Становление Себастьяна (ЛП)

Дорогой Боже, я надеюсь, что выдержу вызов. Несколько часов с Себастьяном заменяли йогу, пилатес, аэробику в одном лице — восхитительная тренировка.

— Донна сказала, что я должна попросить Митча научить меня серфингу, — прокомментировала я лукаво.

Себастьян был недоволен.

— Я могу научить тебя. Он не нужен тебе.

— Ты надулся? — я рассмеялась. — Да! Ты надулся.

Я поднесла его руку к своему рту и поцеловала пальцы.

— Я просто дразню тебя.

Он все еще выглядел обиженным, и я пожалела, что пыталась заставить его ревновать. Я предполагала, что это было по-детски — око за око, что консультант расстроила меня больше, чем я могла признать. Но это было несправедливо — отыгрываться на Себастьяне. Это была не его вина, что девушки бросаются на него.

— Пойдем, я куплю тебе кофе и пирожное.

Он выбрал пастрами, салат-латук и помидоры на хлебе чиабатта, чашку черного кофе регуляр с двумя ложками сахара и пирожное, как я обещала. Я взяла большой эспрессо и наблюдала, как он с жадностью поглощает еду. Наши счета за еду в Нью-Йорке будут очень большими.

— Куда еще в Европе ты бы хотел поехать?

Он проглотил кусок и отпил немного кофе, пока думал.

— Ну везде, но я по-настоящему хотел бы оказаться на юге Испании — увидеть все эти мавританские штуки. Я видел фото дворца Альгамбра однажды, он выглядел, я не знаю, как в «Тысяча и одна ночь».

Я была удивлена и поняла, как мало знала о нем, его надеждах и мечтах. Чем больше я узнавала, тем больше очаровывалась.

— Ты читал «Тысяча и одна ночь»?

Он наклонил голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты не помнишь, да?

Я была в замешательстве.

— Что не помню?

— Ты дала мне эту книгу, чтобы прочитать, когда я был ребенком. Должно быть, я читал ее раз сто. Я думал, что ты была Шахерезада.

Шахерезада — принцесса, которая каждую ночь рассказывала истории, чтобы король не обезглавил ее. Я была не очень рада такому сравнению. За исключением того, что он влюбился в нее и женился.

— Ты была такой удивительной рассказчицей историй, — сказал Себастьян, чувствуя мою реакцию. — Я, наверное, не удивлен, что ты стала писателем.

Я храбро улыбнулась.

— Я попробую стать писателем.

— Ты станешь, — сказал он, уверенность окрасила его голос. — Ты уже писатель.

Я старалась сдержать слезы, которые угрожали выдать меня. Его поощрение, его уверенность, что я достигну своей мечты, это значило больше для меня, чем я вообще могла ожидать.

— Что насчет тебя? — спросила я, стараясь говорить естественно. — После нашей поездки...

Он пожал плечами.

— Я не знаю. Мама и папа всегда ожидали, что я стану военным.

— Ты этого хочешь?

Мне удалось подавить дрожь при мысли снова быть втянутой в жизнь на военных базах.

— Нет, я так не думаю. Я имею в виду, отчасти это будет хорошо, но я бы хотел путешествовать.

— Путешествия — это не работа, — рассмеялась я. — Если ты не хочешь работать на круизном судне.

— Может, — сказал он, улыбаясь. — Ты можешь быть писателем-путешественником, а я... буду носить твой багаж.

— Звучит как план.

Он наклонился и поцеловал меня, так что я могла почувствовать улыбку на его губах.

Этот поцелуй был другим: более расслабленным, менее отчаянным — просто сладким и любящим. Я погладила его щеку, и он счастливо вздохнул, прижавшись к моей руке.

— Я знаю, — сказал он, внезапно сев. — Я буду учить тебя серфингу. Ты сказала, что хочешь учиться...

— Нет-нет! Это Донна сказала, что я должна...

— Ты трусишь?

— Да! Вода слишком холодная.

Он рассмеялся.

— Для этого есть гидрокостюмы. Ты будешь в порядке. Я знаю место к северу от Ла-Хойя, где мы сможешь арендовать оборудование. Давай! У нас есть пара часов. Ты можешь забросить меня на работу на обратном пути. Мы все успеем.

