Мой Свет (ЛП)

Я могла заплакать прямо сейчас, просто думая о ней. Сал забрал её от нас. Она находится в двух часах езды от нас, в учреждении. Это хорошее место с хорошими медсёстрами. Она посещает различные занятия, ходит в литературный клуб. Моё сердце разбивает мысль, что она сейчас одна. Она с другими людьми, но она не со своей семьёй. Она в одиночку. Мама и я просто сидим каждая в своей комнате. Мы действительно не знаем, что делать. Сидя в своей комнате, я начинаю думать, что она умерла. Меня просто передёргивает от этого слова.

Мама и я навещали бабушку в выходные дни, я знаю, что Сал, Изабелла, Вера и Пьеро ни разу не посетили её за прошедший месяц. Они находятся в часе езды от неё, но не потратят на неё и секунды своего времени. Не выношу их. По крайней мере, Лео приезжает к ней два раза в неделю, он слишком завален учёбой. Я так ему благодарна, что он рядом, что он может быть рядом с ней, когда мы не можем.

Я звонила ей один раз, я чувствовала, что от этого разговора разрывает меня на куски. Я позвонила ей утром, перед её ежедневным занятием водной аэробикой, и она не помнит меня. Я обычно разговариваю с ней на итальянском, потому что так легче для нас, но она понятия не имеет, кто я. В тот день я шла в магазин и просто остановилась на середине тротуара. Я не могла чувствовать своё тело больше. Я подошла к зданию и опёрлась о него, и я медленно сползла вниз. Обычно люди в городе не хотят иметь дело с проблемами других людей, и я понимаю их. Легче просто сосредоточиться на себе. Так что я сидела на тротуаре, даже не помню, насколько долго, всхлипывая.

Все знают, что к каждому приходит время смерти. Никто не живёт вечно, Нонна умирает, и я не могу спасти её. Её тело всё ещё здесь, но она ушла. Всё закончилось тем, что я позвонила Шелби и попросила, чтобы она поработала за меня в тот день. У неё был небольшой Рождественский отпуск, она была свободна. Моё сердце было окончательно разбито. После того, как я встала, я ходила по городу в течение нескольких часов. Было холодно, но меня это не волновало, мой разум был в другом месте.

Я не могла сказать Зейну. Я знаю, что это эгоистично, но я всегда чувствовала, что если признаюсь людям в чём-то, то это правда. Но я не хочу, чтобы это было правдой. Это кошмар для меня. И чем большему количеству людей я скажу, тем реальнее это станет. Это глупо, но так я стараюсь защитить себя, глупо вовлекать в это его, но я знаю, что он тоже переживает свои страхи.

Я просто устала от постоянной печали. Я чувствую, что слишком молода для этого. Я просто хочу быть свободной. У меня вся жизнь впереди, я просто хочу собрать вещи, и уехать туда, откуда никогда не вернусь. Просто оставить здесь всё. Но я люблю свою жизнь. Я люблю мою маму, мою Нонну, я люблю цветочный магазин, и я не знаю, смогу ли я просто исчезнуть.

Я проверяю время и не могу больше ждать, он будет дома, вероятно, минут через двадцать. Я быстро проверяю цветы в вёдрах, чтобы убедиться, что воды в них достаточно, и плюю на беспорядок на рабочем столе. Это всего лишь цветочные обрывки. Я судорожно ищу мой кошелёк и ключи, чтобы запереть дверь, я дёргаю её несколько раз, проверяя, я также закрываю окна, нажимая на ключ, ставни так медленно спускаются, от чего мои ноги с нетерпением покачиваются.

В метро всегда многолюдно. Рождество прошло, запах праздника исчез, и вот я стою в вагоне, нюхая запах несвежей мочи. Ах, я просто хочу увидеть его. Я даже не сажусь, потому что не хочу, потому что хочу выйти первой из вагона.

Я не знаю, на что я иду, я даже не хочу потратить время на то, чтобы позвонить ему, потому что не хочу пропустить свою остановку. Я быстро дошла до его дома. Я проходила здесь мимо всего несколько раз, это не то место, где я бываю часто. Лифт приходит достаточно медленно, самое медленное, что я когда-либо испытывала.

Дверцы наконец открываются со звуком, я нажимаю кнопку и склоняюсь к стенке, пытаясь успокоиться. Я так нервничаю перед встречей с ним. Мои ладони потные, я тру ими о мои джинсы, от этого я хихикаю, и это помогает. Но как только лифт останавливается, мои нервы опять появляются.

