И истинным леди есть, что скрывать... Книга 2. Вдовствующая маркиза.(СИ)

ИННИН.

- Как уехала?

Иннин узнала об отъезде Лили только за обедом.

Вот ещё новость! Вчера кузина умирала, и весь дом гадал, сколько дней она протянет, а сегодня та уезжает в Лондон! Да что же это такое?

Но, оказывается, это было ещё не всё.

За десертом Мортланд поставил своих дам в известность, что так же уезжает в Лондон.

- Мои дела в поместье закончены, - пояснил он свое решение,- и я не вижу больше причин здесь оставаться!

Тетки и мать выжидающе уставились на герцога.

- За вами, леди, оставляю право решать, сколь долго вы будете здесь гостить!

- Раз Лили уже здорова, - ответила за всех герцогиня,- то и мы сможем вернуться к своим занятиям! Думаю, что не будем больше злоупотреблять вашим гостеприимством, милая Иннин!

У последней невесёлой улыбкой искривились губы. Наверняка, герцог рвался в Лондон, к Лили!

- В столь поспешном отъезде есть необходимость? - язвительно осведомилась она.

- Нет,- сделал вид, что не понимает сарказма Мортланд,- но нет и никакой необходимости моего пребывания здесь! Вы, наверное, мечтаете остаться одной, чтобы без помех предаться печали по утраченному супругу? Можете здесь находиться сколько угодно времени, пока новый лорд Кавендиш не войдёт в соответствующий возраст, чтобы вступить во владение имением.

То есть жить в глуши и забвении, дожидаясь, когда ей укажут на порог, да ещё воспринимать это, как особую милость? Видит Бог, у неё не было другого выхода!

- Я,- жалобно всхлипнула вдова, прикладывая платок к глазам,- боюсь оставаться одна в этом доме! Понимаете, здесь столько воспоминаний о моем дорогом супруге, что каждая вещь приносит мне страдание!

Лица сиятельных дам отразили сочувствие пополам с замешательством. И что делать в таком случае? Дать приют вдове? Но Иннин никогда не нравилась дамам семейства Тейлоров!

- Почему бы вам, дорогая,- наконец, неуверенно произнесла герцогиня,- не пожить пока в вашем лондонском доме?

- Лондонский дом Кавендишей,- решительно вмешался в разговор Мортланд,- отошёл, как часть наследства, к леди Лилиане!

- А разве она не будет рада обществу своей овдовевшей мачехи? - озадаченно нахмурила лоб леди Кетрин.

Лицо герцога оставалось бесстрастным, но можно представить, как он обрадовался этой дурацкой идее.

- Думаю, что каждой из леди будет полезно абстрагироваться от их общего горя и пожить отдельно!

- А я думаю, что мы будем поддержкой друг для друга... в общем горе! - живо возразила Инн.

- Вот видишь, дорогой,- удовлетворенно хмыкнула герцогиня,- всё само собой и решилось. Пусть вдовы вместе оплакивают свой траур, а мы будем им помогать... сочувствием и молитвами!

ЛОНДОН.

Лили меланхолично бродила по пустынным комнатам лондонского особняка. Ей было хотя и грустно, но печаль сменила былое отчаяние. Из родительской спальни ещё не выветрились запахи любимого саше матери, и она то и дело натыкалась на отцовские вещи. Зато ничего не напоминало о его второй жене, и уже одно это было приятно.

В какой-то момент все недоразумения между кузинами, накопившись, разом исчерпали запасы лояльности Лили, и она перестала обижаться и недоумевать. Теперь мысли об Иннин вызывали в ней глубокое неприятие и стойкое нежелание встречаться.

Весть о возвращении вдовы быстро распространилась среди родных и знакомых, и хотя она никого не принимала, в дом молчаливой чёрной вереницей потянулись соболезнующие родственницы. Двойная смерть мужа и отца смягчила мнение света об отбившейся от стада овечке из рода Кавендишей, и теперь Лили вызывала лишь жалость и сочувствие.

Надо сказать, что и молодая вдова с покорным смирением подставляла щеки под многочисленные поцелуи старых леди. Теперь за морщинистыми лицами и выцветшими глазами она угадывала боль потерь, разочарований и усталости.

