Подпусти меня ближе (СИ)

— А вдруг он просто притворяется? — не унимается Маша, скрещивая руки на груди. — Смотрела сериал «Побег»? Там Сара после смерти Майкла вышла замуж за чувака. Потом выяснилось, что Майкл жив и работал на «Посейдона», который заставил его бросить родных и подстроить свою смерть. А в конце оказалось, что «Посейдон» — это новый муж Сары, который все годы притворялся, что любит её и играл роль невинной овечки… Что если с Кузнецовым точно так же всё? Что, если это всё было с самого начала задумано? Ещё до того, как мы с ним познакомились?

Я стону, закрывая лицо ладонями.

— Спойлеры!!! — ною я. — Я ещё не смотрела пятый сезон…

Сестра с упрёком смотрит на меня, мол, при чём тут вообще сериал. Я поднимаю голову и смотрю на неё…

— Мы не в кино, — бросаю я. — Сомневаюсь я, что твой Миша шпион. Хотя… — я вспоминаю недавнее письмо, заставившее меня устроиться на эту работу. — На счёт Тарана я не уверена.

— О чём ты? — хмурится Маша.

Я прикусываю губу, снова смотря на дверь.

— Андрей подогнал мне эту работу, — говорю я. — После того, как я прошла собеседование, я не собиралась сюда возвращаться, потому что начальник здесь жутко отвратительный. Я вернулась в общагу, встретила на крыльце Тарана. Сказала ему, что вряд ли соглашусь на эту должность и что поищу что-нибудь сама. Буквально тем же вечером мне пришло письмо от анонима, мол, я слышал, что ты отказываешься от работы и всё такое. Он сказал мне вернуться в это место и согласиться на должность официантки. Я вообще ни с кем не разговаривала на эту тему, только с Тараном. Да и вообще я ни с кем не общаюсь, не считая Андрея и соседки по общаге, но та слишком прокурена и туповата, чтобы работать на анонима. И ещё… — я замолкаю, вспоминая, что преследователь запретил мне рассказывать об этом, но я буду не Соней Розиной, если не наплюю на тех, кто меня в чём-то ограничивает. — Аноним заставил меня встретиться с моей бывшей одноклассницей, которая была влюблена в Егора. И сказал, что я должна ей передать «Небо падает»… Хотя он не имел ввиду именно её, он просто сказал, чтобы я пришла туда, где познакомилась со Штормовым, и поговорила с человеком, которого сразу узнаю. Вообще, я не должна тебе об этом говорить…

Маша задумчиво хмурится, обдумывая мои слова…

— Он сказал, что пришлёт мне письмо, и я должна буду отнести его на указанный адрес, но ни за что не должна открывать конверт, — тянет сестра. Она потирает свою переносицу и хмурится, словно у неё неожиданно разболелась голова. — Не спроста он тебя сюда засунул, — бормочет Маша. — По любому здесь тоже за тобой присматривают. Значит, они в курсе, что мы с тобой виделись. А это не к добру.

— Я об этом не подумала, — признаюсь я. — Надо было найти нейтральное место…

Я смотрю на часы на своей руке, проверяя время.

— Вообще никому нельзя доверять, — заявляю я. — Не парься на счёт Миши. Даже если он и шпионит, будешь вести себя подозрительно, он всё узнает. А если станешь обвинять его, что он с анонимом, а окажется, что всё это совершенно не так, подпортишь отношения между вами…

— Да знаю я, — бурчит Маша. — Я просто боюсь уже что-то делать. Постоянно думаю, что за мной следят. Телефон прослушивают, читают сообщения в сети. Я уже не знаю, что и делать. Думаю, может всё-таки в полицию пойти…

— Чушь собачья, ни черта они не помогут, — я качаю головой. — Нам просто надо собраться вчетвером, принести все карточки и обсудить ситуацию. Кто кого подозревает и у кого какие проблемы. Нам нужно действовать вместе, а не поодиночке.

Сестра вздыхает и снова шмыгает носом. У неё покрасневшие глаза из-за аллергии и голос немного охрипший.

— Ладно, — бросаю я. — Мне пора, а то обед уже заканчивается. А ты иди домой и лечись. Как поправишься, обсудим, что делать дальше. Я пока поговорю с Егором и предложу ему идею работать сообща.

— Ага, — она кивает. — Спасибо, что выслушала.

