Рожденная заново

В машине они сначала поддерживали разговор, но вскоре Венчик замолчал, занятый своими мыслями, а Тина задремала, успев только подумать, что уже садится в дорогую машину, даже не обращая на это внимания. Через пару часов сделали остановку, чтобы перекусить и поразмять затекшие косточки.

Далее по обеим сторонам дороги пошли пейзажи, все больше и больше напоминающие Тине родные с детства места, и у нее защемило сердце. Она поняла, что ужасно соскучилась по всем этим среднерусским лесам и долинам, колокольчикам и ромашкам, которых ближе к Москве скоро и днем с огнем не сыщешь…

Глава 15

Прошло уже больше недели, а странное напряженное состояние не оставляло ее. Александра вдруг поняла, что не может больше находиться здесь. Мысль о том, что совсем недалеко от нее живет мужчина, который, как говорили в старину, мог бы составить счастье всей ее жизни, не давала покоя ни днем ни ночью. И еще Роман постоянно стоял у нее перед глазами – не в тех умопомрачительных сценах, как в единственном сне, что она запомнила, а просто все время присутствовал рядом, маячил как очень живой, телесный призрак. Да и ночью он тоже ей снился.

Она не кляла судьбу на чем свет стоит, понимая, что это бесполезно. Но не сетовать на ее несправедливость не могла. Послать ей долгожданную встречу и лишить возможности насладиться безоблачной жизнью с любимым человеком – это ли не вопиющее свинство?

Оставалось вроде бы одно: сложить вещички и отправиться восвояси, предварительно договорившись с Генкой, чтобы подвез их с Тургаем до станции. Оставлять пса на попечение Романа она уже передумала: тот будет смотреть на него и поминать ее, Александру, недобрым словом. А в Москве, когда время придет, она уж найдет, кому пристроить своего ненаглядного.

Но как только дело дошло до упаковки вещей, Александра осознала, что и ехать в Москву ей тоже ужасно не хочется.

Она села на лавку, обреченно поникла головой и попыталась решить, какое же из двух «не хочу» меньшее из зол. Но так и не пришла ни к какому выводу. Тургай как неприкаянный не отходил от нее ни на шаг и умными карими глазами все пытался перехватить ее взгляд. Время от времени он тыкался холодным носом в ее сцепленные руки, как бы давая почувствовать, что он тут рядом и весь в ее распоряжении.

Поняв, что так ничего и не придумает, Александра нашла себе занятие. Она приведет все в избушке в порядок, сожжет или закопает то, что не нужно, а за делами, возможно, само собой придет верное решение. Это было много лучше лишенного пользы бездействия, и молодая женщина заметно успокоилась, даже повеселела…

Работа спорилась. Медленно и любовно она мыла и расставляла вещи по местам, вытирала пыль, выравнивала складки на оконных занавесках, перестилала постель, взбивала подушки. Потом надумала вымыть не только полы, но и окна… Словно готовилась к встрече дорогих гостей или, напротив, собиралась навечно распрощаться с тем, что ей стало очень дорого.

Когда, как ни ломай голову, а делать в тесной комнатенке и на террасе было больше нечего, Александра решила нарвать цветов и поставить их в глиняной крынке на чисто выскобленном столе.

Она сообщила Тургаю, что они идут гулять, и пес, предупредительно распахнув перед ней дверь, минуту спустя уже ждал ее на улице. Они пошли опушкой леса. Александра собирала знакомые с детства ромашки, колокольчики, куриную слепоту, тысячелистник и неизвестные по названиям колоски и метелочки, очень украшающие букет. Розовый, торжественный иван-чай она оставила напоследок, уже выяснив, что тот очень недолго может обходиться без воды в сорванном состоянии.

Тургай, решивший, что все плохое осталось позади, радостно носился вокруг нее, выписывая петли и круги. Время от времени он принюхивался и прислушивался, но Александра не обращала на него внимания. Для себя она уже все решила.

Но если молодая женщина, пусть неосознанно, все же старалась уловить глухой стук лошадиных копыт, то услышать натужный с завываниями рев автомобильного мотора никак не ожидала.