У меня правда не было желания погружаться в холодные воды Тихого океана, но его энтузиазм был таким заразительным. Может, это была его безрассудность или его непробиваемый интерес к жизни. Может, я просто больше не боялась жить.

— Ладно, пойдем!

Мы оставили машину рядом с повидавшей виды лачугой с арендой оборудования для серфинга, что располагалась над небольшой уединенной бухтой. Вода была бирюзовой, я представляла, что такой же цвет был у Средиземного моря, и задумывалась, увижу ли я его когда-нибудь море, у которого мой папа жил, когда был маленьким мальчиком.

— Привет, чувак, — сказал владелец лачуги. — Давно не виделись.

Я мгновенно почувствовала тревогу. Мне не нравилось, что Себастьян привел меня туда, где его знают. Мой взгляд беспокойно взлетел к его, и он успокаивающе сжал мою руку.

— Да, можем мы взять пару костюмов, топов и доску?

— Конечно, чувак.

Себастьян позволил владельцу пройти вперед, затем прошептал мне в ухо:

— Не беспокойся, он говорит это каждому. Он понятия не имеет, кто я. Это круто.

Я пыталась расслабиться, но мое тело по-прежнему напрягалось от скачка адреналина — я слабо улыбнулась.

Владелец умело нашел нужные размеры и передал нам пару обрезанных гидрокостюмов, пару спортивных топов, чтобы надеть под неопрен, и огромную тяжелую доску. Я была рада, что Себастьян засунул ее подмышку, она была слишком широкой для моих рук.

— Это будет стоить двадцать баксов, — растягивал слова владелец.

Прежде чем я смогла остановить его, Себастьян вытащил бумажник и протянул парню несколько купюр.

— И мне нужна кредитка для залога, чувак.

Глаза Себастьяна мерцали неуверенностью. Я знала, что у него нет кредитки, и я была не рада идее отдать свою, на которой написано «миссис Кэролайн Уилсон».

— Как насчет того, что мы дадим ключи от машины? — сказал Себастьян, быстро обдумав. — Мы припарковались недалеко.

Он указал на мой старый «Форд».

— Чувак, этот кусок дерьма ничего не стоит!

— Ой, да ладно тебе! Что мы можем сделать? Бежать по шоссе, неся в руках доску?

Владелец, сдавшись, поднял руку.

— Ладно-ладно, но только потому, что у твоей девушки такая милая улыбка, чувак!

Я быстро его поблагодарила, когда злой Себастьян начал тянуть меня за дверь.

— Он флиртовал с тобой, — проворчал он.

— Да ну прям!

— Так и было!

Я покачала головой.

— Ты собираешься учить меня серфингу или что?

Себастьян ухмыльнулся. На самом деле не требовалось многого, чтобы у него было хорошее настроение. Он так отличался от Дэвида этим.

Ни у кого из нас не было купальных принадлежностей. Я просто натянула костюм на свои трусики и сняла бюстгальтер, когда натянула топ, поэтому я была полуголая. Себастьян зачарованно наблюдал. Я не думала, что это было оправданием для такого пристального разглядывания. Он увидел мое выражение лица и подмигнул, натянув свой гидрокостюм на серые боксеры, что заставили мой разум отвлечься.

Он нес доску по песку и дал мне быстрый урок, как всплывать, используя раскачивающиеся движения. С его слов это было легко, особенно если у тебя хорошо развита верхняя часть тела.

Тяжелая доска для начинающих была покрыта мягкой пеной для предотвращения травм среди непосвященных, но она также была пропитана песком и вскоре мои ладони болели.

— У тебя получается, — сказал Себастьян ободряюще. — Давай попробуем на нескольких волнах. Я подтолкну тебя в них и скажу, когда всплывать.

Волны в бухте были небольшими, идеальными, чтобы учиться. Я легла лицом вниз на доску и почувствовала, что холодная вода плескается вокруг меня.

— Готовься! Греби, греби, греби. Сейчас!

Себастьян толкнул меня в небольшую волну и когда доска начала погружаться в бирюзовую воду, я всплыла, болтаясь несколько футов, затем завалилась на бок. Мне удалось закрыть рот, но я ощущала, как морская вода забивала мой нос. Моя голова вынырнула из воды, когда я кашляла и потирала глаза. Мои длинные волосы свисали как водоросли на моем лице.

Себастьян смеялся, но он посмотрел на меня с гордостью.