Любовница президента, или Дама с Красной площади

— И сами попадают под наблюдение, — заканчиваю я, еще не понимая, к чему он клонит разговор.

— Вот именно. Так вот, возвращаясь к вопросу об угрозах в ваш адрес, то есть, угрозах честному журналисту, отличному, ну просто превосходному журналисту, я хотел вам сказать: пусть это вас не тревожит. Вот увидите, все это уладится. Вам нечего бояться. Продолжайте делать то, что делали раньше. Работайте, как работали. Вот, это мое мнение. Я очень симпатизирую журналистам, поэтому вы можете звонить мне или прийти, когда хотите. Я читаю все, что вы пишете, доктор. Внимательно слежу. Вот об этом я и хотел вам сказать. И передайте вашему Главному редактору чувство моего глубокого уважения. Надеюсь, я вас успокоил. Мы с вами не из робкого десятка, нас не так-то легко запугать. Не так ли? Ну, мое почтение.

Я правильно понял? Это он — человек из наших спецслужб в посольстве в Москве? А работа врачом — ширма для его истинной должности? Я бы, конечно, предпочел, чтобы он выражался яснее, но не может же он — и это совершенно очевидно — сказать мне: дорогой друг, я офицер итальянской секретной службы в Москве, у меня имеется информатор в КГБ, анонимное письмо действительно связано с шантажом по отношению к Президенту, вы организовывайте бегство Наташи, мы вас защитим, мы вам поможем…

Если нашим спецслужбам все известно, они не оставят Наташу в покое, не дадут ей сгинуть в безвестности. Они захотят допросить ее. Вряд ли им представится когда-нибудь еще такой случай проникнуть в секреты кремлевской жизни. И я представляю себе страшную картину, которая заставляет меня содрогнуться: мы с Наташей, ища спасения, вынуждены метаться по всему миру, а нас преследует не только КГБ, но и ЦРУ, итальянские, английские, французские, немецкие спецслужбы…

У меня постепенно развивается мания преследования. Повсюду мне мерещатся следящие за мной агенты, условные знаки, подслушивающие устройства. Кто мне может гарантировать, что я поступаю правильно? Кто может вдохнуть в меня вновь спокойствие, уверенность в своих силах, столь мне необходимые, чтобы помочь Наташе скрыться? Если бы у меня был святой заступник, я пошел бы в церковь поставить ему пару свечей.

Однако у меня есть одна «святая», святая женщина, которой я могу принести пару коробок печенья. Это Ольга Васильевна. Поеду к ней, чтобы она взяла меня под свое покровительство и защиту.

Ей не надо даже звонить по телефону: она всегда дома. Сидит у себя среди кип газет, коробок с сувенирами и разными памятными мелочами, валяющихся повсюду в беспорядке забытых книг — на полу, на стульях, под столом. Думаю, она иногда съедает кусочек сыра и выпивает чашку-другую чая, и этого ей вполне достаточно. Она не обращает внимания на беспорядок, не заботится о том, что на ней надето, не возмущается, если не приходит навестить ее сын. «Ему надо думать о своей жизни, у него свои трудности», — оправдывает она его. Терпеливо переносит старческие недуги, живет совершенно одна — она двадцать лет как овдовела, у нее нет ни братьев, ни сестер, единственную компанию ей составляет горшочек с геранью, которую она заботливо поливает. Не знаю, как она проводит время, что делает днем, но никогда ни на что не жалуется. Может быть, она часами раскладывает пасьянсы и изучает гороскоп, найденный в какой-нибудь старой газете. Жизнь не уготовила ей никаких особых сюрпризов, но она — живое воплощение душевного покоя или смирения, которые мне приходилось встречать, по-моему, только здесь, в России.

— Ну, как идет твой роман? — спрашивает она первым делом, приготавливая чай, открывая коробку с печеньем, что я принес, и доставая из буфета леденцы, которые лежали там, наверно, не один год.

— Замечательно, — отвечаю я.

— По твоему виду этого не скажешь. Ты выглядишь, мой дорогой мальчик, каким-то пришибленным.

— Слишком много причин для беспокойства. Только ты можешь вернуть мне уверенность в собственных силах.

— Это не так легко. Но я могу предложить тебе чаю с печеньем.

— Ольга, — говорю я, — ты почти колдунья, умеешь составлять гороскопы, гадать на картах. Почему бы тебе не помочь и мне?

— Я готова это сделать. Но как?

— До того, как встретиться со мною, моя возлюбленная имела любовника. Женатого мужчину. Они были вместе очень долго. Если я тебе дам даты их рождения, ты сможешь сказать мне что-нибудь об их отношениях? А также об отношениях между ними и его женой? И между его бывшей любовницей, которая ныне стала моей подругой, и мною?

