Тайга – закон, медведь – хозяин (СИ)

— Я приехала из Геленджика, там родители и дед. А сюда меня отправили учиться под присмотром дядьки, — пояснила девушка. — Что ещё рассказать? Анализы нужно сдавать?

— Какие анализы? — не понял Виктор.

— Да проехали, у меня родители врачи, они всегда с анализов начинают. Зачем тебе подробности? Я не Тамара! Жить тут не собираюсь, вкалывать на твоей лесопилке или пасеке не буду! Когда вертолет?

Мужчина находился в шоке от такого категоричного заявления. Перед ним явно была представительница «золотой молодежи» — наглая, ленивая, уверенная, что ей все можно. В этот самый момент девушка обнаружила, что сломала ноготь, и громко выругалась матом. Виктор не мог вспомнить, когда так круто в его присутствии выражались особы женского пола, едва сообразил, что делать дальше.

— У нас тут не Сидней и не Чикаго, вертолеты стаями не летают. Ждать нужно. Я никуда не тороплюсь, приехал надолго. Можешь пожить у меня, разрешаю.

— Ты совсем не понимаешь? Мне в город нужно! Поехали на лодке, я тебе заплачу! Сережа там меня потерял и родителям позвонить нужно, — девчонка выудила из кармашка толстовки телефон. — Блин, связи нет. Где тут ловит лучше?

— Нигде тут не ловит! Мы даже не в своем округе. Мы вообще в другом крае. Ясно тебе? И кто у нас Сережа? Друг или папик? — поинтересовался Виктор.

— Сережа — брат моего отца. Если ты геолог, то, скорее всего, знаешь его. Сергей Кромин, — спокойно произнесла Лена.

У Виктора едва инфаркт не случился — перед ним сидела племянница его лучшего друга. Он видел её в последний раз лет семь назад и представить не мог, что пигалица с хвостиками превратится в зеленоглазую красавицу. Мужчина чуть не заорал от восторга, но новая фраза, произнесенная красавицей, сильно поразила его.

— По твоему личику заметно, что Сережу ты знаешь. И генерального его знаешь? Урода этого, который даже отдохнуть дядьке не дает. Вот ведь козлина попался: сам все время по теплым странам разъезжает, а Сережа за него вкалывает, — печально констатировала девушка. — И вообще, жмот он, этот Стеклов. Фирма не бедная, а доходов нет. Ворует.

Вопль радости застрял у Виктора в горле… Это он — жмот, козел и урод? Это он — ворует?

— Ты сама так решила про генерального? Или подсказал кто? — осторожно спросил Виктор.

— Мне и Лерка рассказывала, и Гуцул! Да и сам Сережа в последнее время без восторга о нем говорит. Они раньше друзьями были, а теперь Стеклов зажрался, все себе. Нам такие дивиденды приходят, что смешно становится. А ведь Сережа так старается…

Виктор онемел на некоторое время: «Лерка? Серегиной жене не хватает денег? Да у неё шуб только штук восемь, а уж всяких колечек-сережек на целую выставку набрать можно! Это Лерка из поездок по морям и пляжам не вылезает…Бред какой-то. Не может такого быть. И причем здесь Гуцул? Это же известный проходимец. И Серега с ним дела имеет?»

— Давай поедим чего-нибудь. А? Я уже вторые сутки натощак живу! — попросила племянница лучшего друга. Или уже не лучшего…

«На голодный желудок и в самом деле плохо думается. А вот в сытом состоянии можно ещё что-нибудь у этой племянницы спросить. Да и племянница ли это?» — рассудил про себя Стеклов, но вслух произнес:

— Умываться будешь? Там на улице я воду в умывальник налил.

«На улице! Отличное применение привычных слов. Сейчас выйду, а там улица, и десятиэтажки стоят…» — проворчала под нос Кромина и вышла, стараясь шагать уверенно.

Потускневший от дождей и снега алюминиевый «рукомойник» был приколочен прямо к стене приземистой избы, рядом на чурке лежало мыло.

Умываясь, Лена вспомнила, что косметичку и зеркальце она оставила дома, в городской квартире Сережи и его капризной жены Леры.

— Представляю, какая у меня физиономия красивая. Фонари под глазами и нос, как у алкоголика, — девушка высказала мнение собакам, которые сидели, вывалив из пастей розовые языки, и о своей внешности совершенно не думали. — Если бы вы только знали, как мне страшно.

