Дела сердечные (СИ)

Дом был небольшим, но милым, когда я поднималась по ступенькам террасы, то немного рассмотрела его. Замешкавшись перед дверью, я повернула ручку и была уверена, что дверь закрыта, но, черт возьми, дверь открылась, впуская меня в светлую комнату прихожей. Пол жутко скрипел под ногами, и от сквозняка дверь за мной захлопнулась. Перепугавшись, я уже собралась позвать Джека, но меня сзади сжимают в охапку и закрывают рот рукой. Дьявол…

Глава 29

Джек

- Тише! Не бойся это я! – Крепко прижимаю ее к себе и чувствую, как сильно бьется ее сердце.

Я как будто наполняюсь теплом, когда жадно вдыхаю запах ее волос. Ники дергается, пытаясь, освободиться из моей хватки. Понимаю, что напугал ее, но не могу собраться духом, чтобы разомкнуть руки. Мне так тепло.

- Отпусти! – Сквозь зубы рычит она.

Еще сильнее прижимаю ее к себе, после чего размыкаю руки. Ники поворачивается ко мне лицом и пятится назад. Она отошла от меня так далеко, будто я огонь и обожгу ее. Немного сощурив глаза, она начала разглядывать меня.

- Не похож ты на страдающего! Это все вранье, не правда ли? Тату салон, долг, твое изолированное и агрессивное состояние… Все ложь! Сколько ты заплатил Тине? Или как там ее по-настоящему зовут? – Я не могу скрыть улыбку. Ники такая милая, когда злится. Хочу ее, не могу как сильно...

- Что смешного? Я вижу, тебя забавляет издеваться надо мной! – Ники настроена решительно, но я не хочу, чтобы она нервничала.

- У меня и правда есть тату салон. Тина в нем администратор. Мы вместе как-нибудь сходим в бар, обещаю она тебе понравиться. Прости, ей пришлось подыграть мне, иначе я не смог бы остаться с тобой наедине, где за чертову версту кроме нас с тобой и кровати никого не будет.

- Хрен ты самоуверенный, а еще лжец и бабник! - Ее руки сжимаются в кулаки, когда она медленными шагами ко мне подходит. Ее грудь вздымается от частого дыхания. Блядь, этот вырез делает меня еще тверже.

- Зефирка только прошу ради наших очаровательных детей, не бей по моим яйцам, – мне и, правда, весело, я так счастлив, что она здесь. Улыбаюсь как чеширский кот, - ты же знаешь что я упрямый. Прости меня за все как можно быстрей.

Подойдя ко мне в плотную, Ники так сильно ударила меня по лицу, что я видел всю ту боль, что в ней скопилась, это читалось в ее глазах. Мне не нужно было говорить ей, чтобы она меня била, потому, что она и так это делала. Я принимал каждый ее удар. Я хотел, чтобы она освободила себя и меня от прошлого.

- Я тебя ненавижу, - выкрикивала она.

- И я тебя тоже люблю!

- Я блядь не это сказала!

Еще один удар пришелся ее кулаком, по моей нижней губе. Я почувствовал вкус крови после того как кожа на ней треснула. Ники отошла в сторону, видя результат своих действий, она вдруг начала плакать и трястись. Черт.

- Ей, малышка! Я здесь, все хорошо! Поцелуй меня и все пройдет! – я хотел, чтобы она меня первая поцеловала, это бы послужило мне что ни наесть зеленым светом.

- Я сказал поцелуй меня! Быстро! – не знаю, почему, но я повысил на нее голос.

Получив очередной удар, она вдруг притягивает меня к себе и жадно впивается в мои губы. Она хватается и держится за меня так, словно я могу куда-то уйти. Мы ни хрена не нежные. Между нами сейчас идет бой! Мы так друг по другу изголодались, что кусаемся и сжимаем друг друга. Наши руки одновременно везде. Дыхания, черт возьми, не хватает. Я беру ее лицо в свои руки, и прерываю эту агонию между нами. Ники смотрит на меня, когда мы прижимаемся лбами и тяжело дышим. Вытираю ее слезы, и сжимаю горло.

- Я сейчас возьму тебя, и это будет грубо и быстро! Прости, но я в последний раз был только с тобой и хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда, что мне нужна только ты. Малышка прости за то, что сейчас будет.

