Только мои грёзы

Мин стало плохо. Она сама была очень привязана к Фрисби. Она вдруг представила себе это… Фрисби, живой и веселый, бегающий по полю… и столько доверия и любви в его глазах, когда он смотрит на Джулиана. Представить, что его убьют, что верное сердце перестанет биться… это было слишком. А еще страшнее было подумать о том, как Джулиан, измученный тщетными поисками пешком или на машине, как безумный повторяет имя любимой собаки. Кто лучше ее знал, чем для него был Фрисби. Люди привязываются к собакам, особенно одинокие, а Джулиан давно уже так одинок.

Мин больше не могла это перенести. Снова ее гордость словно растаяла от жара вспыхнувшей любви.

— О, миссис Тренч, мне надо ехать в Шенли… Надо к нему! Я должна помочь ему найти Фрисби, я тоже любила его. Я не могу, чтобы Джулиан остался совсем один.

С радостью и облегчением миссис Тренч ответила:

— Это было бы замечательно, моя дорогая. Поезжайте. Ему будет лучше от вашего участия. Ведь если что-то серьезное и вправду случилось с Фрисби, Джулиан будет очень нуждаться в вашем сочувствии.

— Ничего не должно случиться! Он найдется! — крикнула Мин.

С этой единственной мыслью она сидела в машине, едущей в Шенли, рядом с дядей Альбертом. Мистер Спрингер привык к неожиданностям от своей импульсивной племянницы, но это ее решение, хотя и вызванное неприятностью, очень порадовало его. Ему было очень приятно везти Мин к человеку, которого, он знал, она любила всем сердцем. За год общения с ней дядя Альберт многим восхищался в ее характере. Больше всего ему нравились в ней мужество и отсутствие фальши. А после разговора с Джулианом он был уверен, что она найдет очень теплый прием.

А она почти не разговаривала за время поездки, продолжая гадать, что могло случиться, и моля Бога только об одном: чтобы Фрисби, верный, добрый друг Джулиана, действительно не был найден мертвым.

Она вовсе не думала сейчас о себе. Если они с Джулианом встретятся только для прощания, она по крайней мере предложит ему свою помощь. На этой машине можно будет продолжать искать Фрисби.

Когда показался домик Джулиана, она покраснела и сердце ее забилось чаще. Вдруг он холодно скажет ей, что не нуждается в помощи, и она ездила зря? Но что значит унижение, если она предложит ему помощь в трудный час?

Когда они подъехали, дядя Альберт дипломатично остался в машине.

— Сходи, и потом расскажешь, что там творится, — сказал он.

В дверях Мин чуть не столкнулась с миссис Холлис, миловидной деревенской женщиной в платке и плаще поверх халата.

— Фрисби нашли? — спросила Мин.

— Нет! Разве не ужасно, мисс? Мистер Беррисфорд сам не свой. Я насилу уговорила его немного поесть. Он всю ночь не спал, бедный. О, мисс, это я виновата, зачем выпустила Фрисби, хотя хозяин сам велел…

Она умолкла, вытирая глаза. Мин поняла, что женщина, как и все, огорчена пропажей лабрадора.

Мин прошла в маленькую гостиную.

Джулиан сидел за столом и пил кофе; еда на тарелке осталась почти нетронутой. Он ссутулился и опустил голову. Она никогда прежде не видела его непричесанным и небритым, как сейчас. Он повернул голову. Печать тяжелой депрессии лежала на его лице. Она понимала эту его привязанность к собаке, хотя многие сочли бы ее непомерной. Но так бывает, когда человек одинок.

Он вскочил на ноги, совершенно неожиданно увидев Мин. Он слышал, как подъехала машина, но не обратил на это внимания. Многие приезжали сюда за последние сутки — полицейские, местный ветеринар, его друг, не раз лечивший Фрисби, друзья, которым он позвонил. Все Шенли искало любимую многими собаку.

Джулиан удивленно глядел красными глазами на фигурку женщины в сером костюме и серо-зеленой шляпке.

— Как же вы попали сюда?! — воскликнул он.

Вдруг она, смело явившаяся ему на помощь, сбивчиво заговорила:

— Это… из-за Фрисби… я не могу представить… Фрисби… и вы… Так, должно быть, тяжело его искать… Я сожалею, Джулиан… я не могла не приехать!

