Мистер Писатель (ЛП)

Мейсон и сам мог бы предпринять подобную попытку, кабы не необходимость стоять на месте.

Будто реквизит в бесконечной цепочке одноактных пьес.

– Здесь наш сегодняшний тур заканчивается, – сообщила Эллисон, когда бог-громовержец вновь потряс своими цепями. – Помните, если у кого-то из вас будут комментарии или предложения, или, даже лучше, любые фотографии с этого вечера, пожалуйста, посетите наш сайт. Там есть инструкции, как загрузить всё в гостевую книгу. А книги, о которых я упоминала, доступны для покупки он-лайн, хотя нам бы хотелось, чтобы все вы по возможности вновь пришли к нам в магазин. Ах, да, принесите сегодняшний чек до конца месяца – и получите бесплатно чашку кофе. Ну а теперь, если мы не хотим добавить ещё одну страшную историю о поджаренной до хрустящей корочки группе туристов к будущим экскурсиям, думаю, лучше поискать убежище. Всем спокойной ночи и спасибо, что присоединились ко мне.

Дожидаясь, пока все разойдутся, Мейсон приговорил остаток напитка. Затем поставил стакан на низкую кирпичную стену, окружавшую внутренний дворик, осторожно выглянул из-за угла и увидел, что осталась лишь пожилая женщина. Она тыкала на что-то в своей книге, а Эллисон показывала направление вниз по улице. Чёрт возьми! Кажется, старуха тянула Эллисон за собой. Подальше от Мейсона. Как фея-крёстная, только наоборот.

Не пугаться. Время для небольшой импровизации.

Мейсон легко перемахнул через стену и примыкавший к ней кустарник, сунул руки в карманы и прогулочным шагом пошёл наперерез Эллисон.

Пока чуть не врезался в неё. Или, скорее, она чуть не врезалась в него.

– Ой! Мейсон?

Ветер приподнял пряди её чернильных волос, и Элли отбросила их с глаз – огромных, синих и сиявших не хуже тех призрачных бутылок в танцующем свете фонаря.

– Мне ужасно жаль. – Мейсон удержал её крепкой рукой, принимая вину на себя. Ну ведь он и правда всё спланировал. – Я тебя не увидел.

– О нет. Это целиком моя вина. Я не смотрела по сторонам… Что ты здесь делаешь? Не то чтобы у тебя нет никакого права быть здесь, – быстро и с неизменной вежливостью исправилась Элли. – Что бы ты ни… делал. Здесь.

Она так явно и восхитительно нервничала, что он захотел её обнять. А затем снова обнять, в горизонтальном положении.

– Я просто пришёл послушать музыку. – Мейсон указал на бар за спиной. – Но когда гром начал заглушать группу, я посчитал, что лучше вернуться домой к Такеру.

– О. – Смятение испортило её прекрасные черты сказочной принцессы. – Но ты шёл в неверном направлении.

– Да? – включил он дурачка. – Я полагал, что просто приду с другой стороны.

– Хм, племянница миссис Дженкинс немного опаздывает, так что я собиралась проводить её в гостиницу, но могла бы…

Что бы Элли ни говорила, слова заглушил раскат грома, и Мейсону даже не нужно было притворяться испуганным, он и так подскочил.

– Возможно, нам стоит поскорее найти убежище. Леди, могу я сопроводить вас в бар?

– О, вот и моя племянница, – продребезжала не-крёстная, наконец-таки превратившись в сказочную фею. – Спасибо, дорогие, но мне пора. А вы двое должны пойти внутрь. Похоже, буря будет грандиозной!

Когда карета миссис Дженкинс прибыла – ладно, ладно, это был «Вольво» – и она исчезла в клубах волшебной пыльцы и выхлопных газов, Мейсон повернулся и улыбнулся Эллисон:

– Похоже, твоя первая экскурсия возымела успех.

– Это было… Можно сказать «нервирующе», но тем не менее я прекрасно провела время.

– Могу я угостить тебя чем-нибудь, чтобы отпраздновать знаменательное событие? – Затем, чтобы доказать, что взял на заметку их недавний разговор, он добавил: – Чем-нибудь безалкогольным, конечно.

– Хм. – Эллисон посмотрела на бар, как на запретный плод. Или, возможно, на змею, точно и не скажешь. – Я… о господи, что с твоей губой?

