Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах (СИ)

— Смелее, — подбадривала их учительница. — Выходите к доске.

Еще пять девочек присоединились ко мне.

— Вот наши лидеры! — гордо произнесла Тамара Анатольевна. —– Те, кто пишет грамотно и красиво. Те, на кого вы должны ровняться.

Стоявшие у доски заулыбались.

— Но бывают лидеры и по безграмотности, — продолжала Тамара Анатольевна. — В нашем классе есть такой человек… — учительница сделала театральную паузу, чтобы мы смогли оценить ее следующую фразу. — Он получил «кол»!

Ученики робко захихикали.

— Хотите знать, кто это?

— Да! — дружно заорали все.

— Вставай, Рыжов, — с насмешкой вздохнула Тамара Анатольевна. — Страна должна знать своих героев.

Пунцовый как рак Макс поднялся с места.

— Столько ошибок в одном тексте я еще ни разу не видела, — усмехнулась учительница, вызвав новую волну хохота. — Я бы поставила тебе «ноль», если бы была такая оценка…

Под всеобщее улюлюканье Макс бросился вон из класса. Я стояла, обняв свою тетрадь с «пятеркой», и хохотала громче всех. Тогда я в очередной раз поняла, как сладка месть. И в очередной раз зареклась влюбляться в блондинов.

Глава 4. Трудности перевода, или Почему отмирает традиция заводить гувернера

В тургеневские времена каждая приличная семья считала своим долгом нанять любимому отпрыску гувернера. В наши дни сия традиция практически умерла, и лишь те родители, чьи чада готовятся к поступлению в специализированный ВУЗ, нанимают детям репетитора, чтобы их ребенок мог «подтянуть» знания по тому или иному предмету. Правда все чаще встречаются такие экземпляры, что пренебрегают прелестями индивидуального обучения и отправляют детей на подготовительные курсы. Мои родители не относились к числу последних и, добросовестно проштудировав объявления в газетах и опросив знакомых, в один прекрасный день заявили:

— Солнышко, мы наняли тебе репетитора по английскому языку.

В первое время я пыталась протестовать, осознавая, что мой летний отдых будет безнадежно испорчен, но родители, которые понимали, что после стандартного набора предметов в начальной школе кругозор ребенка нужно расширять, проявили невиданную доселе стойкость, и в ближайшие выходные мне предстояло познакомиться со своим будущим наставником. В субботу мама нацепила на меня платье, несмотря на мои отчаянные вопли и просьбы оставить на мне джинсы, и заплела две косы, украсив их бантами. Глядя в зеркало, я чувствовала себя полной идиоткой. Не каждая девочка в одиннадцать лет позволит матери так издеваться над собой. Наверное, я и, правда, идиотка. Или, может быть, мазохистка? Звонок в дверь прозвучал для меня как церковный колокол, зовущий паству на молебен. Тяжело вздохнув, я с обреченным выражением лица поплелась в прихожую, где мама радостно ворковала с причиной моей несостоявшейся прогулки:

— Здравствуй, Сереженька! Как там тетя Наташа? А дядя Юра?

«Сереженька» что-то бурчал в ответ и, согнувшись в три погибели, расшнуровывал кеды. Коридор нашей «хрущевки» даже в шутку нельзя было назвать широким, и из-за матери, которая хлопотала рядом, подавая тапочки, я видела лишь часть спины своего репетитора. Простая рубашка в клеточку заставила меня поморщиться — я тут же представила себе этакого «ботаника» в очках. Мысленно попрощавшись с ближайшими часами свободного времени, я шагнула вперед. Тут мама обернулась и, увидев меня, радостно прочирикала:

— А вот и наша Дашенька!

— Очень приятно, — репетитор выпрямился, поворачиваясь ко мне, и я с трудом сдержала возглас удивления — в «разогнутом» состоянии он был на целую голову выше мамы!

