Осколки (СИ)

— А что, покером действительно можно зарабатывать на жизнь? Всегда считала, что в азартных играх все нестабильно… сегодня густо, завтра — пусто.

— Да, если относиться к этому как к игре и с азартом, — Кара пожала плечами. — Я не азартна. Для меня это — математика, расчет. Я не рискую, ставлю только, если уверена.

— Даже не сомневаюсь, — Кэлен снова улыбалась, улыбалась от переполняющей её нежности. Все-таки Кара безумно очаровательна в этой своей серьезности… — Если честно, для меня покер — темный лес. Я даже правил не знаю.

— Я тебя научу, если хочешь.

— Мммм… пожалуй, нет. Не стоит. Боюсь, я как раз весьма азартна, — рассмеялась. Вот что она так много, часто — и не по делу, что уж тут скрывать — смеется, а? Вроде бы, никто не шутил. А она, Кэлен, смеется. Да все просто — ей очень, невероятно хорошо под взглядом этих теплых зеленых глаз… таким согревающим взглядом.

— Да, — Кара не стала спорить. Кажется, она вообще никогда не спорит. — Пожалуй, тебе не стоит играть. Особенно очно. Покерфейс у тебя точно не получится.

— Это почему это? — Кэлен прищурилась с улыбкой. Ей, Кэлен, нравится спорить с Карой. Задавать ей вопросы. Ну, просто Кэлен млеет от серьезности, с которой Кара на них отвечает. Млеет и переполняется нежностью.

— Потому что ты очень эмоциональна, Кэлен. И все твои чувства у тебя сразу на лице отражаются.

— Мммда? И что же я чувствую сейчас?

— Тебе хорошо, — Кара пожала плечами. — И я тебе нравлюсь.

Кэлен вскинула вспыхнувшие глаза. И подбородок — с вызовом. Открыла рот, но спросить, сказать ничего не успела — Кара продолжила сама, с этой своей прямолинейностью:

— Я этому рада. Потому что ты очень нравишься мне. И очень рада, что нравлюсь тебе.

Да, нравишься. Кэлен тогда привычно смутилась. Отогнала от себя мелькнувшее: больше, чем нравишься, Кара… В этом она, Кэлен, призналась себе позже, недели две спустя. Через две недели — четырнадцать ночей — она вдруг ясно осознала, что её неудержимо тянет к Каре. Кэлен уже было мало просто видеть, просто разговаривать — хотелось прикасаться. Взъерошить всегда будто чуть растрепанные светлые волосы. Провести кончиками пальцев по лицу. Ощутить на своих губах губы Кары. Взять за руку… Почувствовать её руки на своем теле. И — почувствовать руками её тело. Исследовать его всё, побывать везде. Прижаться к этому телу — всей собой.

Конечно же, поначалу Кэлен пугали эти желания. Пугали — но искушали. И она все чаще и все смелее думала о них. Мечтала. Представляла. Дофантазировалась. Кара ей приснилась. И во сне Кара делала все, о чем мечтала Кэлен: целовала в губы — долго и вкусно, исследовала теплыми мягкими руками её, Кэлен, тело. Целовала её всю, везде… Впервые в жизни Кэлен испытала оргазм во сне. И — весь день потом ходила слегка потрясенная, счастливая, хотя и смущалась, да, не без этого.

Позже такие сны стали почти нормой. Нет, не каждую ночь, но — часто, довольно часто. И Кэлен уже не смущалась, даже когда смотрела в теплые зеленые глаза во время трехчасовых свиданий с Карой. Однако и теперь, встречаясь с Карой не только в скайпе, но и в своих снах, отдаваясь в них Каре, содрогаясь в них от наслаждения, Кэлен не признавалась себе в главном.

Кара все решила за двоих. Спустя пару месяцев — шестьдесят ночей — в очередную встречу, едва появившись в «эфире» она, вместо приветствия, сообщила:

— Кэлен, я хочу тебе кое-что сказать, — и отвела взгляд. — Ты только не думай, тебя это ни к чему не обязывает, но… я влюбилась в тебя, — помолчала, затем посмотрела на Кэлен. И удивилась: — Ты плачешь?

— Кара… — Кэлен улыбалась, а слезы… ну, они сами просто бежали, оставляя мокрые поблескивающие дорожки на щеках, на подбородке. Кэлен даже руки протянула к экрану ноута, но черт побери, это лишь экран! И все же она погладила пальцами изображение: — Кара… я... тоже... Я люблю тебя.