Выйдя на дорогу, Александра остановилась и ладонью заслонила глаза от солнца. Навстречу ей ехала машина, спортивная, дорогая – уж это-то она могла различить даже на значительном расстоянии. А когда та приблизилась, Александра узнала ее – это была «альфа-ромео» Венчика. Ей было хорошо известно, как муж любит, холит и лелеет свою «ласточку», и то, что он направлялся сюда, к ней, прекрасно зная, что в любой момент на этой ухабистой дороге подвеска его машины может полететь к черту, заставляло предполагать самое ужасное. Сердце у Александры оборвалось в груди, в голове возникла только одна мысль: «Боже, случилось что-то страшное!»

Она бросилась навстречу «альфа-ромео», размахивая букетом, зажатым в руке, и испуганно распахнув глаза. Рядом несся Тургай, на всякий случай угрожающе рыча.

Машина остановилась, не доезжая до молодой женщины нескольких метров, дверца распахнулась, и оттуда выскочил ее муж с ошалело вытаращенными глазами. Мгновение – и они заключили друг друга в объятия. Простояв так какое-то время и уразумев, что оба на данный момент живы-здоровы, они отстранились и воскликнули в один голос:

– Что случилось?! – и вперили друг в друга испытующие взгляды.

– Ты у меня спрашиваешь? – наконец осведомился Венчик. – У меня?!

Поняв по его вопросу, что и с ним, и дома все в порядке и появлению здесь мужа она обязана только беспокойству о ее особе, Александра облегченно перевела дыхание. Затем услышала голос Венчика, в котором звенело с трудом сдерживаемое напряжение:

– Может, объяснишь, что все-таки происходит?

Она вздохнула. Делать было нечего, все и так зашло слишком далеко.

– Хорошо, – кивнула Александра. – Поехали ко мне. Это недалеко… Да, познакомься: Тургай, моя собака.

Венчик словно бы только сейчас увидел пса, осторожно обнюхивающего его, и удивленно воскликнул:

– Прости, но зачем она тебе сдалась? Охотничьей собаке не место в городе! Ты подумала, что станешь с ней там делать?

– Не подумала, – честно призналась Александра. – Но когда я расскажу тебе о нем, ты все поймешь сам.

Она шагнула к машине, и тут из нее показалась смущенно улыбающаяся Тина.

– Здравствуйте, Александра Ивановна. Простите, но я сама напросилась поехать вместе с Вениамином, чтобы объяснить, как сюда добраться, – объяснила девушка свое присутствие здесь и указала на открытую дверцу. – Садитесь, пожалуйста.

– Да нет, пожалуй. Мы с тобой пойдем пешком, – ответила молодая женщина. – А Венчику я объясню, как проехать.

Она обернулась к подошедшему мужу и сказала ему ехать прямо, никуда не сворачивая, до избушки о двух оконцах.

Вениамин нехотя вернулся к машине и вскоре обогнал их, чиркая днищем по сухим кочкам на дороге. А Тина с Александрой пошли тропинкой вдоль леса. Но прежде девушка, присев на корточки, обнялась с Тургаем и потрепала его по загривку. Пес воспринял ее как родную и облизал ей все лицо.

По обоюдному молчаливому согласию все объяснения оставили до возвращения домой. А пока Александра принялась расспрашивать родственницу, как той отдыхалось.

Тина мгновенно преобразилась – стала радостно всплескивать руками, закатывать глаза, выражая восторг, рассказывать обрывками, перескакивая с одного на другое, и беспрестанно благодарить. О своем романе с молодым французом упомянула вскользь, справедливо полагая, что для обстоятельного рассказа нужна особая обстановка…

Домик показался довольно скоро. Перед ним, опершись спиной на машину, стоял Венчик и с сумрачным лицом разглядывал его. Он по-прежнему не понимал, что произошло, а вид почерневшей от времени и непогоды, покосившейся на один бок избушки и вовсе сбивал его с толку.

Когда Александра с Тиной приблизились, Венчик недоверчиво спросил:

– И это здесь ты живешь?

– Да, – ответила его жена, и он покачал головой, будто сомневался то ли в ее словах, то ли в ее здравом рассудке.

Молодая женщина, проигнорировав его тон и выразительную гримасу, пригласила войти в дом и первой взошла на крыльцо.