Прекрати! − вновь полез со своими советами Павел, перехватив в воздухе мою руку. − Перестань, я сказал!

− Но…

Посмотрев на него, я не решилась ослушаться. Перестав гладить брата, я села на Пашино место. Брат вновь стал смотреть на улицу. Я смотрела на кран, из которого периодически появлялись капельки воды. Мятежный замер возле подоконника, сурово сдвинув брови и скрестив на груди руки.

− Ладно! − не выдержав, подняла я вверх руки. − Хоть кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? Почему я не могу утешить своего брата? Почему меня не оставляет ощущение того, что мой брат в чем-то облажался, из-за чего нас опозорили перед всеми, обвинив в глупости.

− Серьезно? Хм, − усмехнулся брат.

− Прям в зале? − поинтересовался Паша.

− Видать, вы оба смылись одновременно, − заключила я. − Да! Нас опозорили! А теперь можно мне рассказать обо всем?!

− Полин, − сказал Кир.

− Что? Рассказывай!

− Это неважно, − сказал Паша.

− Что? − удивилась я. − Это может тебе неважно! А мне важно, понял? Мне важно знать, по какой причине мой брат не попал на работу к твоему отцу! Ясно?

− Глупо было надеяться, что он попадет туда! − изрек обидную фразу Мятежный.

− Почему? − я вскочила с подоконника и решила, что прямо тут и врежу этому негодяю по роже.

− Успокойся! − прочитав мои намерения по глазам, Паша загородился руками. − Не надо драться!

− Да пошел ты! Твой отец нас кинул.

− О! Вот как!

− Он не взял на работу лучшего!

− Полина! − смог перекричать наш спор Кирилл.

− Что?! − в порыве злости крикнула я.

− Я сам отказался.

− Ну, понятно! − махнула я рукой и вновь оскалилась на Павла.

Паша смотрел на меня пристальным взглядом. Я вновь захотела оскорбить его, но тут до меня дошел смысл Кириллкиной фразы.

− Погоди-ка! − обернулась я обратно. − Что ты сказал?

− Я сам отказался. Меня приняли.

− Что?

− Да.

− Как? Ну как так?!

− Как приняли, тебя интересует? − усмехнулся Паша, наблюдая за моей реакцией.

− Что? А ты что тут вообще возникаешь? − вконец рассердилась я.

− Нельзя?

− Иди в жопу! − я вновь обернулась на брата. − Кир? Зачем ты отказался? Ты идиот?

− Как раз таки нет, − снова встрял Павел.

− Тебя никто не спрашивал!

− Полин. Тихо. Я расскажу, когда ты замолчишь.

− А-а-а? Ладно, − растерянно помахав в воздухе руками, я вновь уселась на подоконник.

− Я прошел испытания. Прошел, − брат посмотрел на Пашу.

− И?

− Понимаешь…

− Мой отец поставил некоторые условия, − не выдержал Павел и принялся говорить за Кирилла. − На последнем совещании он потребовал от твоего брата исключительной преданности и способности в любой момент пожертвовать чем угодно ради компании.

− В смысле?

− В прямом.

− Я не понимаю.

− Полин, бизнес есть бизнес, − Мятежный подошел ко мне и уперся рукой о стену. − Очень часто приходится жертвовать, например, свободой, личной жизнью, многим. Отец жесток в этом. Он должен быть уверен в своих людях. Ему не нужна лишняя обуза.

− Но у него же есть семья. И тут все в основном были с семьями.

− Полин. Дело еще в том, что не каждый готов нарушать законы, как порой делает мой отец.

− Паша с самого начала предупреждал меня, − заговорил Кирилл. − Нет смысла раскрывать все карты, но я не готов пожертвовать тем, чем возможно когда-нибудь придется.

− А как же другие? − обратилась я к нему.

− А другим все равно! − зевнул Паша. − У них за спиной не пустое небо. Они могут позволить себе поступать подобным образом. Поэтому я с самого начала был уверен, что эта работа не для вашей семьи, − закончил он.

− Что верно, то верно.

Брат потер рукой подбородок и наконец-таки слез с подоконника.

− Кирилл, − Паша отлип от стены, и теперь они стояли совсем близко друг к другу. − Мне жаль, что так вышло, что не сбылась мечта, но в тоже время, я думаю, это к лучшему, и именно так должно было быть.