Последние слова она произнесла совсем тихо и оглянулась. Ей действительно было страшно. Страх свой она прятала глубоко, чтобы этот охотник его не увидел. Любимая дочка из дружной семьи, окончившая школу с серебряной медалью, старательно маскировала свой страх наглым поведением. Ей казалось, что так она выглядит старше, увереннее и неприступней. Она прекрасно поняла, что Виктор этот искал себе подружку не только в стряпухи, и мечтала о том, чтобы вертолет прилетел поскорее.

Ели молча. Стеклов изредка бросал взгляды на девушку, сидящую перед ним, и все больше убеждался, что она действительно Кромина. Виктор хорошо знал не только Сергея, но и его старшего брата Никиту. Братья были очень похожи, несмотря на разницу в пять лет. И Лена была похожа на отца и на дядьку, даже брови хмурила также как они.

— Посуду уберешь, и пойдем вещи разбирать, — выходя из-за стола, сообщил мужчина.

— О как! Я в посудомойки не ломлюсь. Но если попросишь, то так и быть, могу убрать, — облизывая ложку, невозмутимо ответила Лена.

— Что?

— Ничего! Слово есть такое — «пожалуйста». Волшебное. Пахать на твоей фазенде не буду, а помочь могу. Все равно делать нечего. Давай, проси, чего ломаешься?

Взрослый мужик хлопал глазами и пытался понять, как в семье врачей, у приличных и воспитанных людей выросла такая оторва. Наконец, Стеклов очнулся и постарался ответить достойно.

— Ваше высочество, будьте так любезны, сполосните фарфор после утреннего кофе, — с издевкой произнес он. — Так пойдет? Достаточно почтительно и волшебно?

— С пивом потянет! — махнула рукой девушка.

Мужчина неожиданно чихнул, и тут ему в голову пришла светлая мысль.

— У тебя документы с собой есть? — поинтересовался он.

— Хочешь у меня паспорт отобрать? Так я не гастарбайтер на стройке. Или ты тут особняк забабахать собрался?

— Сама покажешь или обыскивать? — рассердился Стеклов.

Лена не стала просить его вспомнить волшебное слово и нашла в рюкзачке студенческий билет. Ознакомившись с фотографией и личными данными, Виктор вернул документ.

— Попробуй разобрать продукты, пожалуйста. Мне нужно по участку пройтись, посмотреть. Часа через два приду обратно.

— Да гуляй себе, никто не мешает! — обрадовалась Лена.

Но мужчина не торопился уходить.

— А как ты с Гуцулом познакомилась? — задал он вопрос, мучивший его.

— Он у Сережи помощником работает. Ты его знаешь?

— Игорек известен своими аферами. Он может умудриться снег зимой продать. Но у него есть одна болезнь — недержание денег. Поэтому время от времени он очень в средствах нуждается. Я вот никак не могу понять, если помощник Сережи был приставлен за тобой следить, как ты тогда здесь оказалась? На катере собирались привезти вещи и Тамару. Как ты туда попала? Может, Тамару знаешь?

— Да я всего неделю назад прилетела! Какая Тамара? И в нашей группе нет такой, — растерянно отвечала Кромина. — Это что, Гуцул меня продал, как негра на плантацию? А почему именно тебе? Может, он Тамару знает?

Но Виктор подумал совсем об ином и ушел, громко стукнув дверью.

Стеклов боялся своих догадок, а чтобы развеять их, нужно было пройти километров десять. Именно на таком расстоянии от его охотничьей избы находилась заимка, где три семьи староверов добровольно жили в отдалении от цивилизации по своим законам и понятиям. По своей вере. Но нынешние староверы все равно были связаны с миром. Необходимые для жизни товары они покупали, а чтобы купить что-то, нужно иметь деньги. Поэтому семьи готовили на продажу кедровый орех, ягоду, пушнину, а потом по реке или зимнику вывозили все это в мир. Здешние поселенцы терпимо относились к Стеклову и его другу, потому что городские привозили запчасти для снегоходов и лодочных моторов, продукты и бензин.

На одной из изб была установлена тарелка спутникового телефона, к которой и стремился сейчас Виктор. Разговор получился странным. В дом входить чужим не полагалось, а орать во дворе тоже было неудобно. Стеклов старался разговаривать спокойно, но все время срывался на крик.