Никто не узнает

У Ники задрожали губы. Девушка сделала еще глоток коньяка. Раздавила в пепельнице сигарету и тут же закурив следующую, продолжила:

— У Тамира был поразительный талант ввязываться в плохие истории. Как оказалось — самой плохой историей было его знакомство со мной.

— Почему? — полюбопытствовал Стас.

— Так… Понравилась я еще одному. А отношения у них были сложные. Да чего уж там… Не выносили они друг друга. Типа этого злило, что я Тамира выбрала. Он страдал от этого, как от непрекращающейся зубной боли. При любом удобном случае говорил мне гадости про Тамира. Что он неудачник, что мне нечего делать рядом "с этим ничтожеством". Я Тамиру не говорила ничего. Думала — сама справлюсь. Не выдержала. Высказала Скифу все, что о нем думаю. Я думала он треснет от злости. Я никогда не видела столько ненависти в одном человеке.

— Как ты сказала? Скиф? Я не ослышался? Да я лично знаком с одним. Сергей Кифин. Скиф. Это он?! — Стас был просто потрясен.

— Да, — подтвердила Ника, залпом допивая коньяк. — Наткнулась на него в "Сафари" в день приезда Яна. Но об этом потом. Сначала я расскажу свою историю.

— Хорошо, — согласился Стас, вновь наполняябокал девушки. — Рассказ становится интересней, когда лично знаком с действующими лицами.

— После того, что я наговорила Скифу, буквально на следующий день, Тамира сильно избили. Жутко. Прямо на моих глазах… Как же страшно было!.. И самое страшное — я знала, чьих рук это дело. Я знала, кто подговорил этих подонков избить Тамира! Пока он лежал в больнице я думала, что делать. Я понимала, что это только начало, что я должна как-то защитить Тамира, наши отношения… Я не нашла ничего лучшего, чем пойти к Скифу. Я решила просить у него оставить Тамира в покое… Дура! Какая же я была дура! Я почти бросилась ему в ноги. Умоляла оставить моего парня в покое. Когда слухи об этом дошли до Тамира, у нас вышел ужасный скандал. Он считал, что женщине непозволительно вмешиваться в мужские дела, что этим она позорит своего мужчину.

— А Тамир у тебя был, наверное горячих южных кровей?

— А я пришла к тебе не затем, что бы обсуждать национальность моего бывшего парня! — вспылила Ника, дав понять, что это закрытая тема. Она потушила окурок в керамической пепельнице.

Покосилась на лежащую на столике пачку сигарет, взяла в руки розовенькую дешевую зажигалку, но курить больше не стала.

— Хорошо. Так, а чем у вас со Скифом разговор закончился? — спросил Стас.

Ника мучительно поморщилась и прикрыла глаза рукой. Ей было очень тяжело вспоминать все это, она старалась быть сильной, старалась держаться, старалась не превращать черно-белые картинки в цветные.

…старалась не впускать страх…

— Я же тогда дура была безмозглая… Начиталась книжек, где слова честь и достоинство на каждой странице… Идиотка. Домой к нему пошла. Сначала он подождал пока его друзья вдоволь насмеются. Потом заявил, что нам нужно серьезно поговорить. Мы ушли в дальнюю комнату… Я до сих пор не понимаю, почему поверила, почему пошла за ним. Надо было плюнуть этому гаду в морду, плюнуть и сбежать, но я была маленькой глупой девочкой, которая верила словам и сказкам о жизни из книжек, которыми меня пичкали в детстве… Он меня изнасиловал. Он стал моим первым мужчиной… Отвратительно. — Никино лицо перекосило гримасой отвращения и боли. — Он сказал, что если я не буду приходить к нему по первому зову, то Тамира будут бить. Постоянно. Каждый день. Пока не забьют до смерти.

— И ты согласилась?

— А что я могла??? Я была запуганная влюбленная дура! Скиф загнал меня в угол и не оставил выбора!

— Ты могла уехать куда-нибудь. Или рассказать родителям. Пойти в милицию, как это не смешно, — заметил Стас.