— Вот уж не думала, что ты веришь звездам.

— Сам не знаю, верю ли я в них. Но мне необходимо во что-то верить.

— Ну, раз так, то попробую, — отвечает Ольга Васильевна, и глаза у нее горят от волнения.

Она записывает на листке даты рождения.

— Хорошо. Значит, он — Рыба, а его жена — Козерог, — комментирует Ольга.

Берет тяжелую толстую книгу.

— Это книга эфемерид, — объясняет она. — Тут можно найти все.

Потом долго молчит. Чертит какие-то круги, углы, множество пересекающихся прямых линий. Потом продолжает уверенным тоном:

— У него Солнце на десятом градусе знака Рыб. Луна — планета бессознательного, иррационального — в знаке Льва. Меркурий — планета ума и рассудительности — на двадцать восьмом градусе Водолея. Венера — планета эмоциональности и любви — на двадцать пятом градусе Козерога. Марс — планета агрессивности — на двадцать седьмом градусе Рака. У его жены Солнце на тринадцатом градусе Козерога. Луна — в знаке Стрельца, Меркурий — на двадцать первом градусе Стрельца, Венера — на двенадцатом градусе Водолея, Марс — на девятнадцатом градусе Козерога.

— И что же это означает?

— Это означает прежде всего то, что в этой супружеской паре силой обладает женщина. У него, у мужа, Марс находится в знаке Рака. Два самых слабых знака Зодиака это Рак и Рыбы. Он — Рыба с планетой агрессивности Марсом в знаке Рака. Особенно для мужчин это означает недостаточную способность подчинять себе других, навязывать свою волю и склонность посредничать, искать компромиссы, союзников. А также подчиняться чужому влиянию, уступать. Ну как, подходит?

— Да нет, не сказал бы. Он сделал потрясающую карьеру, преодолев огромные трудности, одержал победу вопреки всем прогнозам…

— Но это не исключает того, что внутри он остается слабым человеком. Склонность выступать посредником и искать союзников полезна, чтобы сделать карьеру. Быть может, этот человек хочет внешне выглядеть сильным, а в душе его раздирают сомнения, он страдает от неуверенности…

— А что в этом смысле представляет собой жена?

— Прямую ему противоположность. У нее Марс в Козероге. Это очень упорный, уверенный в себе знак, он не сворачивает со своей дороги, всегда или почти всегда добивается того, чего хочет. Более того, Козерог является также зодиакальным знаком этой женщины, и это еще больше усиливается агрессивностью Марса. Вот, погляди на карту знаков и планет. Его Марс противостоит ее Марсу. Это означает, что у них два противоположных подхода к жизни. Означает столкновения, трения в семейной жизни.

— А мне, наоборот, известно, что они никогда не ссорились.

— Ссориться необязательно: напряженность и противоречия существуют и проявляются, и из них двоих более уверена в себе, представляет собой более сильную, более четко очерченную личность она. Психологически она его подавляет. И ему это не нравится. Но внимание! Именно то, что она сильнее его, возможно, и явилось причиной или одной из причин того, что он влюбился в эту женщину.

— Возможно. А что их объединяет?

— У него Венера — любовь — в Козероге, то есть в ее знаке. Они сходным образом рассуждают, близки интеллектуально, потому что у него Меркурий в Водолее, а у нее Меркурий в Стрельце, а эти две планеты связаны сестилем — шестой частью окружности. Но в смысле характера никакого соответствия. Ты успеваешь следить за тем, что я говорю?

— Не очень-то.

— Ну, хорошо. Скажем тогда так: у него в гороскопе Луна, планета бессознательного, находящаяся под знаком Льва — то есть сильным знаком. Он выражает неосознанную склонность к деспотизму, типичную для людей слабых, у которых не хватает силы или смелости открыто сказать, что они думают. Если он, как ты говоришь, человек, добившийся в жизни успеха, это значит, что ему стоило громадных усилий смягчить, затушевать некоторые стороны своего характера, чтобы скрыть их от окружающих, а, может быть, и от себя самого. В душе у него осталось подавленное желание чувствовать себя сильным. То есть быть не таким, каков он на самом деле: быть агрессивным. Но ничего не попишешь — он не такой. Он не цельная натура, он человек, раздираемый внутренними сомнениями, противоречиями и мучающийся из-за этого. И именно это-то и делает его интересным, обаятельным. Но только не для такой женщины, как его жена. Она родилась под знаком Козерога, абсолютно консервативным знаком. Это женщина рациональная, уравновешенная, на которую никто не может оказывать влияния. Она ценит в нем интеллект, сложность и серьезность, но в то же время знает, что может главенствовать в их отношениях. Поэтому с нею он никогда не расслабляется.