Скоростная любовь. Speed (СИ)

− Ш-ш-ш!

− Паша! Сколько роз?

От безысходности я вырвала у него из рук мобильный.

− А? Отдай телефон, дурочка, − он попытался вырвать у меня его из рук, но я успела спрятать телефон у себя за спину, ему пришлось лечь на меня, пытаясь достать его. − Сто двадцать три.

− Мятежный! − испытав мгновенный шок, я выпустила из рук телефон и обеими руками схватила его голову. − Это твои цветы?

Он попытался высвободиться, но перед тем как у него это получилось, я впервые сама напросилась на поцелуй. Взяв его телефон, я произнесла в трубку:

− А знаете, мы передумали. Никуда не надо выносить эти цветы, они великолепны! Спасибо! − повесив трубку, я набросилась на поднявшегося с дивана Павла: − Как так можно?

− Можно что? − поинтересовался он.

− Это все! − обвела я руками цветы.

− А что? Хотя да, ты же у нас не переносишь цветы, прости!

− Паша! − я схватила его за руку. − Это не так! Откуда я могла знать, что они от тебя? Эти розы безумно красивые. Мне просто не верится, что ты...

Рассмеявшись, он притянул меня к себе и начал целовать. Как всегда великолепно.

− Теперь-то хоть они тебе нравятся? − внезапно остановившись, проговорил он.

− А? − растерялась я на миг. − Конечно!

− Я рад, долго выбирал цвет, боялся, что тебе не понравится.

− Паш! Перестань! Иначе я совсем засмущаюсь.

Он провёл руками по моим волосам. Я сама потянулась к нему навстречу, сгорая от внезапно нахлынувшего желания. Целуя его губы, я наслаждалась каждым прикосновением. Его запахом. Его телом. Оно было великолепно.

Стащив с него рубашку, я впилась губами в его шею. Мятежному пришлось приложить усилия, чтобы высвободится. Он укоризненно поводил перед моим лицом указательным пальцем, при этом широко улыбаясь. Рассмеявшись, не сводя с него взгляда, я прикусила кончик его пальца. Покачав головой, Паша прижался ко мне еще плотнее.

Все было великолепно. Было неподражаемо. Мило и нежно. Я чувствовала возбуждение, чувствовала, что вся взмокла от желания. Чувствовала, что и он этого хочет. Это было видно невооруженным взглядом. Дотянувшись руками до его джинсов, я, немного помучившись, расстегнула ремень и ширинку. Засунув руку ему в штаны, я…

====== Тридцать первая. ======

Это уже не важно. Совершенно не важно. Раздался шум открывающейся двери, и на пороге возник Кир.

− Вот блин! − лицо Паши исказила последняя стадия ужаса, и он, отпрыгнув от меня в сторону, растерянно замер, выставив в качестве защиты перед собой руки. Я же, наспех протерев еще мокрые губы, попыталась отыскать на полу бадлон, который как назло куда-то запропастился. Если у нас с Пашей был шок, то страшно представить состояние брата. Кир так и замер в проходе, используя ручку двери в качестве опоры. Его нижняя челюсть грозилась отпасть в любой момент. Брата можно было понять, не каждый день застаешь свою сестру в объятьях сына начальника. Я, не теряя времени, пока брат находился в растерянности, привела себя в порядок. Кир, кажется, начал оживать. Это стало заметно по цвету его лица.

− Вон, − тихо обратился он к Мятежному.

− Да. Я понял, − Паша натянул на себя рубашку, застегнув на ходу ширинку, он подошел к брату, так как пройти к двери иначе было невозможно. − Кирилл…

− Вон! − проорал тот ему прямо в лицо. − Пошел отсюда! Иначе я вмажу тебе, не смотря на то, кто ты!

− Ладно, − Паша, больше не задерживаясь, испарился за дверью.

− Киря… − заскулила я.

− Заткнись.

Больше ничего не сказав, брат заперся в своей комнате.

− Вот черт! − пробормотала я, как только осталась одна в гостиной.

Не зная, что делать, я перетащила цветы себе в комнату, чтоб Кир, не дай бог, не растерзал их на кусочки. Заметив забытый Пашей на диване телефон, я взяла его в руку и, немного повертев, пошла к себе. Упав на кровать, не выдержала и заплакала. Прижав к себе его мобильник, я плакала и не могла остановиться. Из-за чего? Не из-за того, что брат обиделся на меня. Нет. Я плакала из-за того, что остался день. Один день, и сказка закончится. Я больше никогда не увижу его. А ведь то, что могло произойти между мной и Пашей, убило бы меня окончательно, но оставило бы хоть какие-нибудь воспоминания.