— Да? А Тамир?! С ним бы что было? Да мой отец убил бы его собственными руками, если бы узнал в какую историю я из-за него попала. Мне было страшно, понимаешь? Страшно, если хоть кто-нибудь узнает о том, что со мной происходит! И никто не знал. Никто! В детской театральной студии многому научили… — Ника нервно вертела в руках зажигалку. — Я не знаю, догадался Тамир сам или кто-то ему сказал, а может это все же была досадная случайность… Я не знаю. Я почти месяц жила, как в кошмарном сне. Я думала это ад, но оказалось, что ад впереди. Тамир погиб. На полной скорости его машина сломала ограждения и рухнула в пропасть. Его даже хоронили в закрытом гробу. Все. Титры.

Ника замолчала. Она сидела закрыв глаза и беззвучно плакала, не вытирая соленых полос с лица. Стас с неподдельным сочувствием смотрел на нее. Он понимал, что слова здесь бессильны, как и бессилен он, Стас, избавить Нику от тяжелых воспоминаний. Все что он мог это слушать внимательно и не мешать.

Ника медленно открыла глаза. Полезла в сумочку, достала из пачки бумажный платочек, тщательно вытерла следы слез, смяла платок и бросила возле пепельницы. Сделала глоток коньяка, достала из пачки сигарету и после первой затяжки продолжила:

— Похороны я помню как-то туманно. Ничего не чувствовала. Словно сердце мое остановилось вместе с его сердцем… А дальше… Дальше — пустота. Ничего. Тамир освободил меня, но я не хотела такой свободы. Не спрашивай, как я пережила все это. Я почти не помню. Помню, как у меня случилась истерика и я разбила скрипку. Выбросила все эти умные книжки и бросила дурацкие кружки. Я… Я до сих пор думаю, что если бы меня не воспитали такой вот глупой наивной дурой, все было бы по другому…В моей семье о том времени говорят не иначе, как "та история". У меня были постоянные истерики, я закатывала скандалы в школе и дома. И никто не мог со мной справится. А может быть не хотели. Меня жалели все. Никито же не знал… Все думали, что я вот так убиваюсь, потому что у меня мальчик любимый разбился. А однажды я услышала разговор о том, что меня надо показать врачу. Я так испугалась, что кто-то может узнать о моей тайне, что меня могут запереть в психушку, что взяла себя в руки. Ушла в учебу. Жила, как робот. Старалась не думать ни о чем. Старалась держаться. Убрала все его фотографии и подарки, а когда оставалась одна дома, то доставала эту коробку и ревела… Самое странное, что после смерти Тамира я Скифа больше не видела. Этот трус, наверное, до смерти перепугался, что его обвинят в доведении до самоубийства… Я окончила школу, мы приехали сюда. Этот город давал шанс начать новую жизнь, где не будет ни одного воспоминания о том времени… Я была уверенна, что все в прошлом. Уверена, до прошлого четверга, а теперь вот я боюсь, что все повторится. Я не хочу терять Яна. Я просто не могу потерять его, понимаешь?!

Стас курил, обдумывая этот рассказ. Ника снова полезла в сумочку, доставая пудреницу и салфетки. Она старалась привести себя в порядок. Стас наблюдал за ней, за ее преображением. Скоро перед ним снова была хорошенькая белокурая девушка. С красными, от недавних слез глазами.

— Я ожидал услышать что угодно, но… Ты меня удивила, — признался Стас. — Что касается Скифа, то я не многое о нем знаю. Знаю, что устроился он тут довольно не плохо. У него какой-то свой бизнес. Мне странно, что вы раньше не пересекались… Ты два года живешь здесь… Если нужно, я могу навести о нем справки.

— Нет. Я ничего знать о нем не хочу! Ничего! Слышишь? Даже если узнаешь что-то из ряда вон… Не говори мне! Меня от одного имени в холодный пот бросает! — замотала головой Ника и добавив задумчиво: — И все же, все же это только начало. Я чувствую.

— Не надо раньше времени паниковать. И потом — в случае осложнений ты можешь на меня рассчитывать, — заявил Стас. Никина история его очень заинтересовала и насторожила. Для себя он решил разузнать побольше о такой фигуре, как Скиф и приглядывать за Никой.

От откровенного разговора Нике стало спокойнее. Она была рада поделиться с другом тем, что мучило и не давало ей покоя несколько лет. И не смотря на то, что страх никуда не ушел, а продолжал жить в Никиной душе, теперь она знала, что не одна и что всегда может рассчитывать на поддержку, а может быть и помощь Стаса.