Я пожимаю плечом и направляюсь к выходу, отпирая дверь и выглядывая в коридор. Никого нет, лишь отдалённый шум посетителей долетает до нас, словно из-под воды. Я выпускаю сестру и запираю подсобку.

Собраться вчетвером и обсудить ситуацию? Сказала та, кто бесится лишь от одной мысли о Егоре Штормове. Действовать с ним совместно у меня вряд ли получится, особенно с его нынешними подколами и издевательствами. И как мне, скажите на милость, собрать всех разом? То же мне, гениальный план…

22

Arctic monkeys — Cigarette smoke

Егор.

Матвей пропадает с концами. После того, как ко мне в квартиру заявляются следователи, я теряю последнюю надежду на то, чтобы отыскать друга. Его телефон молчит, «вконтакт» парень не заходил уже больше недели, его квартира опечатана и вряд ли Иркутский вообще туда заявится, на работе о нём тоже ничего не слышно.

Кристина продолжает крутиться на лестничной площадке, пытаясь выловить меня и снова поговорить о своей беременности, но я избегаю её всеми силами, потому что на со процентов уверен, что ребёнок не мой, а чужие проблемы разгребать у меня нет никакого желания, потому что у меня и своих навалом.

От анонима ни звука. После того, как я послал Антона, отказавшись тренировать его, письма больше не приходят, и меня это очень сильно настораживает. У Арчи тоже никаких новостей, по крайней мере, Шершень ничего мне говорит. Но, не смотря на подобное затишье, у меня всё равно остаётся огромная проблема: мне срочно нужно достать шестьсот штук, чтобы погасить долг.

И вот сейчас я сижу в «Конечном пункте» за барной стойкой и пытаюсь придумать, как быстро поднять целую тучу денег, но в голову не лезет ни одна идея. Шершень ставит передо мной очередную бутылку с пивом, но у меня настолько нет настроения, что лень даже шевелиться. Аня не обращает на меня внимания и уходит к другому посетителю, а я остаюсь наедине со своим телефон, листать ленту социальной сети и надеяться, что на меня с неба упадёт мешок с деньгами.

Боже… Я ещё так молод, чтобы париться из-за таких глобальных проблем. Мне бы развлекаться на вечеринках, ходить в универ на пары (куда я даже не собирался поступать), и тратить деньги родителей, попутно зарабатывая на карманные расходы, но вместо этого я должен половину миллиона пугающему наркодилеру, меня преследует помешанный аноним со своими глупыми письмами, да ещё и соседка по лестничной клетке утверждает, что залетела от меня.

Можно мне начать заново? Я понял, как именно нужно играть в жизнь.

Рядом со мной кто-то садится, но я не обращаю на это внимания. Мало ли, кому приспичит присесть на соседний стул, чтобы пропустить парочку стаканов виски. Я продолжаю листать ленту «вконтакте», а когда она мне надоедает, я выпрямляюсь и хватаю бутылку, которую услужливо поставила передо мной Шершень. Подношу горлышко к губам и делаю глоток, а после со стуком ставлю предмет обратно на столешницу.

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я поворачиваю голову в сторону посетителя, который присел рядом со мной пару минут назад, и замираю, потому что мой взгляд въедается в человека, которого я вообще не ожидал сегодня (да и вообще в дальнейшей жизни) увидеть.

— Привет.

Розина-младшая, наконец, подаёт голос, когда я замечаю её. Я отворачиваюсь, пытаясь сделать вид, что не узнал девушку, но потом снова возвращаюсь к ней.

— Что ты тут делаешь? — не понимаю я.

Она пожимает плечом и делает небольшой глоток виски с колой из стакана, стоявшего перед ней. Я вглядываюсь в её профиль, пытаясь узнать знакомые черты, которые остались в моём прошлом, но ничего не выходит. Розина настолько изменилась, что в ней больше не осталось той девчонки, которая привлекла моё внимание в школьном коридоре.

— Хотела поговорить, — тянет девушка, снова смотря на меня. — По поводу нашего излюбленного анонима.

Я напрягаюсь, осматриваясь по сторонам, но в зале играет живая музыка, а гости слишком увлечены своими собственными делами, чтобы подслушивать нас. Соня пристально всматривается в мои глаза, затем поворачивается на стуле и тянется к моему лицу, словно собираясь поцеловать. Я смотрю на её влажные губы, и противная предательская мысль вонзается в самый дальний уголок моего сознания, говоря о том, что я всё-таки хочу поцеловать их, но в последний момент девушка меняет траекторию и приближается к моему уху.