Жизнь, вообще, печальная штука. Она состоит из смертей любимых людей, из предательства и одиночества. Что из того, что она моложе этих женщин? Состарилось её сердце! Разве красота и юность - залог счастья?

И только дети, её мальчики ещё что-то значили в этом мире. Но пока Мортланд не привез сыновей в Лондон, Лили была предоставлена сама себе.

Устроившись в доме, она первые дни энергично занималась обустройством комнат под детские, но потом её пыл иссяк, и женщина растерянно пыталась хоть чем-нибудь себя занять. Читать она не могла, шить то же - всё валилось из рук, и одолевали мрачные мысли.

Закутанную в траурную вуаль фигуру вдовы можно было увидеть неторопливо направлявшейся в собор св. Георгия. Она часами сидела на задней скамье величественного собора, но отнюдь не молилась. Именно в торжественной тишине храма ей лучше думалось. Лили вспоминала себя невестой у алтаря рядом с Томом, размышляла о своих отношениях с Мортландом, но лишь об одном она не могла думать - о смерти Майкла Дугласа. Чтобы избежать невыносимой боли, Лили закрыла в своем сердце всё, что было связано со вторым мужем. Закрыла, но отнюдь не забыла.

Зато здесь её заметили те, кто хорошо помнил незадачливую жену младшего Тейлора.

- Смотри, Лили Кавендиш, вся в чёрном!- ткнул своего приятеля в бок, прогуливающийся мимо паперти денди. - Неужели она все ещё тоскует по Тейлору, не смотря на то, что он её в грош не ставил?

- Ты многое пропустил приятель,- с усмешкой возразил собеседник,- красотка овдовела уже второй раз! Да и траур она носит по отцу!

- Второй раз? Ты не путаешь? И кем был её второй муж?

- Да кто знает? Леди Мальбрук говорила, что какой-то майор!

- Майор? После титула маркизы, унаследованного от Тейлора? И кто же она теперь?

Это был основной вопрос, занимающий всех знакомых. Кто теперь Лили? Имени неизвестного майора никто не знал!

На бесконечные вопросы многочисленные родственники Кавендишей только морщили лбы и решительно не могли, а, может, не пожелали вспомнить (скорее всего, так и было!), как звали покойного! Так и получилось, что Лили в глазах света невольно вернулась к фамилии Тейлор, и иначе её уже никто и не называл, даже когда дамы этого семейства, вернувшись в Лондон, сообщили о Майкле Дугласе. Это уже ничего не изменило.

- Она всё так же хороша?

- Трудно сказать - сквозь вуаль не видно! Но, судя по всему, так же незадачлива, как и прежде!

Этот обмен мнениями выражал общую точку зрения о вдове, сложившуюся в обществе. И Лили великодушно простили мезальянс, раз он закончился столь трагично.

МИССИС ГВИНН.

Никого так не была рада видеть Лили, как миссис Гвинн с младенцем на руках в сопровождении дородной кормилицы, и вереницы груженных вещами лакеев. Завершал шествие сам Мортланд в дорожном костюме.

Он терпеливо переждал объятия и поцелуи женщин, и только когда улыбающаяся Лили прижала к груди сверток с сыном, напомнил о себе:

- Всё, как я обещал, дорогая!

- Да, благодарю вас,- рассеянно кивнула головой женщина, целуя спящего младенца в лоб, - а когда вы привезете Алекса и Уилла?

Мортланд прикусил губу. Ему не хотелось расставаться с племянниками, но, похоже, другого выхода не было.

- В ближайшее же время! - туманно пообещал он.

Но Лили была настолько рада видеть своё семейство, что не особо обратила внимание на его слова, поспешив отнести спящего сына в детскую.

Когда улеглась первая суета с размещением, женщины остались одни.

- Дорогая Эвис, - растроганно всплакнула Лили,- вы не представляете, как мне вас не хватало!

- Я слышала, вы сильно болели? - тактично осведомилась компаньонка.

Её умные глаза сочувственно мерцали за стеклами очков, и вся она - от строгого чепчика на голове до аккуратных складок черной шерстяной юбки была воплощением надежности и долга.

Лили кратко и неохотно рассказала, о произошедшем в Кавендиш-холле. Немного помолчала и все-таки добавила про Иннин и Мортланда.