Лето, книжка и любовь!

Они покончили с закуской, и Лия собиралась подавать баранину, когда зазвонил телефон. Не говоря ни слова, Ник поднял трубку.

— Резиденция Лии Скотт, — ответил он с озорной улыбкой. — О, миссис Скотт, как поживаете? Это Ник Дэлейни, и ваша дочь кормит меня удивительным ужином. Она унаследовала кулинарный талант от вас?

С этими словами он вышел вместе с телефонной трубкой на террасу, продолжая разговор.

Лия засмеялась, зная, что ее мать будет полностью очарована, и покраснела, почти как баранина. Она поставила блюдо на обеденный стол и отобрала у него телефон.

— Мам, я перезвоню тебе завтра? — попросила она быстро. — Кстати, она не миссис Скотт, она миссис Фордхэм.

— Как так? — спросил он озадаченно.

— Она вышла замуж во второй раз, — ответила Лия.

— А что случилось с вашим отцом? — Ник стал резать баранину, предоставив Лии налить вина и разложить овощи.

— Он ушел, когда мне было восемь лет. Он был летчиком и бегал за стюардессами. Не выносил семейной жизни и не интересовался детьми. Потом уехал в Дубаи, и мы не видели его целую вечность.

— Это, должно быть, тяжело.

— Для моей матери. Но мой брат и я, мы привыкли. Было время, когда мы его ненавидели, потом все было хорошо. Ему нужны были приключения. Мы получали открытки из Скалистых Гор, Большого Каньона, из Индии, всех этих экзотических мест, где никто не бывал. Путешествия были его единственной страстью. Он больше не женился, ценит свободу.

— А сейчас вы видитесь?

— Он нас нашел, когда мне было четырнадцать. Ему нравилось, что мы уже не дети, с нами можно было говорить, как со взрослыми. Мы виделись в Лондоне, он водил меня в театры и в рестораны. И как раз когда мы опять сблизились, у него случился обширный инфаркт и он умер.

— Простите.

— Это было давно.

— А ваша мать? Когда она снова вышла замуж? — Он закончил резать баранину и раскладывал ее по тарелкам.

— Вам действительно интересно? — засмеялась Лия, стесняясь, что говорит только о себе.

— Конечно, — ответил он. — Это же о вас.

— Она вышла замуж через несколько лет, — с улыбкой продолжила Лия. — Они познакомились на курсах по малому бизнесу, Брайан читал лекции.

— Он хороший человек?

— О, да, — сказала она быстро. — Ничем не выдающийся, но прекрасный человек. Надежный, преданный и верный, как раз то, что нужно моей матери после брака с отцом.

— Но не вам?

Она восхитилась его проницательностью.

— Он не мой тип мужчины. У меня был подобный бойфренд в Лондоне, и это и привело меня сюда. Звучит ужасно, но мне нравился мой отец, его любовь к жизни. Может быть, это нехорошо по отношению к моей матери, но я понимаю, почему он ушел.

Когда она сказала это, она вспомнила слова Джулии, что ее привлекает в Нике сама мысль, что он может быть опасен.

— Вы тоже любите свободу, — сказал он. — Но ваши кулинарные опыты и садоводство смягчают это.

— Я боюсь спокойной жизни, — ответила она. — Боюсь стать как все, попасть в ловушку банковских кредитов, мужа и детей. Но могу сказать, что в жизни здесь не так уж и много свободы. И вообще, сейчас это больной вопрос.

Она нахмурилась и рассказала о грядущих курсах и предупреждении Пичс.

— Вы шутите? — ошеломленно сказал он. — Разве так можно?

— Это было известно всегда, — пожала плечами Лия. — У меня нет контракта на аренду, я плачу наличными, и цена меня устраивает. Я знала, что меня могут попросить съехать на лето, она просто не предупредила вовремя.

— Поживите у меня, — вдруг предложил он. — Я уезжаю в Нью-Йорк на следующей неделе, потом в Гонконг, потом обратно в Нью-Йорк и, наконец, в Лондон. Дом будет пустовать. Мне на самом деле хотелось бы, чтобы кто-то жил там, мне будет спокойнее.

— Ник, я не знаю, что сказать.

— «Да» было бы достаточно.

— Вы не шутите?

— Вполне серьезен. Там полно места, бассейн, и оттуда вы сможете присматривать за вашим коттеджем и садиком. И, конечно, вы можете пользоваться машиной.