— Да? — вот тут Кэлен узнала, что Кара умеет улыбаться. Боже, еще как умеет! У нее, Кэлен, в комнате, кажется, стало светлее, когда губы Кары, её глаза расцвели, засияли улыбкой. — Правда? — и тоже протянула руку, прикоснулась пальцами к экрану. — Кэлен…

День

Сумасшествие — иначе ведь и не скажешь! Но Кэлен летала. Кэлен светилась, просто полыхала счастьем. На работе заметили, конечно же, лезли с вопросами, подкалывали. Амнелл смеялась, отшучивалась, отмахивалась. Да, она призналась себе, но сообщать коллегам о том, что влюбилась — сумасшествие же, ну! — в девушку, с которой познакомилась в Сети, с которой ничего, кроме разговоров — три часа, почти каждую ночь — у неё, Кэлен не было, она не собиралась. Впрочем, коллеги и отстали довольно быстро. Все, кроме Ричарда. И хотя Кэлен давным-давно уже поговорила с ним — а после встречи с Карой и силы, и смелость для этой беседы нашлись сами собой, расставила все точки над i, и Сайфер тогда довольно спокойно все принял, кажется, даже и сам испытал облегчение, сейчас он будто активизировался. Все прожигал Кэлен пристальными подозрительными взглядами, да что там — временами откровенно пялился, думал, видимо, что она не замечает! Она замечала. И почему-то ей это было неприятно. Странно… казалось бы, какая разница, что там думает о ней теперь Ричард? Но эти его взгляды почему-то пугали. Как будто Сайфер мог стать угрозой… чему? Кому? Бог его знает. Кэлен снова не очень понимала себя, но тревожилась.

А Сайфер еще и подкараулил её как-то у кофеварки, встал рядом, скрестив руки на груди, спросил с независимым видом:

— Не скажешь, кто он?

— Что? — Кэлен даже вздрогнула. — О чем ты?

— Ты же влюбилась, Амнелл, — Ричард усмехнулся. — Я вижу. Да все видят. Ты влюбилась. И намного сильнее, чем тогда в меня. Когда у нас с тобой все начиналось, ты так не светилась.

— Риччи, — Кэлен склонила голову, глянула исподлобья: — Тебе-то какое дело? У нас с тобой давно все закончилось. И, по-моему, ты сам был рад этому.

— Это по-твоему, Кэлен. Ты решила все закончить. Разлюбила меня. А я… — он опустил голову, помолчал. — Я просто смирился. Что мне еще оставалось?

— Ричард…

— Нет, ты просто скажи, Кэлен, ты меня разлюбила до или после того, как встретила его?

Кэлен посмотрела на него. Вздохнула. Он ведь, в общем-то, не виноват. Он хороший парень. Просто — не подходит ей, Кэлен. Так бывает… Она прикоснулась к его руке и очень уверенно соврала:

— После, Ричард. Тебя я разлюбила после того, как встретила его. Прости. Мне было очень здорово с тобой, правда. Но… сердцу не прикажешь, ты ведь понимаешь?

— Да… понимаю, — он шмыгнул носом. — Ладно. Спасибо и на этом, Амнелл, — и ушел, стремительно, почти побежал. Кэлен снова вздохнула, повернулась в кофеварке. Тряхнула головой. Странно, но после этого разговора тревога отпустила. А еще через пару минут Кэлен уже тихо улыбалась, переключившись мысленно на свое счастье. Счастье по имени Кара. Солнечно-теплые зеленые глаза. Теплая улыбка на вкусных — наверняка же, ну! — губах. Теплый низкий голос… И руки — Кэлен была совершенно уверена — точно должны быть теплыми.

Комментарий к * Сайт и название придумано автором, все совпадения – случайность.

====== Часть 2 ======

Ночь

Кэлен металась по квартире. И волновалась. Невозможно, невыносимо. Боже, она в жизни так не волновалась! И никогда никого так не ждала.

Прошлой ночью Кара сообщила:

— Завтра я переезжаю в Филадельфию.

— К нам? Сюда?

— Да. К тебе.

— Ко мне? — Кэлен машинально оглянулась по сторонам, на свою квартирку. Кара поняла, усмехнулась:

— Не к тебе в квартиру, Кэлен. Я уже нашла жилье неподалеку, тоже в Университетском квартале. Я просто переезжаю в Филадельфию. Хочу быть с тобой. Если ты тоже этого хочешь.

— Боже!!! Кара? Ты еще спрашиваешь! — Кэлен только невероятным усилием воли заставила себя сидеть на месте, хотя её просто разрывало, и хотелось подскочить, и прыгать по квартире — или бежать, бежать прямо в Нью-Йорк, к Каре. Хотя зачем, Господи? Кэлен рассмеялась. Кара же приезжает! Приезжает!!! — Кара, ты приезжаешь? Подожди, я просто поверить не могу! Боже!!!