– С губой? – Мейсон рассеянно прикоснулся ко рту и вздрогнул. – О. Точно. Маленькое происшествие, включающее локоть Такера. Снова кровит?

Он нагнулся, придвинувшись достаточно близко для поцелуя.

– Ну… – Глаза Элли расширились, затем немного затуманились. – Чуть-чуть, – прошептала она. – Кажется, нужно приложить лёд.

Снова прогремел гром, и она отскочила.

– Наверное, мы могли бы взять – ха – дождевой талон, [3] – сказал Мейсон. – Лучше быть дома, когда разразится буря. Может, сначала я провожу тебя к машине?

– Моя машина всё ещё у магазина. Так что, если не собираешься возвращаться в бар, похоже, нам в одну сторону.

Что соответствовало его намерениям.

– Рискую повториться, но можно тебя проводить? Ничего не имею против местных музыкантов, но буду честен: следующие несколько минут я предпочту провести в твоей компании.

Элли заметно смягчилась. «А это ещё не предел».

– Мне нравится, – ответила она, как раз когда очередное злое дыхание ветра затушило свечу в её фонаре, и в воздухе запахло серой. – Ой!

Засверкали огни, замерцали уличные фонари.

– Похоже, стоит поспешить. – Мейсон воспользовался внезапной темнотой, чтобы взять Элли за руку. – Веди. Доверюсь тебе.

Сара шлёпала по лужам размером со среднее болото, мысленно отправляя кожаные туфли на свалку. Конечно, они испорчены.

Почти как её вечер.

Кажется, у Виктории Хоубейкер особое умение портить людям вечера. И разрушать жизни. Как она разрушила жизнь Харлана. Эта женщина заслужила собственную шкалу, вроде оценок природных катастроф.

Хотя, разумеется, ответственность за сегодняшние невзгоды при всём желании нельзя полностью возложить на Викторию. В конце концов, именно Саре хватило глупости увлечься – влюбиться? – Петтигрю.

При ближайшем рассмотрении Такер и правда не сильно походил на деда, но, очевидно, он унаследовал прирождённые способности всех Петтигрю к вранью.

Но прямо сейчас думать об этом не хотелось. Пятка болела, Сара промокла до нитки, и самое главное – пострадала её гордость. И из желаний остались только горячий душ и тёплая кровать.

Свет на крыльце коттеджа горел сквозь ливень, как маяк в темноте. Но когда Сара поспешила к нему, хлюпая в мокрых туфлях, в кустах камелии кто-то зарычал.

Она заколебалась, затем наклонилась, распознав промокший серый мех.

– Дармоед?

На неё уставились жёлтые глаза-щелочки.

– Чего это ты торчишь под дождём, чучело? И как, бога ради, сумел выйти?

Качая головой, Сара потянулась к кустам, чтобы извлечь оттуда своенравного питомца.

Дармоед зашипел и ударил её лапой.

– Эй! – Сара отдёрнула руку и хмуро уставилась на три красные полоски на коже. – Это что за дела?

Дармоед никогда не пускал в ход когти. Он даже повод зашипеть редко находил.

Сара огляделась, ощущая, как шею покалывает. Что-то его испугало.

– Это была собака?

«Ну да, так он тебе и ответил».

Она так привыкла разговаривать со своим котом, что забыла об отсутствии у него речевых навыков.

– Ну, что бы это ни было, оно уже ушло. – По крайней мере, хотелось верить. – И мы оба мокнем, так что…

– Ты с кем разговариваешь?

Сара взвизгнула и шлёпнулась задницей в грязь. Затем отбросила с глаз мокрые волосы с глаз и злобно воззрилась на брата:

– Ты меня напугал!

– Прости. – Ной выглядел искренне раскаивающимся. И сухим. Засранец держал в руке зонтик. – Я не понял, что ты ушла. Ты не должна была добираться домой одна.

Сара хотела запротестовать, мол, она тут старшая, но учитывая недавний небольшой подарок на новоселье от Джонаса, возможно, брат не так уж и неправ.

– Что ж, пока до меня добрался только мой кот. – Она посмотрела на куст, борясь с искушением оставить жирного маленького ублюдка на милость шторма.

И вздохнула. Нельзя бросать его тут, одного и испуганного, хоть он того и заслуживал.

– Я его достану, – сказал Ной, вручив Саре зонтик.