— Только не это, — быстро сказала она. — Я буду бояться помять ее. Но дом — это невероятная идея, мне он очень нравится, я бы хотела посмотреть.

— Приходите завтра, и я вам все покажу. Я уезжаю в воскресенье.

Они подняли бокалы, глядя в глаза друг другу, и на этот раз Лия не удержалась, потянулась через стол и поцеловала его в губы. Он протянул руку и провел по ее щеке и волосам, притягивая к себе, целуя сильно, но нежно. Она неловко съехала на край своего неустойчивого стула, не веря, что сама была инициатором.

— Может, обойдемся без десерта? — прошептал он, подвинувшись к ней и глядя ей глубоко в глаза своими темными сексуальными глазами и поймав ее руку своей.

— Неплохая идея, — прошептала она, и они оба покраснели.

Она чувствовала себя легко и спокойно, возбужденно и испуганно, и он, словно поняв это, открыто улыбнулся, и она с облегчением улыбнулась в ответ. Она медленно провела его наверх, в спальню, стараясь не думать, что ей следовало быть осторожной и не ввязываться в эти отношения. Но когда они упали вместе на кровать, она поняла, что пропала.

Глава 35

Она зажмурилась от потока яркого света и, закрываясь рукой, увидела Ника, полностью одетого, раздвигающего шторы.

— Вставай, вставай, такой прекрасный день, — улыбался он. — Слишком хороший, чтобы валяться в постели.

Он подошел и нежно поцеловал ее, откидывая волосы с ее глаз.

— Я бы лучше повалялась в постели, — лениво улыбнулась она, вспоминая прошлую ночь.

— Давай, вставай! Поедем ко мне, позавтракаем по дороге. И что, если потом пообедать в горах?

— Ник, что за спешка? — Ей хотелось, чтобы он лег в постель и обнял ее, но ему не терпелось действовать.

Она со стоном выбралась из постели, но его в комнате уже не было, и она услышала звуки гремящих тарелок и льющейся воды из кухни. Было восемь утра. Она натянула что-то из одежды, сетуя на такое раннее утро.

— Кофе? — он встретил ее горячей чашкой.

Она бы предпочла выпить чаю, но не хотела погасить его энтузиазм.

— Дай мне закончить все здесь, а потом поедем ко мне. Мне надо сделать несколько звонков, а потом, если хочешь, можем поехать в горы.

— Великолепно, — сказала она слабо, наблюдая за тем, как он моет посуду после вчерашнего ужина.

— Устраивайся на террасе, — сказал он. — Там солнышко. Хочешь сока?

Она кивнула, и он принес ей стакан сока. Ей казалось, что он отобрал у нее все ежедневные обязанности, и ей это нравилось. Он мог решать что угодно, она хотела только соглашаться. Она допила кофе и пошла наверх, умыться и сделать макияж. Когда она вернулась, кухня сияла чистотой.

— Готова? — он посмотрел на нее с гордостью, и она улыбнулась.

Всего неделю назад она пыталась представить, разговаривая с ним по телефону, одет он или нет, побрит или оброс щетиной, пьет кофе или чай. Сейчас она знала, что он любитель кофе, всегда бодр и одет. Невозможно разбогатеть, валяясь в постели, убеждала она себя, как будто сама вставала в шесть утра и через полчаса была уже в своем офисе.

Они проехали через деревню, остановившись, чтобы купить хлеба и круассанов, потом свернули на параллельную улицу и направились к его дому. Она попыталась найти взглядом Дикую Розу и свой розовый коттедж. Он резко свернул направо, открылись автоматические ворота, и он въехал во двор, усыпанный гравием и заставленный терракотовыми вазонами.

— Какой красивый дом, — прошептала она в восхищении.

Он отворил дверь, которая вела в холл с полом из бледно-терракотовой плитки, серыми стенами и старинной панелью, на которой стояли два подсвечника. Следующая комната была просторная и белая, с мраморным полом кремового цвета, высокими сводчатыми потолками и большим альковом, в котором стояли два белых дивана и уютные кресла. На полу лежали три потертых ковра, четвертый висел на стене. На стенах были развешаны не картины, а декоративные блюда в марокканском стиле. Все было большое и нетронутое, и Лия чувствовала себя скорее как в галерее, чем дома.