Словно чья-то невидимая рука сняла с него часть тоски и одиночества, давивших на него. Кошмар бессонных, безнадежных поисков любимца, кажется, стал самым тяжелым из ударов, которые судьба нанесла ему в последнее время. Он потерял Мин… а теперь и Фрисби, и ему осталось только воображать ужасную картину гибели собаки… или уже все кончено, и она зарыта в землю.

— Я… я думала, мы сможем поискать его на машине, — сказала Мин запинаясь.

Джулиан шагнул к ней. Сердце его вдруг переполнилось любовью и благодарностью. Все другие чувства исчезли. А потом он вспомнил, что сказал мистер Спрингер: что Мин проплакала всю ночь из-за него. А сейчас она плакала о его собаке и говорила сквозь слезы:

— Я тоже любила милого Фрисби. Мы должны найти его.

Джулиан заключил ее в объятия. Он целовал ее лицо, мокрые глаза, ее губы, так страстно отвечавшие на его поцелуи. Он начал бессвязно повторять то, что давно хотел ей сказать:

— Мин… любимая… и ты приехала сюда ради моей собаки! Мин, я люблю тебя, обожаю тебя. Я никого так не любил в своей жизни.

Она подчинилась ему всем своим существом. Несколько минут прошло в безмолвии. Казалось, исчезло серое октябрьское утро. Они были на седьмом небе. Потом Мин пробормотала:

— Я тоже всегда любила тебя, Джулиан, всегда. Любимый, милый, никуда больше не отпускай меня!

— Никогда, — ответил он, и в глазах его уже вернулась жизнь. Он был похож на человека, который участвовал в долгой гонке, чуть не умер от усталости и теперь стоял победителем, сжимая в руках приз.

— Я люблю тебя. Не позволяй мне уйти, — повторяла Мин, смеясь и плача. А Джулиан сказал, что он больше никуда ее не отпустит, что безумно любит ее, что теперь уже не важны деньги, людская молва и все что угодно. Будь она хоть миллионершей, он женится на ней. Она всегда должна быть с ним.

— Всегда, всегда… я выйду за тебя, когда ты захочешь, — счастливо повторяла она. Наконец-то она нашла свое место в жизни, здесь, в этом домике, этим совершенно чудесным утром.

Он стал объясняться, рассказывать о письме Клодии, но Мин закрыла рукой его рот:

— Не надо ничего говорить. Просто я была дурой и не поняла этого позавчера. Джулиан, милый, не извиняйся. Я думаю, ты прелесть. Так же думает мой дядя, а он такой мудрый… Важны только мы с тобой… и Фрисби…

При этом имени она как будто вернулась на землю.

— Мы должны вместе найти его, — сказала она.

Джулиан погладил ее по голове:

— Да, ты дала мне новую надежду. Судьба переменилась, и благодаря тебе, моя радость, мы найдем его, я чувствую это.

Она взяла его под руку и прижалась к нему. Ее голубые глаза смотрели на него с обожанием. Это опьянило его. Такой любви он никогда не знал ни с кем. И зачем он так долго сопротивлялся этому чувству?

— Скажи мне, что ты уже сделал, — спросила она, — и с чего теперь начинать поиски?

Он стал рассказывать ей о безрезультатных поисках в Шенли и в окрестных рощицах. Он все боялся, что какой-то фермер мог застрелить лабрадора или что тот погнался за какой-нибудь сучкой, заблудился, упал в реку где-нибудь в темноте и утонул. Были и другие версии. Джулиан знал, что Фрисби придет домой, если он жив и может идти. А может быть, его украли. Ведь это была хорошая охотничья собака. Здесь недавно появились люди, ворующие собак. У кого-то в Шенли пропал дорогой боксер, которого потом вернул какой-то подозрительный тип, польстившись на награду. Сам Джулиан предложил вознаграждение за Фрисби, и его фотографию поместили в местной газете. Кажется, сделано все возможное. Закончив рассказ, Джулиан виновато провел пальцами по своему подбородку:

— Дорогая, я не брился сегодня, а еще целовал тебя. Мне следует побриться.

Она прижалась своей щекой к его щетине:

— Это не важно, милый, сейчас надо искать бедного Фрисби.

Он на минуту зажмурился, вдыхая аромат ее волос.

— У тебя такие божественные духи, — прошептал он, — ты — такая прелесть, и я так люблю тебя! Спасибо, что ты пришла, я никогда не забуду этого. Я хотел было сказать тебе что не отпущу тебя из Англии без борьбы за тебя, но тут пропал Фрисби, и я словно лишился разума.