Его дверь первая по коридору налево, я стучу в дверь, я слышу, что он разговаривает с кем-то. Я не слышу второго голоса, поэтому предполагаю, что он говорит с кем-то по телефону. Я буквально трясусь на моих ногах, когда он открывает дверь, я знаю, что не могу перестать улыбаться. Он в чате по телефону, но взгляд, который он дарит мне, заставляет меня таять. Он отодвигается, так что я могу пройти, он мгновенно хватает меня за руку и обнимает. Кто-то продолжает что-то говорить ему по телефону, и Зейн показывает жестами, что ему жаль. Я просто хочу поцеловать его. Не хочу отпускать его.

— Я поговорю немного по телефону, — он шепчет мне на ухо. — Извини. Это Лиам, и он не отвяжется.

Он целует меня в висок, и всё, что я хочу, — это выбросить его телефон и поцеловать его.

Я киваю, снимаю куртку и стягиваю ботинки, бросая свой кошелёк на небольшой столик, оглядываюсь вокруг. Я знаю, что кто-то приходил и убирал в квартире несколько раз.

— Нет, Лиам, всё в порядке.

Я слышу, как он немного хихикает. Я вижу, как Зейн ходит взад и вперёд, намекая другу, что пора прервать разговор, но, очевидно, Лиам этого не понимает.

Я тяну рукава на моей кофте, чтобы было теплее, мне становится интересно. Я останавливаюсь у стеллажа с книгами, конечно, я уже рассматривала их раньше. Я слушаю разговор Зейна, он пытается попрощаться с Лиамом, но тот его не слушает.

Я смотрю на множество старых книг первых изданий, что заставляет меня любить их ещё больше. Я вытаскиваю меньшую книгу по размеру по сравнению с другими, одна из моих любимых. «Эпоха невинности» Эдиты Уортон. Такая же книга, которую я потеряла почти полтора года назад. Мысль об этом делает меня по-прежнему расстроенной. Зейн всё также ходит кругами, когда я начинаю листать страницы. Тогда я вижу это. Я замираю.

Люсия,

Вы никогда не будете сожалеть о своём решении выйти за меня.

Я буду любить тебя до тех пор, пока солнце не перестанет светить,

цветы больше не будут цвести, и птички не будут летать.

С любовью, Сальваторе.

Это моя книга. Это книга Нонны, книга, которую я потеряла. Как она оказалась у него? Моё дыхание замирает немного, и я помещаю свою руку на сердце. Как она оказалась у него? Я спрашиваю себя снова и снова, и я смотрю на него с этой книгой в руках. Я смотрю, как его лицо падает. Он пытался сохранить от меня эту тайну.

— Лиам, я должен идти, — он говорит и просто вешает трубку, даже не дожидаясь ответа друга.

— Как она оказалась у тебя? — я спрашиваю, моя рука трясётся от нервов, я не могу даже посмотреть на него.

— Нора, — он убирает телефон и идёт ко мне. — Я могу объяснить.

— Пожалуйста, объясни. Ты знаешь, сколько я хотела найти эту книгу. Ты знаешь, сколько она значит для меня.

Я прижимаю книгу к груди. Любимая книга моей Нонны.

— Я видел тебя в тот день в поезде. Ты оставила книгу, а я взял её. Я пытался догнать тебя и вернуть, но ты быстро уходила в течение нескольких дней, потом я должен был вернуться домой. Через год я снова увидел тебя в метро, и я не думаю, что мы бы стали тем, кто мы сейчас, если бы я тогда не пошёл за тобой.

Все эмоции, которые только могут существовать приходят ко мне. Он скрывал это от меня, и он знал, как много значит для меня эта книга.

— Мы ничто.

Я прохожу мимо него и беру свои вещи.

— Нора, подожди! — он просит меня и я останавливаюсь у двери. Я в ярости.

— Ма ту сей стронцо? (*1) — я спрашиваю, зная, что он понятия не имеет, о чём я говорю. Это мой секрет — ругаться на итальянском, так звучит намного красивее. — Ваффанкуло! (*2)

Я машу рукой и хлопаю дверью за собой.

Примечание переводчика:

(*1) Но ты мудак?

(*2) Пошёл на хуй!

Комментарий к 37.Мы ничто иное/We are nothing

Я не знаю почему, но в переводе этой части

В книге написана немного другая надпись.