Ее большие глаза с чумовыми ресницами хлопают, и я резко переворачиваю, Ники к себе спиной и перегибаю ее через спинку кресла стоявшего позади нее. Быстрыми и дергаными движениями я расстегиваю ей джинсы и вместе с кружевными трусиками спускаю вниз до колен. Твою ж мать, ее загорелая попка сейчас передо мной, на расстоянии руки. Я так долго об этом мечтал, и сейчас у меня немного подкашиваются ноги, и тепло по всему телу спускается в пах. Мои спортивные штаны спущены, и я уже направляю свой член в святую обитель. Сжимаю ее волосы свободной рукой, и тяну на себя, прогибая детку в спине.

- Я скучала по тому, как ты трахал меня, - мои пальцы ног подогнулись от ее признания. - По твоему рту на мне, твоим рукам… - Я буквально тараню ее и вхожу со всей силы.

- По твоему члену, - выдыхает она со стоном. - Я скучала по нему внутри меня, - едва в состоянии говорить, она вскрикнула, когда я подхватил ее под задницу и приподнял, еще больше загибая.

- По всем способам, которыми ты доставлял мне удовольствие, - задыхалась она. - По всем способам…

Я выругался и крепче прижал ее к своему телу, пока мой член замер в ней.

- Не останавливайся. Не останавливайся. Не останавливайся. Джек…

Вбивался я в нее быстро и жестко, ругаясь при этом и стискивая зубы, трахая так сильно, что задрожал стоящий рядом шкаф от вибрации толчков. Потянувшись за голову, она схватилась пальцами за мою руку, которой я держал ее за волосы изо всех сил. Завтра ее спина точно вся будет в синяках, так как другой рукой я сильно удерживаю ее, направляя на себя. Мы оба застонали, когда оргазм достиг своего пика, член увеличился и пульсировал глубоко в ней. Она сжала свои внутренние мышцы вокруг него, чувствуя каждое подергивание и дрожь в моем теле. Мне хотелось зарычать как дикому зверю, и я блядь рычал, возможно, даже и кричал когда кончал, глубоко находясь в ней.

- Как же я скучал по тебе! Моя! Ты только моя! И мне мало… хочу еще, - Ники поворачивается и улыбается мне. Мы оба пытаемся восстановить дыхание.

- Поцелуй меня! Быстро! Командует она, и я направляюсь к ее губам, любуясь ее телом.

- Что за нахрен? Что это такое Ники? – клянусь меня, словно током прошибло, когда я увидел красные расцарапанные ссадины на ее бедрах.

Она опускает глаза и быстро натягивает джинсы обратно, пряча эти следы от меня. Беру ее за руку и останавливаю.

- Ники, кто сделал это с тобой? – меня трясет и голос на срыве.

- Я, Джек. Это сделала я.

- Ты? – я не верил своим ушам. – Ники не нужно прикрывать этого урода, я убью его. Слышишь, я найду и убью его. – Я стал ходить из стороны в сторону.

- Джек, послушай меня! – Ники подошла ко мне и остановила. – Я сама себя царапала, когда принимала душ. Мочалкой. Я просто… Мне стыдно, это признавать Джек. Я думала, что если причину себе боль, то это немного поможет не думать о тебе. А думала я и вспоминала все очень часто. Вот и следы такие свежие…

После своего признания Ники разворачивается, и, застегивая ширинку, идет в сторону выхода. Я не сразу реагирую, поскольку нахожусь в растерянности. Но когда догоняю ее, то целую ее покрасневшие щечки и поднимаю на руки.

- Я обещаю, что мы больше не будем возвращаться к этой гребаной теме, если ты пообещаешь мне больше так не делать. Ники, пообещай мне.

- Обещаю! Обещаю, что больше не буду себя царапать, - мое сердце сжимается от ее обещания.

- Знаешь, чем мы сейчас займемся? – спрашиваю у нее, пока отношу в спальню.

- Чем? – робко интересуется она, все еще смущенная своим признанием.

- Любовью. Мы займемся любовью милая! Но перед этим я хочу помыть тебя. Я покажу всю нежность и то, как я тебя люблю!

      И мы занимались любовью, затем отчаянно и жестко трахались, после снова возвращались к нежности. И так будет блядь до конца нашей жизни.

Эпилог

Джек подхватывает меня под бедра и, крепко сжав своими пальцами мои ягодицы, тянет к себе, пока я, стоя на коленях, не нависаю над его лицом. Ухватившись за спинку кровати, я смотрю вниз, и мое дыхание ускоряется.

- Идеальная, - произносит он густым, как дым, голосом. Грешно улыбается мне, глядя в глаза, и раздвинув пальцами мои складки, начинает медленными кругами ласкать меня. - Охерительно идеальная.