Я молча наблюдала за ними. До сих пор не понимая, что же именно произошло между моим братом и Александром Алексеевичем. Кажется, я никогда не смогу до конца это осмыслить.

− Да. Наверное, ты прав, − ответил мой брат.

Кивнув, Паша посмотрел в мою сторону и грустно улыбнулся

− Значит завтра домой, и все как прежде? − спросила я.

− Значит так, − ответил Кир.

− И…

− И все нормально, сестра! − он едва улыбнулся. − Все нормально. Все правильно. Нам это ни к чему.

− Хорошо. Как скажешь. Ты же у руля.

Он вздохнул и посмотрел на Пашу:

− Спасибо за то, что поддержал в нужный момент.

− Не за что, − пожал плечами Паша. − Я, пожалуй, украду твою сестру ненадолго.

− Но...

− Я все понял! − развел руками Мятежный.

− Ага. Ладно. Я пошел. Недолго давайте, ладно? Завтра поезд.

Кирилл направился к двери и, выйдя в коридор, плотно прикрыл ее за собой, спасая нас тем самым от грохота музыки, заполонившей все вокруг.

− Ну что? − протянул мне сразу две руки Паша. − Выйдем на улицу?

====== Тридцать пятая. ======

Держась за руки, мы в молчании покинули стены гостиницы. Паша, крепко держа мою ладонь, свернул направо и пошел по уже слегка опустевшему проспекту. На улице было холодно. А я была в одном платье.

− Что-то мы опять не по погоде! − передернувшись на ветру, заключил Мятежный. − Пошли в бар может?

Паша потянул меня в сторону ярко освященной двери и, открыв ее передо мной, пропустил вперед. В баре было накурено, и от зависшего дыма почти ничего не было видно.

Спустя минуту мы наткнулись на пустующее место и, заняв его, принялись изучать меню.

− Чего хочешь?

− А-а-а?

− Говорю, чего хочешь? − перекричал он музыку.

− Все равно.

− Что?

− Все равно.

От дыма слезились глаза, а музыка давила на мозг.

− Как это?

− Бери, что сам хочешь.

− Полина… − он поднял свой умопомрачительный взгляд и впервые за все это время посмотрел мне прямо в глаза.

В шумном, душном, туманном баре я в который раз оказалась в плену его глаз. Мои руки лежали на столе. Рядом с его руками. Я могла в любой момент прикоснуться к нему. Просто положить свою ладонь на его. Или даже не так… просто прикоснуться мизинцем к его большой, сильной руке. Паша. Это не мой Паша. Не мой! Завтра меня ждет Питер. Мой Питер! А он останется тут. И от этого я хочу умереть. А он предлагает мне что-то выбрать. Какой-то чертов алкоголь. Никто меня не понимает. На глазах выступили слезы. Конечно же, он их увидел. Естественно. И в этот миг он наконец-таки обо всем догадался.

− Полина…

Не желая ничего слушать, я вскочила со своего места и бросилась наружу. Мне не хватало воздуха, меня тошнило. В горле образовался комок. Сердце болело.

− Полина!!!

Выбежав из бара, я, не обращая внимания на холодный ветер, пошла в сторону парка, в котором когда-то побывала с Ником.

− Полина! Черт! − чертыхнулся он позади, судя по звукам, споткнувшись обо что-то. − Полина. Да стой ты!

Я свернула на одну из главных аллей. Боясь, что в любой момент он догонит и остановит меня, смахнула с лица слезы.

− Полина! − он так и поступил.

Догнал и перегородил мне дорогу.

− Что за истерика?

− Никакой истерики, − шмыгнув носом, я вздрогнула от холода.

− Иди сюда! − он притянул меня к себе.

Боже! Какой он теплый и уютный.

− Зачем ты убежала на холод? Посидели бы. Выпили. Отметили еще раз знакомство, − произнес он.

− Что? − меня убила его последняя фраза. − Отметили знакомство? Мятежный, вали к чертям!

− Что? − засмеялся он.

− Какое отметили? Ты понимаешь, что завтра все кончится? Завтра я уеду, ты успешно меня забудешь. Завтра наступит конец, − быстро заговорила я.