Хоть что-то. А теперь. В руках остался лишь плоский черный предмет. Который, в отличие от меня, был с ним постоянно. Окончательно расстроившись, я еще крепче сжала его телефон и заскулила. Мне казалось, что даже мобильный пахнет им. Он был его частью. И сейчас она была со мной. Рядышком. В руке. Незаметно для себя я заснула и, проснувшись, обнаружила, что за окном стемнело. Посмотрев на часы, поняла, что время ужина еще не закончилось и, наскоро умывшись и переодевшись в привычные джинсы, футболку и кеды, отправилась есть. Я даже не думала о том, чтобы позвать с собой Кира. Слава богу, он не придушил меня во время сна. Как можно медленней тащась в ресторан, я встретила по дороге Ника, который, увидев меня, сразу же свернул в сторону. Меня это насмешило. Предпоследний ужин. Черт! Сегодня у Кира был очередной сложный день. А ведь я так и не узнала, как прошла его проверка. Блин! Все-таки я ужасная сестра!

Кирилл заботится обо мне, переживает, а я? А я говно. Все-таки жизнь − говно. Как я и думала. Присев за столик, стала рассматривать зал. К моему удивлению, я заметила, что впервые за всю историю нашего сбора, в зале присутствуют Мятежные. Полным составом. Естественно, они сидели отдельно от всех, за вип-столом. Александр Алексеевич о чем-то спорил с Пашей. Видать, это у них было нормальное состояние, а жена, пытаясь урезонить своих дорогих мужчин, постоянно одергивала то одного, то другого. Паша, безусловно, заметил мое появление в ресторане и, ни капли не стесняясь, при первой же возможности, схватив с семейного стола непочатую бутылку вина, направился ко мне.

− Ну как ты?

− Боже, Мятежный. Ты решил, что если тебя хочет уничтожить мой брат, то меня должны возненавидеть твои отец и мать? − прорычала я, с ужасом наблюдая, как его родители рассматривают нас.

Он обернулся на них, после разлив по бокалам вино:

− Не обращай внимания!

− Ну-ну, − состроила я траурную физиономию.

− Держи! − он протянул мне вино. − Смотри, моя мать приветствует тебя. Будь вежлива.

И на самом деле, Мятежная подняла свой стакан, заметив, что ее сын наполнил наши, и жестом предложила выпить.

− О боже! − вспотев, я ответила ей кивком головы и отпила из бокала.

− Вот так-то! − посмеялся Паша.

Его отец не участвовал в нашем приветствии, но с довольно мрачным видом наблюдал за всем.

− Ты лишаешь Кира последних шансов, − шепнула я.

− А? Не будет идиотом, сам лишит себя этого бремени.

− Ну, конечно!

− Зря думаешь, что отец заморачивается над тем, что я тут с тобой сижу, − откинулся он на спинку стула. − Ему по фиг.

− Ну, увидим. Не знаешь, мой брат прошел испытания?

− Знаю.

− Ну?

− Что?

− Ты издеваешься? Какие у него результаты? − поинтересовалась я.

− У него есть шансы, − Паша допил свою порцию.

− Да ладно? − поразилась я.

− Отец доволен.

− О! − это была потрясающая весть. − А ты этому не рад? − сообразила я.

− Я? Да мне все равно.

− Неправда! Почему ты настроен скептически?

− Потому что, я бы ему не пожелал такого. Ладно, не будем об этом. Ты сама-то как?

− Плохо, − созналась я.

− Сильно ругался, да? − по-своему понял меня Мятежный.

− Нет. Он не говорит со мной.

− Обиделся? Не бойся, отойдет, остынет.

− Паш, дело не в этом! − рассердилась я на него из-за непонимания.

− А в чем?

− А в том, что…

«В том, что я уеду, и мы больше никогда не увидимся», − именно это я должна была сказать, но произнесла совершенно иное:

− В том, что… держи! Ты забыл телефон! − перевела я тему.

− Кстати, верно! Спасибо! − он взял мобильный и тем самым лишил меня своей частички. Грустно. Ой как грустно!

− Полин, прости. Прости, что так вышло. Ладно?