Но не это стало причиной дрожи моих коленок — пятнадцатилетний «Сереженька» оказался блондином. Смуглым, темноглазым, но блондином! Видимо, судьба снова решила испытать меня на прочность. Равнодушно взглянув в мою сторону, репетитор проследовал в комнату за мамой, где она принялась раскладывать на письменном столе учебники по английскому языку и советоваться с «Сереженькой» — по какой книге лучше заниматься. В ожидании, пока они закончат совещаться, я присела на стул, краешком глаза разглядывая симпатичное лицо наставника и мысленно умоляя себя не краснеть. Наконец, учебник был выбран, и мама оставила нас с «Сереженькой» в покое, пообещав на прощание угостить чаем с пирогом. Сергей придвинул свой стул к моему, небрежным движением раскрыл учебник и принялся о чем-то расспрашивать меня, но мой юный мозг не мог думать ни о каком английском. Проклиная свое детское платье и кошмарные банты, я смотрела в карие глаза своего репетитора и мечтала о том, чтобы он пригласил меня в кино или просто погулять. Представив себе изумленные лица подруг, которые, увидев меня с таким парнем, по меньшей мере, грохнутся в обморок, я довольно заулыбалась. Сергей воспринял мою улыбку как знак того, что я знаю тему, о которой он мне говорит, и с упоением принялся рассказывать про пассивный и активный залоги. Я кивала как китайский болванчик и придумывала имена нашим будущим детям. Когда занятие закончилось, Сергей написал в тетради несколько упражнений, которые мне нужно будет сделать к завтрашнему дню и, отказавшись от чая, поспешил удалиться. Забегая вперед, признаюсь — я до сих пор храню этот листок в клеточку. Просто как память… Списав робость своего героя на мой детский наряд, я решила не допускать подобных промахов впредь, и к следующему занятию была при полном параде: яркая футболка, джинсы, босоножки на танкетке. Правда, я еще старалась стянуть у мамы помаду, но она что-то явно заподозрила и пресекла мои попытки. Подбегая к двери, я ожидала бури эмоций. Вот сейчас он увидит меня такой стильной и красивой и скажет: «А может, не будем сегодня заниматься? Давай сходим в кино…» Распахнув дверь, я замерла на пороге. Ну почему нельзя сопровождать свое появление фанфарами? Так, для эффекта… Не оценив мои старания, Сергей протиснулся в квартиру, бросив на ходу:

— Привет. У меня сегодня мало времени. Давай скорее.

«Он не понял, что я нарядилась только для НЕГО, — мелькнула у меня шальная мысль, пока я шла за ним в свою комнату. — И поэтому он нервничает!»

Ситуацию нужно было срочно исправлять, и я сделала все, чтобы Сергей осознал, что именно он — виновник моего внезапного преображения в диву. Игривый взгляд, с которым я протянула ему учебник. Томный голос, когда я просила передать мне закладку… Нет, он должен был понять! Несмотря на все хитрые манипуляции, мой наставник оставался серьезен и не предпринимал никаких попыток к сближению. Проверив домашнее задание и объяснив новую тему, он взглянул на часы и засобирался домой. Никогда еще занятие не казалось мне таким коротким. «Наверное, ему не понравился цвет футболки», — решила я, но спросить Сергея про его предпочтения так и не успела — сухо попрощавшись, он выбежал из квартиры. «Вдруг, у него что-то дома случилось? — продолжала изводить себя я. — А тут еще я со своим английским…» Выбежав на балкон, чтобы еще раз иметь счастье лицезреть объект моих девичьих грез и крикнуть ему вслед что-то ободряющее, я увидела картину, которая меня потрясла! Сергей, тот самый, что несколько минут назад торопился домой и говорил, что у него мало времени, стоял у подъезда и… целовался с какой-то светловолосой худышкой в модных джинсах! Одна его рука обнимала девушку за талию, а вторая гладила ее волосы. Последнее удавалось ему с трудом — начес девицы впечатлял. Видимо, она потратила на него не один час. Ярость душила меня. Не совладав с собой, я схватила любимую мамину лейку и, перегнувшись через перила, окатила парочку холодной водой. Шелковая блуза девушки промокла, шикарный начес в один миг превратился в разбухшую паклю, прилипшую к ее лицу, а яркая тушь потекла, оставляя на щеках темные дорожки. Как же эта девица орала! Музыка для моих ушей. Совершив свое «мокрое» дело, я тут же присела, спрятавшись за обшивкой, чтобы Сергей не увидел меня, но открытая балконная дверь подсказала ему, кто стал причиной внезапного дождя. Я ожидала бури, но он так и не наябедничал моим родителям, хотя после моей выходки наши с ним занятия были закончены. В утешение мне достались лишь листок с его почерком и ласкающая взор картина, которая до сих пор вызывает у меня довольную улыбку: недавняя красотка, жалкая и полинявшая, как старая кошка после дождя, истерически топает ногами и визжит на всю улицу.